Немцы Армавира (СИ)

Фото 2. Генерал-майор Роберт Карлович Васмунд (середина XIX в.).

Знаменитый командующий войсками Кавказской линии и Черномории генерал-лейтенант Павел Христофорович Граббе еще в августе 1838 г. издал постановление о назначении хорунжего Моздокского казачьего полка Атарщикова 2-го приставом закубанских армян. Таким образом, фактически была утверждена кандидатура первого главы будущего Армавира. Есть сведения о том, что П.Х. Граббе принимал активное участие в решении злободневных хозяйственных вопросов жителей армянского аула, буквально, в первые годы его существования.

Фото 3. Генерал-лейтенант П.Х. Граббе.

Как уже отмечалось, вскоре после основания Армавира было положено начало истории Лабинской (Новой) линии. В начале 1840-х гг. во главе этого пограничного кордона находился полковник Вильде, немец по происхождению, предпринимавший самые решительные действия к недопущению прорыва партий адыгских наездников на правый берег Лабы и к прикубанским станицам и селениям. Следовательно, за свою относительно безопасную жизнь первые армавирцы могли справедливо благодарить и этого человека.

После назначения в 1840 г. Г.Х. Засса командующим правого фланга Кавказской линии пост начальника Кубанской линии занял полковник Амбургер, в ведение которого переходил и армянский аул. Именно по его просьбе Г.Х. Зассом в 1842 г. была составлена первая статистическая ведомость об Армавире и его жителях. Из нее мы узнаем, что в Армавире насчитывалось 216 саклей армян и еще 85 саклей, принадлежавших их крепостным крестьянам из числа горцев. В ауле уже действовал 1 армянский молитвенный дом, и имелось 10 торговых лавок, из которых занято было только 4. Жителей армян в Армавире насчитывалось 730 мужчин и 603 женщины; "принадлежащих оным крестьян или холопов из мусульманских поколений" в ауле было зафиксировано 277 мужчин и 270 женщин. Из числа армян торговлей промышляли 20 человек мужчин, "а остальные суть хлебопашцы и люди, усердно занимающиеся скотоводством". Несомненно, что полковник Амбургер, как начальник Кубанской линии, принимал близкое участие в жизни армавирцев, однако более подробными сведениями об этом мы пока не располагаем.

В 1855 г. в ликвидации угрозы набега на Армавир крупной хищнической партии заметную роль сыграл видный казачий командир Фитингоф. В октябре этого года более 10 тысяч "немирных" черкесов во главе с наибом Магомет Амином собрались в верховьях р. Лабы для набега на станицы Новой линии. Начальник Правого фланга Кавказской линии генерал-майор Н.И. Евдокимов в рапорте к Военному министру генерал-адьютанту В.А. Долгорукому докладывал: "Внимание горцев особенно устремлено было на станицу Курганную и в то же время до 1 000 человек лучших всадников верхних племен под предводительством известного Дигор-Муллы, покушались воспользоваться отсутствием войск с Кубани в низовья Лабы, дабы броситься на Армянский аул в надежде на богатую добычу". По приказанию Н.И. Евдокимова, 28 октября отряд полковника Войцицкого прибыл к посту Родниковскому, откуда он мог прикрыть Линию от станицы Михайловской до Владимирской, а войсковой старшина Фитингоф с тремя сотнями казаков и 2 орудиями из станицы Михайловской был отправлен в Прочный Окоп "для отражения покушений неприятеля в совокупности с армянами и окрестными ногайцами". Действия российских войск произвели на противника должный эффект, и 9 ноября горцы разошлись по своим аулам.

В качестве главного вывода этой главы мы можем констатировать, что российские офицеры немецкого происхождения, безусловно, оставили заметный след в истории рождения и становления нашего города. Однако связанные с ними страницы прошлого правильнее будет назвать предысторией местной немецкой общины, которая начинает формироваться в Армавире только после окончательного покорения Россией Северного Кавказа. Вместе с тем, деятельность Г.Х. Засса и его сподвижников, причем, конечно, не только немцев, привела к созданию в регионе той государственной основы, без которой было бы невозможно ни появление Армавира, ни складывание в нем разнообразных этнических сообществ.

ГЛАВА 2.

ФОРМИРОВАНИЕ НЕМЕЦКОЙ ОБЩИНЫ АРМАВИРА

2.1. Начало переселения немцев-колонистов на Кубань. Первые сведения о немецкой общине Армавира

Процесс заселения немцами территории Северного Кавказа был длительным. В конце XVIII века после окончания очередной русско-турецкой войны (1768-1774 гг.) к Российской империи отошли земли до Кубани. Для охраны новой границы сооружалась Азово-Моздокская линия. Российское правительство, заинтересованное в скорейшем освоении региона, разрешило переселение на Кавказскую линию (второе название Азово-Моздокской оборонительной линии) немецким колонистам из Поволжья. Для этого 27 октября 1778 года Екатерина II утвердила специальный доклад "О переселении колонистов с луговой стороны Волги на линию, заводимую между Моздоком и Азовом". Следующие документы - Указ от 9 мая 1785 года об учреждении Кавказского наместничества и Манифест от 24 июля 1785 года "О дозволении иностранцам селиться в городах и селениях Кавказской губернии" определили положение этой категории переселенцев.

Необустроенность территории, отсутствие продуманных мероприятий по проведению переселения, а также нежелание местной военной администрации разрешить поселение иностранных выходцев на казенных землях в приграничном регионе сдерживали темпы немецкой колонизации Северного Кавказа. В 1789 году при Можарах (в районе современного города Буденновска) проживало 347 немцев - переселенцев из Саратовской губернии. На карте Кавказской области того времени их временное поселение, не получившее административного оформления, было обозначено как колония Саратовских колонистов. В 1802 году шотландские миссионеры обосновались у подножия Бештау, создав Шотландскую колонию Каррас, куда они и позвали своих единоверцев-реформатов из Поволжья в 1809 году. Но вместе с ними оттуда приехали и лютеране. Последующее перемещение лютеран в 1810, 1813 году привело к перенаселенности в Шотландской колонии Каррас и к конфликту из-за разногласий по вопросу миссионерской деятельности (лютеране не разделяли миссионерских устремлений шотландцев). Названные обстоятельства были причиной мобильности немцев, часть которых отправилась в еще существующую колонию Саратовских колонистов, часть вернулась в Поволжье. В результате оставшимся переселенцам разрешено было обустроиться на землях, рядом с Шотландской колонией. Так появились колонии Николаевская (1835) и Константиновская (1837). До конца первой половины XIX века были основаны еще две немецких колонии - Канаан (1840), Иоганнесдорф (1843).

В этот период колонии возникали на казенных землях. Степень привилегированности колонистов определялась в каждом конкретном случае. Например, колонисты Шотландской колонии Каррас унаследовали от шотландских миссионеров, основателей этого поселения, 30-летний срок освобождения от всех повинностей и податей. Поселенцы дочерних колоний Николаевской и Константиновской наделялись лишь 5-летним льготным сроком.