Арийская теорема

Здесь читатель может задать вопрос: «Хорошо, предположим, мы доверимся мнению, которое высказали М. Т. Дьячок, В. В. Шаповал, и прародина ностратиков находится в Восточной Европе, причем в ее лесной зоне, но ностратики жили в мезолите и палеолите, где же археологические данные о палеолитических и мезолитических стоянках на территории той же Московской области?»

Такие данные есть, и их вполне достаточно.

К настоящему времени можно уже утверждать, что, к примеру, территория Москвы и Подмосковья оказалась освоена уже в эпоху палеолита. Человек к тому времени умел добывать и хранить огонь, строить жилища, шить одежду, что и позволило ему продвинуться далеко на север. В эпоху валдайского оледенения край ледника находился всего в 100 км к северо-западу от территории современной Москвы. Среднегодовые температуры на этом участке приледниковой зоны составляли около -10 градусов по Цельсию, а климат отличался сухостью и малоснежными зимами, что создавало условия для круглогодичной пастьбы оленей, бизонов и мамонтов.

Как сообщает А. В. Трусов ⁵⁷, в Подмосковье к палеолитическому времени относятся две стоянки, Заозерье 1 и Зарайская, последняя, и самая древняя, находится на территории г. Зарайска. Для последней наиболее близки по материальной культуре стоянка Костенки 1 (с. Костенки под Воронежем) и Авдеевская стоянка (около Курска). Происхождение данной культуры связывается с Центральной и Восточной Европой. Что касается даты ее существования, то она, как указывает А. В. Трусов, находится в пределах от 17 до 22 тысяч лет назад. Между тем в рамках проводимой ныне программы фундаментальных исследований РАН «Этнокультурное взаимодействие в Евразии» (координаторы программы ак. В. И. Молодин и чл. — корр. В. А. Тишков) выяснено следующее: «Проведенные археологические исследования в Костенках, подкрепленные новыми данными лабораторных анализов естественнонаучных дисциплин, подводят к выводу о концентрации здесь древнейших на всей территории Европы (45–35 тыс.л.н.) памятников верхнепалеолитической культуры, характерной для человека современного физического облика» ⁵⁸.

На территории, к примеру, Вологодской области, а она севернее Москвы, обнаружено свыше 200 (!) мезолитических стоянок, они полностью покрывают территорию области от Вытегры и Чагоды на западе, до Великого Устюга и Никольска на востоке ⁵⁹. Как сообщает А. Н. Башенькин, руководитель Северорусской экспедиции Вологодского государственного педагогического института и Череповецкого краеведческого музея, «в период IX–VI тысячелетия до н. э. происходило полное освоение человеком территории области, и с этого времени он уже никогда не покидал ее» ⁶⁰. Впрочем, материала о палеолите и мезолите на территории древних великороссийских областей, в настоящее время вполне достаточно, и его размещение в Сети не редкость. Что за люди населяли тогда территорию нынешнего Центрального ФО? Предки нынешних угро-финнов? Однако дело в том, что двадцать тысяч лет назад утро-финны, как таковые, очевидным образом отсутствовали в качестве лингвистической общности, впрочем, равно как и «балты» и славяне. На каком языке они общались между собой? Возможно, они говорили на ностратическом и даже на праностратическом языке.

Несколько иначе смотрит на проблему раннего языкового евразийского единства Н. Д. Андреев. На его взгляд, к ностратическим, вернее, по его терминологии, бореальным языкам относятся только индоевропейская, финно-угорская и алтайская языковые семьи. Н. Д. Андреев сравнил 203 раннеиндоевропейских корня с лексемами алтайских и уральских языков. «Выяснилось, что из 203 корневых слов 198 присутствуют как в составе уральских, так и в составе алтайских производных форм, а 5 слов обнаруживаются в одной из этих двух языковых групп… для раннеиндоевропейских и алтайских корневых согласных найдены вполне строгие законы звуковых соответствий» ⁶¹. Таким образом автором был сделан вывод о существовании бореальной лингвистической общности, разделившейся впоследствии на раннеиндоевропейский, ранне-уральский и раннеалтайский языки. Раннеиндоевропейский язык являлся, как полагает Н. Д. Андреев, «главной ветвью бореального праязыка» ⁶².

Н. Д. Андреев выделил в общем словаре евразийцев ряд лексических признаков, указывающих на климатические характеристики ареала их прародины: 1) «зима», «снежное время»; 2) «холод», «стужа»; 3) «лед»; 4) «иней», «тонкий лед»; 5) «ледяная корка»; 6) «скользить по льду», «снегу»; 7) «метель», «холодный», «одеваться»; 8) «пурга», «холодный ветер», «дуть воя»; 9) «ветер», «дуть», «северный»; 10) «замерзать», «окоченевать» ⁶³. Климат в зоне данной прародины был холодным, с долгими зимами и жестокими метелями.

Взгляды Н. Д. Андреева лично мне импонируют более всего. Почему? Дело в том, что авторы ностратической, равно как и евразийской, теории, кажется, не учитывают многих исторических обстоятельств. Не могу утверждать ничего в отношении Н. Д. Андреева по этой части, но, как я понимаю, он оказывается ближе всех к истинному положению дел.

Так, к примеру, Дж. Х. Гринберг зачисляет в одну евразийскую общность корейский, японский и айнский языки, к ностратической семье относит и нивхский, но вот что интересно. И японский, и нивхский исторически объединяет одно обстоятельство, и та и другая национальная группа связаны с айнами, которых акад. В. Е. Ларичев относил к моцзе мохэ ⁶⁴, жившим на Хоккайдо. Еще известно, что айны жили на Сахалине, это, как следует понимать, кушо мохэ, они же жили в низовьях Амура, а в районе г. Комсомольска-на-Амуре проживали сымо мохэ ⁶⁵. Сейчас же следует сказать, что вышеупомянутые нивхи, носители нивхского языка, не есть чисто тунгусский народ, а есть результат смешения байкальского и айнского компонентов. Они образуют локальный расовый комплекс — амуро-сахалинский антропологический тип. Но и это еще не все, нивхский язык занимает изолированное положение по отношению к языкам других народов Амура.

Что же касается корейцев, то они тесно контактировали с «нюйчжэнями на подворьях Хэсугуань» ⁶⁶ или же с «хуантоу нюйчжи», т. е. с желтоголовыми нюйчжэнями. Корея в эпоху чжурчжэньской империи Цзинь граничила с цзиньскими округами Посулу, Хэланьлу, а также с округом Хэсугуань (Хэсугуаньлу). Нюйчжи вели свое происхождение от уцзи (уги), одного из разделов мохэ.

Сейчас сложно что-либо сказать о мохэсских языках, их обычным образом причисляют к тунгусским или, точнее, к тунгусо-маньчжурским (маньчжурский язык также причисляют к ностратической макросемье, нюйчжи считаются предками маньчжуров), но если айны есть одна из мохэсских народностей, то можно сделать некоторые обоснованные предположения. Дело в том, что В. Д. Косарев, автор одной из крайне малого числа (в России единственная) монографий об айнах ⁶⁷, на своем персональном сайте http://kosarev.press.md приводит около шестидесяти айнских слов, имеющих аналогии в русском, латинском, вообще в индоевропейских языках. Здесь, в тексте, я публикую только некоторые из них:

sine один — sin- (грен.) составление воедино, sina связывать, соединение