Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314

Напротив, св. Бернард порицает и сетует на мирское рыцарство, это «вышнее зло» (militiа и malitia): «Трепещите же, вы, мирские рыцари, ибо, отнимая жизнь своего противника, губите свою душу, а умирая сами от руки врага, губите и плоть свою, и душу». И он в общих чертах набрасывает портрет рыцарей своего времени — рядящихся в дорогие шелковые одежды, блистающих золотом, легкомысленных и ветреных, гоняющихся за суетной славой.

Затем Бернард оправдывает воинское ремесло, опираясь на учение Христа; он развивает идею оборонительной войны, идущей в Святой земле, которая представляет собой «наследие и удел Божий», оскверненный неверными. Эта первая часть завершается несколькими словами «о том, как ведут себя рыцари Христовы, в отличие от наших рыцарей, которые служат не Богу, а дьяволу»: их отличает дисциплина, послушание, бедность и отказ от праздности. «Делают они то, что их магистр им прикажет, или то, на что указывают нужды их братства». Аскетизм, отказ от типичных удовольствий своего сословия, вроде охоты, — это как раз идеал цистерцианцев, но несколько адаптированный, поскольку св. Бернард делает вывод: «Я не решаюсь называть их монахами или рыцарями. И как назвать их лучше, нежели дав им сразу два этих наименования, ведь у них нет недостатка ни в кротости монахов, ни в смелости рыцарей?»

Вот тамплиеры и обрели легитимность. До этого момента св. Бернард не проповедовал священную войну и никого не призывал к вступлению в новое воинство. «Похвала» нисколько не похожа на призывной плакат: «Вступайте, торопитесь!» Строгая дисциплина ордена может привлекать лишь немногих — элиту «обращенных».

Тем не менее оправдать выбор тамплиеров было недостаточно, нужно еще было показать, что они осуществляют уникальное служение, которое никто не смог бы взять на себя вместо них. В этом состоит смысл второй части «Похвалы», самой проработанной и, возможно, самой новаторской во всем сочинении.

Служение братьев заключается в охране дорог, но речь идет не о любых дорогах, а о дорогах «удела Божьего». Возвеличивающая задача нового воинства заключается в том, чтобы вести сирых и убогих по тем самым путям, по которым ступала нога Христа. Как замечательно подметил Жан Леклерк, св. Бернард составил путеводитель для путешественников в Святую землю: «Он в большей степени наставляет паломников, чем вдохновляет воинов».

Тамплиеры стоят на страже Святых мест, особенно дорогих всем христианам: Вифлеема, Назарета, где вырос Иисус, Масличной горы и долины Иосафата; Иордана, где Христос принял крещение; Голгофы, на которой Христос «омыл нас от наших грехов, но не как вода, которая смывает грязь и оставляет ее в себе, а как солнечный луч, который сжигает нечистоту, оставаясь чистым», и, наконец, Гроба Господня, где лежал мертвый Христос и где желали упокоиться, после тысяч испытаний, паломники. После этих страниц, посвященных мистическому туризму, которые содержат не меньше размышлений о христианских догмах, св. Бернард заключает:

Рыцарь сражается, монах молится. Первые тамплиеры сомневались в законности своих ратных дел и сожалели о нехватке времени, которое можно было бы посвятить молитве. Св. Бернард узаконил их воинские функции и доказал, «что их молитвенная жизнь может найти пищу в тех местах, где проходит их служба» (Жан Леклерк).

Как было воспринято это послание?

Точная дата его создания неизвестна, хотя, кажется, мы можем ограничить его 1130–1131 гг. [36] Остается лишь констатировать факты: после 1130 г. орден Храма значительно увеличился. Кроме того, мы не можем разграничивать послание св. Бернарда и кампанию по вербовке, которую вел Гуго де Пейен. Вполне возможно, что одно способствовало другому.

Мы знаем больше о влиянии если не самой «Похвалы», то, по крайней мере, идей св. Бернарда на Церковь и христианское общество. В 1139 г. папа Иннокентий II издал буллу Omne Datum optimum (Всякое даяние благо). Это была первая папская булла, посвященная миссии тамплиеров:

Также говорил и аббат Клерво. Впоследствии папство не раз вернется в своих буллах к причинам существования и задачам ордена Храма.

Не менее примечательно, что многие верующие на Западе начали ясно осознавать роль нового воинства и передавать ему пожертвования. Должно быть, любой тамплиер почел бы себя удовлетворенным, если бы прочел акт о дарении, сделанном 1133–1134 гг. в Дузане (Лангедок) некоей Луареттой. Она уступала всех своих держателей и все подати, которыми владела в городе Дузане, наряду с двумя участками (condamines) земли на территории замка Бломак «рыцарям Иерусалима и храма Соломона, которые мужественно сражаются за веру против злокозненных сарацин, вечно занятых тем, чтобы истребить Божий закон и верных, которые ему служат». Лауретта восприняла богословскую теорию крестового похода как оборонительной войны. В этом тексте явно прослеживается стилистика и эмоции, присущие «Похвале», правда, сформулированные менее четко. [38]

Посмотрим шире: Жан Ришар, исследуя тамплиеров и госпитальеров Шампани и Бургундии, обоснованно отмечает, что завещания, оставленные в пользу одного или другого ордена, носят благочестивый характер и адресованы людям молитвы. Благодаря этим могущественным и уважаемым орденам верующие надеялись получить более легкий и действенный доступ к божественной благодати. Не потому ли урок, преподанный св. Бернардом в «Похвале», был воспринят христианским обществом? [39]

Период с 1120 по 1130 г. стал десятилетием проб и ошибок. Это совсем немного, если требуется заложить солидные основания совершенно новой организации. Теперь орден Храма был готов двигаться дальше.

Часть II. ОРДЕН ХРАМА

Глава 1. Поездка Гуго де Пейена

Перед началом собора — если мы все же остановимся на 1129 г. — Гуго и его спутники совершили, каждый по своему маршруту, пропагандистскую поездку с целью вербовки и сбора пожертвований — естественно, в пользу ордена, но также, в более широком смысле, в пользу Святой земли.

Последуем за Гуго де Пейеном. Он некоторое время провел з Шампани, особенно в Провене, а затем поехал в Анжу и Мен. Граф Фульк V стал одним из первых князей Западной Европы, проявившим интерес к новым рыцарям, и они приняли его в своем иерусалимском доме, когда он в 1120–1121 гг. впервые исполнял свой обет крестоносца. В благодарность он стал первым дарителем ордена. Граф был другом ордена, и именно ему Гуго де Пейен предложил иерусалимскую корону от имени короля Балдуина II. У Балдуина не было детей мужского пола, следовательно, корону должна была наследовать его дочь Мелизинда. Ей нужен был супруг, доблестный рыцарь, способный позаботиться о судьбе королевства, и предпочтительно из Западной Европы, который заодно стал бы защитником и для Святой земли.