Призраки истории

А сейчас уже известны и документы… В документе Генштаба от 11 марта 1941 года есть конкретная дата: начать наступление 12 июня. (ВНИИ документоведения и архивного дела.) Почему не привели план в действие — неизвестно. Наверно, не успели подготовиться, развернуть войска. И Гитлер напал раньше…

Но наш несостоявшийся план «Барбаросса» опять же не объясняет такой масштаб и такой характер отступления. И даже тем более… Ведь если сами планировали нападение, то, значит, были готовы к войне… Почему же тогда так отступали?.. Но друзья-товарищи, собеседники мои, меня не слушали. Мои попытки сослаться на участников войны, на их оговорки и прямые суждения поднимались чуть ли не на смех. То есть опять же — объяснение найдено, все ясно и очень понятно, а суждения-рассуждения о морально-психологическом состоянии командного состава, о том, что все боялись взять ответственность и дать бой врагу на своем участке, — отвергались сходу. По-моему, никто из моих собеседников даже не вслушивался, не вдумывался. А это были люди очень образованные, мыслящие. Но теперь на их сознание давили уже другие авторитеты, другие книги, а по сути — все те же стереотипы, все те же пропагандистские штампы. И что тут бормочет Баймухаметов, ссылаясь на каких-то стариков, которые сами пережили отступление, им было уже неинтересно. То есть попытка другого взгляда исключалась заранее…

От Бабьего Яра до Невской Дубровки

«Не подчеркивать исключительную жертвенность евреев в Великую Отечественную войну» — такое решение было принято на закрытом заседании Политбюро в 1944 году. А поскольку памятью и символом еврейского геноцида на территории нашей страны стал Бабий Яр в Киеве, то делалось все, чтобы самого этого места не было. Вначале его превратили в городскую свалку. Потом перегородили высокой плотиной и стали закачивать воду и глину из карьеров кирпичного завода. Но в 1961 году плотина рухнула… Пришла хрущевская «оттепель» — и правда о Бабьем Яре ненадолго стала достоянием гласности. Потом ее снова пытались замолчать.

В сентябре 2006 года в Киеве прошел Международный форум, приуроченный к 65-летию трагедии Бабьего Яра. Он был организован правительством Украины, фондом «Всемирный форум памяти Холокоста» и мемориальным центром «Яд Вашем» — под патронажем президента Украины Виктора Ющенко.

В первом сообщении ТАСС от 18 ноября 1941 года говорилось, что в Бабьем Яре расстреляли 52 тысячи евреев. Но это не точно. Только в первые два дня — 29 и 30 сентября — здесьу били 33 771 человека. Потом расстреливали каждую неделю по вторникам и субботам — 104 недели подряд. Овраг, заполненный трупами, протянулся на три с половиной километра. Расстреливали там людей всех национальностей, но в абсолютном большинстве — евреев.

«Бабий Яр до сих пор остается секретной трагедией человечества, — говорит президент Российского еврейского конгресса Вячеслава Кантор. — Мало кто знает, какому чудовищному злодеянию он дал толчок. Он дал толчок 6 тысячам «бабьих яров» на территории Европы. Только на Украине было уничтожено 1,7 миллиона евреев… 6 лагерей смерти в Польше, 1100 концлагерей в Германии. На рейх работало 18 миллионов рабов. 12 миллионов погибли. Из них 6 миллионов — евреи. Память об этих людях стерта: мы не знаем ни пола, ни возраста — ничего. Это все жертвы «бабьих яров». Адская машин смерти была запущена здесь, в Киеве, 65 лет назад».

С тех пор возникло, вошло в людское сознание слово и понятие «Холокост». Ежегодные дни памяти, церемонии у Стены Плача смотрит и видит по телевидению весь мир. А я в эти минуты всегда думаю о товарищах моего отца, оставшихся под Истрой и Ржевом — без могил, без памяти, без вести пропавшими, как написано в извещениях. Ведь сама формулировка «пропал без вести» чудовищна — почему мы об этом не кричали и не кричим! Как это человек в армии может пропасть без вести — дезертировал, что ли? У нас и Петр Пятницкий считался «пропавшим без вести». Тот самый рядовой Петр Пятницкий… Площадь перед рейхстагом простреливалась насквозь. Бойцы двух батальонов лежали, не смея поднять головы. И тогда встал Петр Пятницкий и, с красным флагом в руках, побежал через площадь к рейхстагу, увлекая за собой солдат, и упал уже там, на ступенях рейхстага… А сколько их, таких, пало на долгом пути до Берлина? Два с лишним миллиона положили только во Ржевско-Вяземско-Сычевском сражении — и сколько из них «пропало без вести»? Думаю о нашем тупосердии — упорном, до нынешних времен. После выхода моего очерка «34 000 000» главному редактору журнала звонили и выражали начальственное недовольство: «Что это вы, сказано же вам было официально — 27 миллионов». А еще раньше «сказано было», что в Великую Отечественную войну погибло 20 миллионов, еще раньше — вообще 7 или 8 миллионов. И каждый раз очередное начальственное лицо говорило сомневающимся: «Что это вы, сказано же официально…» И никогда ему, этому лицу, не приходило в голову, что счет ведется на миллионы. Пять — десять миллионов туда, пять — десять миллионов сюда… А у американцев, к примеру, на единицы. Количество жертв Второй мировой войны у них исчисляется с точностью до единицы.

Как-то получил письмо из города Полоцка, из Беларуси. Престарелая мать и ее дочь ухаживают за могилой солдата-партизана. Имя и фамилия его известны. Они несколько раз писали в Министерство обороны, чтобы нашли его родственников, известили. И ни разу не получили ответа. Я показал эту могилу по телевизору, по Первому каналу, имя и фамилию солдата назвал — и ни одна официальная душа не дрогнула. Не откликнулась. Как это объяснить?

Сразу же после передачи позвонил старик из Юхнова, и кричал сквозь телефонные помехи: «Приезжайте к нам! У нас тут!..» Понятно, это же Юхнов, через него к открытой Москве колоннами, на марше, двигались гитлеровские танковые дивизии — счет шел на дни, и туда, под железные гусеницы, в панике бросили всех, кого могли, в том числе и подольских курсантов. Тысячи и тысячи там полегли — задержали прорыв танковой армады — и лежат поныне, безымянные. Разве что подольских курсантов помнят…

И не только в чиновниках дело. Они же, чиновники, из нас и состоят. Чужое горе нам кажется не то преувеличенным, не то… задевает нас каким-то непонятным образом. В Ираке погибло восемнадцать итальянских солдат. Италия объявила национальный траур. А некоторые из нас смотрели и думали: ишь, какие нежные, из-за восемнадцати человек всеобщий траур… у нас в Чечне каждый день гибнут, двенадцать лет подряд, никто их не считает — и ничего…

Странно нам смотреть, как американцы за останками каждого найденного во Вьетнаме солдата посылают специальный самолет, гроб с его телом накрывают флагом, выстраиваются все работники посольства, почетный караул морских пехотинцев — и торжественно отправляют на Родину. А там, в Вашингтоне, встречает сам президент. И траурная процессия в сопровождении почетного караула направляется на Арлингтонское кладбище. И вся страна смотрит. Все телеканалы ведут трансляцию.

Именно в нашей стране чаще всего говорят: «Война не закончена, пока не похоронен последний солдат». Но именно в нашей стране до сих пор по лесам и болотам лежат останки десятков и десятков тысяч солдат Великой Отечественной войны. Защитников Родины. И никому до них дела нет, кроме немногочисленных молодых ребят-поисковиков, которых раз в год показывают по телевизору в День Победы. Мол, страна помнит своих безымянных героев.

Хорошо, нынче вспомнили о Невской Дубровке. Приказом министра обороны создан, работает там специальный батальон по поиску и перезахоронению. Злые языки скажут: понятно, это же Ленинград, родной город президента… Пусть и так. Главное — что-то делается. Министр обороны Иванов говорит, что такие батальоны будут создаваться и в других военных округах. Наконец-то.

Кстати, в те же сентябрьские дни 2006 года было 65 лет и трагическому подвигу наших солдат и матросов у Невской Дубровки. В сентябре 1941 года, пытаясь прорвать блокаду, части Ленинградского фронта форсировали Неву в районе поселка Невская Дубровка. Наступление было остановлено. Но наши солдаты захватили плацдарм в 4 километра по фронту и до 800 метров в глубину, вошедший в историю как «Невский пятачок». Затем ширина фронта сократилась до двух километров. Противник вел непрерывное наступление, иногда предпринимая по 12–16(!) атак в день. Под бомбежкой, под непрерывным артиллерийским и минометным обстрелом наши бойцы держались на этом пятачке земли 400 дней, вплоть до января-февраля 1943 года, до прорыва блокады Ленинграда. Погибали одни, ночью с ленинградского берега на смену им переправлялись другие. За эти 400 дней и ночей на крохотный плацдарм обрушились сотни тысяч бомб, снарядов и мин. Земли там нет — только железо и кости. На Невской Дубровке, по некоторым подсчетам, погибло до 250 тысяч красноармейцев и краснофлотцев. Для сравнения — за всю Вторую мировую войну, с 1939 по 1945 годы, Великобритания потеряла 264 тысячи человек.