Что происходит в тишине

- Так.

- Удивляетесь?.. Не удивляйтесь-я еще не научился читать чужие мысли. Просто Кедрова была у меня только что и сама обо всем доложила. Страшного ничего нет. Я действительно поручил ей сфотографировать несколько старых карт для штабного фотоальбома.

Внутреннее чувство подсказало Астахову, что это именно так и должно быть, но он понимал, что торжествовать рано. Он все еще не имел права снять подозрение с Наташи...

Но тут неожиданно мелькнувшая догадка сразу изменила весь ход его мыслей. Он торопливо попрощался с полковником и поспешил в свое отделение. Достав из секретного ящика карту, обнаруженную у убитого радиста, капитан принялся тщательно изучать ее через сильную лупу.

- Ну да, так оно и есть!-воскликнул он.-Как же я сразу не сообразил! Это же чертовски важное открытие!

Астахов поспешил к телефону. Вызвав адъютанта Погодина, он попросил его доложить генералу, что имеет донести нечто чрезвычайно важное. Погодин был занят чем-то, и адъютант не сразу смог попасть к нему. Наконец он позвонил капитану и сообщил, что генерал ждет его. Капитан торопливо накинул шинель и поспешил к Погодину.

- Ну, что у вас нового? - спросил генерал Астахова, когда тот явился.

- Я только что тщательно изучил снимок карты...- начал было Астахов.

Но генерал перебил его:

- ...и обнаружил на ней подписи Тихомирова и Белова?

- Так точно, товарищ генерал,-удивленно подтвердил капитан.

- Когда вы отдали желтый клочок бумаги на анализ в лабораторию,-объяснил Погодин,-я велел после проявления его изготовить для вас копию, подлинник же забрал себе. Выслушав же ваш доклад о подозрениях, невольно падавших на Кедрову, я снова тщательно изучил этот документ. Наличие подписи на снимке карты ставит Кедрову вне подозрений. Она ведь не могла сфотографировать карту после того, как ее подписали генерал и полковник. По словам полковника Белова, карта после подписания ее генералом Тихомировым пролежала на чертежном столе всего несколько секунд. При этом в штабе никого, кроме Тихомирова и Белова, не было.

Генерал нервным движением достал из коробки папиросу и, сунув ее в рот, зажал зубами, забыв закурить. Встав из-за стола, он медленно принялся прохаживаться по комнате. Астахов никогда еще не видел его таким взволнованным. Видно, на фронте замышлялось что-то серьезное.

- Положение, как вы видите, чрезвычайно затруднительное, - продолжал генерал.-И оно еще более усложняется тем обстоятельством, что с завтрашнего дня начнется подготовка операции фронтового масштаба. Командарм только что вернулся из штаба фронта. Он докладывал там о создавшееся обстановке, но командующий фронтом своего решения отменять не стал. Нам же приказано срочно ликвидировать источник информации противника. Понимаете теперь, каково положение?

Круг суживается

Астахов испытывал странное, противоречивое чувство. С одной стороны, он не мог не сознавать, что в связи со снятием подозрения с Наташи наметившийся след потерян, что опять придется блуждать в темноте, пробираясь вперед ощупью. Но, с другой стороны, он был рад за Наташу, и в этом ощущении была не только удовлетворенность, но и глубокая заинтересованность в судьбе девушки.

Теперь все приходилось начинать заново, но это не пугало капитана, напротив-он с еще большим рвением готов был взяться за работу. Он никогда еще не чувствовал себя более бодрым и деятельным.

Капитан решил было тотчас же приняться за работу, но вспомнил, что еще не завтракал. Есть не хотелось, но он все же поспешил в столовую, чтобы не нарушать своего обычного распорядка дня.

Возвращаясь к себе, капитан увидел вдалеке женскую фигуру, идущую ему навстречу. Сердце подсказало ему, что это Наташа. Заметив его, она, казалось, хотела было перейти на другую сторону улицы, но Астахов ускорил шаги и окликнул девушку.

Наташа остановилась и холодно поздоровалась.

- Что у вас такой кислый вид?-весело спросил капитан.-К тому же такие воспаленные глаза, будто вы плакали.

Кедрова усмехнулась:

- Не имею обыкновения плакать, товарищ капитан. Да и отчего плакать? А вы всё подшучиваете надо мной.

- Ну что вы, Наташа! Никогда не позволю себе этого ни над кем, тем более над вами...

Девушка удивленно посмотрела на него и спросила:

- Разве я для вас составляю какое-нибудь исключение?

Астахов смутился.

- Да, - негромко сказал он. - Составляете... Наташа вдруг заторопилась:

- Я очень спешу, товарищ капитан. Работы сегодня много...

- Ну, у вас вечно много работы! - засмеялся Астахов. - Вот возьмите-ка лучше вашу пленку. Как видите, проявлена она по всем правилам. Все негативы контрастные.

Наташа протянула руку за пленкой и впервые улыбнулась:

- Вот за это спасибо! А то мне за нее уже досталось от полковника. Ну, я пойду, товарищ капитан!

Она крепко пожала руку Астахову и поспешила в штаб.

Астахов с новой энергией взялся за работу. Он снова принялся рассматривать раскодированную шифрограмму, но ее короткий текст, так же как и прежде, не объяснил ему, о чем идет речь. Он не допускал возможности условного смысла этих слов, ибо их тогда незачем было передавать кодом. Но что означает это "усилие"?

Отложив в сторону шифрограмму, капитан попытался подвести итог достигнутому за эти дни, и он оказался не таким уж жалким, как представлялось Астахову вначале. Круг, в котором было порочное звено, все более суживался. Если еще совсем недавно его площадь лежала где-то в пределах штаба армии, то теперь она сократилась до пределов штаба инженерных войск, а сегодня уже ограничилась штабной землянкой. Известно стало и время фотографирования карты: оно было в пределах всего лишь нескольких секунд, в течение которых карта лежала на чертежном столе после ее подписания. Но как и кто мог ее сфотографировать?

На мгновение закралось подозрение: не в землянке ли дело? Ведь штаб инженерных войск размещен в помещении, которое раньше занимал штаб фашистского полка. Но он тут же отверг эту мысль, так как вспомнил, что сам тщательно обследовал эту землянку вместе со старшим помощником Белова еще до размещения в ней штаба инженерных войск. Нужно было, значит, искать разгадку в чем-то другом...