Удары шпаги господина де ла Герш, или Против всех, вопреки всем

- Если вы - генерал армии, то я, полагаю, маршал империи!.. То, что принадлежит мне, я не отдам никому.

- Граф, знаете ли вы, с кем говорите?

- Господин граф Тилли, вы говорите с графом де Паппенхеймом, вот в чем я уверен!

Два командира посмотрели друг на друга, как два волка, пришедшие пить к одному источнику; один - с высоты поста, который занимал, другой - с надменностью, которое давало его происхождение; оба были бледны, как никогда.

Доведенный до крайности, граф де Папенгейм уже готов был удалиться, и никто не смог бы его остановить; возможно, часть армии последовала бы за ним, она предпочла бы все потерять, чем подчиниться кому-либо другому.

- О! Сеньоры! - воскликнул Жан де Верт. - Мы решаем участь двух пленников, выкуп за которых не будет превышать десяти золотых экю! Хорошо было бы, чтобы наши враги знали, с каким презрением мы к ним относимся. Они поведают шведам о том, какая участь ожидает армию, не подчинившуюся приказам графа Тилли. Она одержала десяток побед и слывет непобедимой и я уверен, что немало побед ожидает её впереди.

Речь, наполненная комплиментами в адрес имперской армии, уменьшила гнев генерала. Легкая улыбка появилась на его лице.

- Жан де Верт прав, - заключил он. - Пусть маршал делает с этими авантюристами все, что ему заблагорассудится, коль случай отдал их в его распоряжение.

Паппенхейм в раздумье направился к дому, где группа кирасир несла службу. Он прекрасно осознавал, что только что вел себя вызывающе с человеком, который не сможет ему этого простить. Также, он хорошо знал Жана де Верта, чтобы быть уверенным в том, что тот не откажется от своих планов. Необходимо было теперь защитить графа де ла Герш и маркиза де Шофонтена от возможных вражеских поползновений.

По выражению его лица пленники сразу поняли, что что-то произошло. Адриен и Диана поспешили к нему, чтобы узнать последние новости.

- Вы, надеюсь догадываетесь, откуда я пришел, - начал Паппенхейм. - Не пугайтесь, ещё не все потеряно, но вам необходимо разъединиться.

- Разлука? Сейчас? - удивленно воскликнула Адриен.

- Имя человека, против которого я не могу ничего сделать, высочайшее имя было упомянуто в разговоре. Мадемуазель де Сувини - узница Его Величества великого императора Германии, её сестра - мадемуазель де Парделан, - тоже!

Удивление не позволило м-ль де Сувини возразить.

Паппенхейм воспользовался наступившей тишиной, чтобы передать содержание состоявшегося разговора. Узнав, что их возлюбленых собираются увезти в Мюнхен или в Вену, Арман-Луи и Рено набросились на генерала, как две пантеры, в которых были пущены стрелы.

- Обе узницы! А мы? - наперебой спрашивали они.

- А вы, сеньоры, свободны.

- Это предательство! - воскликнул Рено.

- А вот эти слова, сеньор, я бы вам не простил, не были бы вы моим гостем! - ответил Паппенхейм, побледнев. - Я сделал все возможное, чтобы спасти вас; но не все в моей власти, я не хозяин и тем более не Фердинанд Габсбург! Более высокие головы склоняются пред этим высоким именем. Тем не менее, будьте спокойны, девушки будут находится под моей опекой.

- И вы отвечаете за них своей жизнью и честью! - воскликнул де ла Герш.

- Нет никакой надобности мне об этом напоминать, граф. А сейчас, сеньориты, вы можете ехать!

- Как, уже? - воскликнул Арман-Луи, подходя к Адриен.

- Чем раньше, тем лучше!

- Чего вы боитесь? - спросила м-ль де Сувини.

- Я ничего не боюсь, и я сомневаюсь во всем. Откуда я могу предвидеть, что придет в голову человеку, командующему Магдебургом? Около него находится человек, ненавидящий вас, - быть может, он поддастся его советам.

- О! Поехали скорей! - закричала Адриен.

Граф де ла Герш поднялся.

- Объясните нам, наконец, - попросил он, - мы обязаны своей свободой графу де Паппенхейму?.. Это правда?

- Да! - тихо ответил граф.

- Мы находимся под вашим покровительством, но я вижу здесь кирасир, который по знаку своего генерала убьют каждого, кто посмеет посягнуть на его безопасность.

- Да, вы совершенно правы! - Но против вас граф Тилли, Жан де Верт и армия!

- Это значит сила, хитрость и гнев!

- Значит, если последовать вашему совету, нам нужно уезжать этой ночью?

- Лучше прямо сейчас.

- И мы должны следовать прямо к шведским позициям?

- Не оглядываясь назад!

Адриен и Диана глубоко вздохнули. Этот вздох отозвался в сердцах Армана-Луи и Рено.

- О! Я понимаю вас! - воскликнул маршал. - У вас есть тысяча вещей, чтобы сказать друг другу, тысяча мыслей, чтобы обменяться ими...быть может, это мечты о том, как и что предпринять, чтобы соединиться вновь и обрести свободу.

- И мы верим, что у нас будет свобода, и нам помогут наши шпаги и Бог! - воскликнул Рено.

- Останьтесь пока... Я вам даю ночь, это предосторожность, но, быть может, она будет содействовать вашей безопасности. Я не буду бороться с любовными советами, я знаю, каких глупостей можно натворить, если следовать им. Хорошо, что это будут только глупости!

Этот намек на события, произошедшие в Гранд-Фортеле, заставили покраснеть м-ль де Сувини. Г-н де ла Герш получил доказательство, что Паппенхейм уже не тот, каким был прежде; он взволнованно пожал ему руку. При виде этого, Рено подошел к великому маршалу.

- Две женщины в ваших руках, - произнес он взволнованно, - благородное желание сделать их свободными. Есть ли у вас силы, чтобы победить императора? Одно ваше слово, и эти женщины будут молиться за вас всю жизнь!

Не отвечая, Паппенхейм быстро подошел к окну и открыл его.

- Посмотрите! - указал он вдаль.

И молодые люди увидели вдали черный занавес дыма, озаряемого вспышками. Это были солдаты, стрелявшие из мушкетов.

- Там, вдалеке, валлонские отряды, а ещё дальше, баварские полки. О! Жан де Верт предпринял все меры предосторожности... Я думаю, вы не хотите сражения, где столь велики шансы потерять жизнь!

- Да, но мы думаем не о себе, а о них! - показал Арман-Луи на девушек.

Великий маршал закрыл окно.

- Я не могу сегодня исполнить вашей просьбы, - со вздохом ответил он. - Там, где командует граф Тилли, где находится Жан де Верт, нужно вверять свою судьбу Богу! Сегодня они на коне, а завтра, быть может - мы победим!