Курский излом

Боевые действия осложняли сумерки, прилегающий к высотам район был расцвечен вспышками от взрывов гранат и мин, пронизан пулеметными и автоматными трассами, вся местность была покрыта человеческими телами: мертвыми, [377] двигавшимися подобно ящерицам или сцепившимися друг с другом в смертельных объятиях.

Уже в первые минуты атаки немцы встретили ожесточенное сопротивление войск 52‑й гв. сд. Советская сторона стремилась максимально использовать все имеющиеся средства, чтобы удержать противника перед первой линией окопов, нанести ему максимальный урон на подготовленных минных полях и заграждениях. В то же время командование «Лейбштандарт» стремилось развить даже небольшой успех мотопехоты, прорвавшейся в окопы, и поддержать ее огнем танков, но использовать с ходу главный козырь — танки немцы не могли, мешали мины и противотанковый ров перед высотой 228.6. Из журнала боевых действий 23‑го гв. ск 6‑й гв. А:

«Первыми встретили врага БО 151‑го гв. сп (выс. 228.6) и 153‑го гв. сп 52‑й гв. сд. Противник до батальона пехоты и 12 танков атаковал БО 151‑го гв. сп. Завязался ожесточенный бой. Одновременно нанесли удар до 20 самолетов «Хе‑111». Бой длился около 4 часов. Сразу было подбито 5 танков. Над боевыми порядками 151‑го гв. сп было сбито огнем зенитной артиллерии и стрелкового оружия 5 самолетов противника. Экипажи с двух самолетов взяты в плен. Командир 151‑го гв. сп, подполковник Юдич, находясь на НП, лично руководил боевыми действиями полка. Мужественно и героически дрались бойцы–гвардейцы. Они подпускали танки и пехоту на близкое расстояние, огнем артиллерии и ПТР уничтожали танки, а отсеченную от танков пехоту уничтожали огнем пехотного оружия»{315}.

Пользуясь численным превосходством, противник уже через час–полтора потеснил в некоторых местах наши подразделения. Стремясь восстановить Положение, командиры 151‑го гв. и 153‑го гв. сп предприняли ряд контратак: на стыке полков в районе села Стрелецкое и с северо–восточного направления на высоту 228.6. Первая началась в 2.15 (по немецким данным) силами примерно двух взводов, но успеха добиться не удалось. Лишь у Стрелецкого 315‑й грп был отброшен в исходное положение. По донесению 153‑го гв. сп, атаковавшая группа противника численностью более роты при поддержке двух бронемашин под плотным огнем из глубины обороны полка залегла уже через полчаса после начала наступления. Попытки вновь возобновить атаку были пресечены нашей артиллерией. Немцы отошли, оставив на поле боя две подбитые бронемашины и около 15 трупов. В течение 5 июля от бомбежки и утреннего обстрела переднего края 153‑го гв. сп противником [378] погибло лишь 3 и ранено 14 человек{316}. Потери полка полковника П. Г. Московского{317} в этот день оказались самыми немногочисленными относительно сотен погибших, раненых и пропавших без вести в других частях дивизии.

Ожесточенный бой разгорелся у высоты 228.6. Здесь гвардейцы полковника И. М. Некрасова впервые вступили в бой с эсэсовскими танками, в том числе и «тиграми» 13‑й роты «Лейбштандарт». В сумерках к высоте подошла рота передового батальона 2‑го грп СС. Она была усилена саперами, которые имели приказ подготовить проходы для «тигров» в минном поле перед холмом до завершения артподготовки, чтобы «тигры» с ходу, пока русские не опомнились, смогли атаковать их позиции вместе с пехотой.

На высоте находился усиленный пост боевого охранения 151‑го гв. сп численностью 94 человека. В качестве усиления пост имел два 76‑мм орудия полковой батареи и два батальонных 45‑мм ПТО, а также батарею 45‑мм ПТО 538‑го иптап. Сохранились два документа, где описаны начало и завершение поединка, в котором с нашей стороны участвовала 1‑я батарея 538‑го иптап. Из доклада командования этого артполка:

«В 6.00 танки противника в количестве до 10 в районе выс. 228.6 вышли перед передним краем и остановились у противотанкового рва (0,6 км от гребня высоты. — В. З.), вели огонь прямой наводкой по огневым точкам нашей обороны.

В 6.20 группа танков до 20 штук, большинство из которых тяжелые, и до полка пехоты пошли в атаку в районе выс. 228. 6, где были встречены огнем нашей дальнобойной артиллерии. Потеряв до 5 танков на поле боя, остальные повернули обратно, оставив до 12 танков «тигр» для прикрытия проделывания проходов через ров»{318}. [379]

Из доклада штаба артиллерии фронта за июль 1943 г.:

«Первый бой с танками противника 538‑й иптап принял в 6.00 5 июля. На 1‑ю батарею (район выс. 228.6) повели наступление всего до 30 танков, часть из них тяжелые. Батарея открыла огонь по танкам, двигавшимся вдоль шоссе на Быковку с дистанции 600 м бронебойными снарядами. Но последние с этой дистанции не пробивали броню танков, отскакивали. После этого стрельбу батарея начала вести подкалиберными снарядами. С 3‑го выстрела одним орудием (командир ст. сержант С. Дюшеев) был воспламенен прямым попаданием в борт и днище первый тяжелый фашистский танк. Это воодушевило все расчеты, вселило в них спокойную уверенность… Противник, не считаясь с потерями, рвался вперед. Артиллеристы вели борьбу с ожесточением, вступая в рукопашные схватки, когда умолкали их орудия.

В 8.00 5.7.43 г. на выс. 228.6 пошли два Т-6. Не доходя 1600 м до огневых позиций батарей, они остановились. Огонь с этой дистанции батарея не открыла. Оба танка ушли, но через некоторое время вновь появились уже в сопровождении трех средних. Встретив на пути противотанковый ров, вся группа остановилась, вошла в посев ржи, замаскировалась. Отсюда танки высадили пехоту с минерами, которые начали разминировать минное поле впереди противотанкового рва. Часам к девяти проходы для танков были готовы и танки пошли вперед. В тот момент, когда танки подошли к ОП на 300–400 м, орудия были выкачены из укрытий. Но в это время налетела авиация и прямым попаданием бомбы было выведено из строя одно орудие. Командир орудия сержант Морозов, орденоносец, был тяжело ранен и вскоре умер. Были убиты наводчик и заряжающий. Ко второму орудию под прикрытием огня танков и авиации начали приближаться автоматчики. Орудие ответило огнем и отбило автоматчиков. По орудию открыла огонь самоходная пушка, в этом поединке орудие было разбито, причем три человека из расчета погибли. От расчета осталось 2 человека. Вместе с другими бойцами взвода под командованием командира взвода лейтенанта Кушнаренко они продолжали вести бой, вступив в рукопашную. Лейтенант Кушнаренко и сержант Червяков убили в этой схватке по одному офицеру.

4‑е орудие этой же батареи подверглось атаке 6-ти танков. Танки двигались фронтом, имея на флангах по одному Т-6. вслед за танками шла во весь рост пехота. Орудие открыло огонь с дистанции 600–650 м. Стрельба велась подкалиберным снарядом. Седьмым снарядом попали в бортовую броню (в кормовой части). Тяжелый танк загорелся. Тогда по орудию открыли огонь одновременно две самоходные пушки, шедшие [380] на некотором удалении сзади танков и все время маневрировали вдоль фронта. В неравном поединке орудие было разбито…

Эта «победа» над нашей батареей обошлась противнику не дешево: два тяжелых и один средний танк, взвод автоматчиков, в том числе два офицера были уничтожены ее огнем и в рукопашной схватке»{319}.

Согласно западным источникам, в ходе боев в районе высот 228.6, 220.5 и 217.1 было подбито три «тигра» 13‑й роты, причем один из них поражен сзади. Возможно, это был танк, который был обстрелян расчетом 4‑го орудия. Среди выведенных из строя в первые часы наступления оказался и «тигр» М. Витмана, ставшего впоследствии известным асом–танкистом{320}. Однако 5 июля ему не повезло, в поединке с артиллерией 52‑й гв. сд его экипаж оказался в проигрыше.

В районе выс. 228.6 во время очередной атаки противника при поддержке танков было опробовано редко применявшееся в полевой обороне средство борьбы — радиоуправляемые минные поля. В этом районе их было несколько. Созданием этих инженерных заграждений, а также установкой мин и фугасов замедленного действия в полосе 52‑й гв. сд занимались подразделения 211‑го батальона спецминирования.