Южная стена Лхоцзе

… В первый раз на Эльбрусе, когда доставала «горняшка», лезло в голову: наверное, это и есть мой потолок. Слышал, что бывает высотный потолок у человека, и выше этого уровня он уже не может подняться. Физиология не позволяет. Особенность организма, через которую не перепрыгнешь. Такое редко, но бывает. А может, и не очень редко – насколько знаю, подобные исследования в массовом порядке не проводились. В общем, первая мысль: вот он, мой потолок. Но все-таки – дай попробую. Может, дело не в этом? Оказалось, действительно, не в этом. А если про потолок вообще все придумали как раз те, кто не хочет, не умеет терпеть? Ведь и у меня появился тогда серьезный повод отказаться, уйти с мыслью: ничего не поделаешь, высота – для других. Если бы сошел тогда – не было бы в моей жизни Гималаев, да все повернулось бы по-другому! Кстати, сейчас, после десятков восхождений на Эльбрус, после четырнадцати гималайских экспедиций для акклиматизации мне требуется гораздо меньше времени. А что до высотного потолка, убежден: как бы ни складывалось (не только в горах), нельзя говорить себе: это мой потолок. А если вы ошибаетесь?

БЕЗУМСТВО ХРАБРЫХ

В 1999-м я участвовал в украинской экспедиции на Эверест. В тот год по тибетскую сторону Горы работало два десятка экспедиций. Американская команда кроме собственно восхождения ставила еще одну цель – найти пропавших в 1924 году англичан Джорджа Лея Мэллори и Эндрю Ирвина. На высоте 8230 м американцы обнаружили наполовину вросшее в лед тело. Такое на высотном полюсе не редкость. Граница между жизнью и смертью в «мертвой зоне» имеет вид пунктира. Переступить его ничего не стоит. Цифры взошедших на Эверест и погибших там вполне сопоставимы. Спустить с высоты попавшего в беду человека практически нереально. Умершего – подавно. Даже присыпать камнями не всегда получается. Снег сдувают неистовые гималайские ветры. Представьте ощущения человека, идущего на гору (с горы), когда он, погруженный в себя, вдруг натыкается на иссушенную морозом и ветрами мумию кого-то, кто не спустился семьдесят, двадцать, пять лет назад. Шок! Эмоции пригашены гипоксией и усталостью, но все равно жутко. Мертвые восходители на пути к вершине – предостережение живым: «memento mori» – помни о смерти. Ты тоже можешь остаться здесь навсегда.

Обувь образца 1924 года не оставила сомнений, что найденное американцами тело принадлежало одному из участников давней английской экспедиции. Метка на куртке, обнаруженное в кармане письмо от миссис Мэллори развеяли сомнения окончательно – найдены останки Джорджа Мэллори. Кстати, один из сильнейших восходителей своей страны, участник трех британских гималайских экспедиций, Мэллори был первым человеком, ступившим в 1922 году на высоту 8000 м – в «зону смерти». Первые две экспедиции сопровождались трудностями и трагедиями, но Мэллори возвращался из них живым. Восхождение в 1924-м оказалось роковым. Всего же в трех первых экспедициях англичане потеряли 12 человек – восходителей и шерпов-носильщиков. Спустя 75 лет останки Мэллори наконец обнаружили. Тело его младшего спутника, 22-летнего студента Эндрю Ирвина, так и не удалось найти. Спор, кто же был на Эвересте первым – Хиллари с Тенцингом в 1953-м или все же Мэллори с Ирвином в 1924-м, не закончен. Оптимисты надеются найти принадлежавший восходителям фотоаппарат, и, если уцелела пленка, прояснить ситуацию. Бесспорным остается факт, что Мэллори, Ирвин, их товарищи по экспедициям – первые европейцы в уже многотысячном списке соискателей главной вершины.

«Почему вы идете на Эверест?» – «Потому что он есть!». Так Джордж Лей Мэллори ответил в свое время на вопрос репортеров. Это, пожалуй, самое доходчивое объяснение, зачем мы ходим в горы. «Дух приключений не должен умереть, – утверждал Мэллори. – И если за его спасение придется заплатить жизнью, что из того?». Честно говоря, я не думаю, что жизнь – та цена, которую стоит платить за дух чего бы то ни было. Но слова Мэллори – слова настоящего спортсмена и джентльмена. Как и он, хочу верить – дух приключений не исчезнет. Тяга к неизведанному у человечества не убывает, как не убывает и само неизведанное. Я стоял на Высотном полюсе трижды, и каждый раз это была новая гора. Не знаю, как другим, но мне было абсолютно не важно, что в 1982-м я поднялся туда 115-м («поправка на китайцев» переместила на 120-ю позицию), в 2000-м – 989-м, а в 2005-м счет шел уже на тысячи… Высотный полюс как арена для самоутверждения манит многих.

У истоков освоения Эвереста стояли яркие, незаурядные личности: Мэллори, Ирвин, Шиптон, Финч, Тенцинг и Хиллари… Их высочайшей пробы мужество, стойкость, целеустремленность были под стать высочайшей Горе. В ряду первопроходцев особняком стоит имя Мориса Уилсона, чудака из поколения, которое позже назвали «потерянным». Жизнь испытывала Уилсона на прочность по полной программе. Ипритные окопы первой мировой. Туберкулез. Израненная, плохо двигающаяся рука. Израненная душа. Попытки строить карьеру, создать семью неудачны. Но Морис не хочет сдаваться. Он избавляется от туберкулеза, что само по себе было чудом. Не нашел себе применения в обычной жизни? Найдет в необычной! В 1933 году Уилсон объявляет, что намерен взойти на высочайшую Гору. Один! Это вызвало шок в Горном клубе и Королевском географическом обществе. Хорошо оснащенные экспедиции штурмовали Эверест, как неприступную крепость, и окончились трагедиями. А теперь туда рвется какой-то выскочка. Авантюрист, не представляющий, на что замахнулся. Недопустимо!

Уилсон не унывает. Правда, в Непал еще нужно как-то попасть. Новичок-альпинист становится новичком-пилотом. Получив минимальную летную подготовку, он покупает старенький тихоходный (максимальная скорость 160 км/час) биплан «Джипси Мот» с открытой кабиной. На заре авиации многие самолеты получали собственные имена. Морис называет свой недвусмысленно: «Эвер-Вест». В мае 1933 года он отправляется в экспедицию без всякой поддержки со стороны британских властей и альпинистского сообщества, не считавшего Уилсона своим. Вскоре отсутствие поддержки перерастает в активное противодействие. Но чем мощнее преграды, тем решительнее Морис идет к своей цели. К счастью для нас, его одиссея широко освещалась английской и мировой прессой, сохранившей поразительные подробности. Уилсон пересекает Ла-Манш. Не с первой попытки, но все же перелетает Западные Альпы. В Риме его встречает восторженная толпа. Следующий этап рискованного предприятия – перелет через Средиземное море в Тунис. Как при нулевой видимости Уилсон смог добраться до нужной точки своего маршрута, осталось загадкой. Каир, Багдад и далее по просторам необъятной в то время Британской империи. В Бахрейн он добрался, руководствуясь школьным атласом, – эта часть маршрута не была запланированной, и Морис не запасся нужными картами. Там встречали уже не ликующие поклонники, а полиция. Уилсону сообщили, что королевские ВВС закрыли воздушное пространство страны для гражданских самолетов. Ему надлежит немедленно вернуться в Багдад, в противном случае – арест. Уилсон не сводит глаз с висящей на стене подробной карты района – школьный атлас оказался не лучшим руководством для полетов над пустыней. Он соглашается немедленно вернуться. Вылетает якобы на Багдад, но вскоре поворачивает в сторону Индии. На этом пути, в полтора раза превышающем максимальную дальность полета его «этажерки», забарахлил мотор.

Происходит очередное чудо: Уилсону удается его наладить и благополучно приземлиться в Индии. Еще несколько коротких перелетов – и он почти в Непале.

Газеты неистовствуют: за 17 дней проделан путь в 4350 миль (более 8 тысяч километров). Недруги негодуют. Если пилот-новичок смог совершить невероятный авиаперелет, возможно, ему по силам и невероятное восхождение? Этого нельзя допустить! Самолет конфискуют. Морис попадает под наблюдение полиции, однако не отказывается от задуманного. Пытается получить пропуск в Непал и пермит (разрешение) на восхождение на Эверест. В ответ – молчание. Все прошения на имя короля прячет под сукно бестрепетная чиновничья рука. Он продает «Эвер-Вест» и отправляется на северо-восток, в Дарджилинг. Там надеется получить разрешение на восхождение из Тибета. Снова неудача. Все против него! Но Морис не опускает руки. Тренируется, добывает кое-какое снаряжение – готовится к восхождению. Власти об этом не подозревают. В марте 1934 года некий буддистский лама пересекает границу в сопровождении трех носильщиков. Это переодетый Уилсон, который не видит другой возможности попасть к подножию Горы. Передвигаются ночами, чтобы маскарад не был разоблачен. Путь через Сикким (который тогда еще не был одним из штатов Индии) в Тибет. Он думает подняться на Эверест с севера и достичь вершины 21 апреля, в день своего 36-летия. К середине апреля путники в монастыре Ронгбук, это уже почти базовый лагерь. О коварстве высоты, необходимости акклиматизации Морис, похоже, не подозревает. Но он неплохо акклиматизирован месяцами жизни в среднегорном Дарджилинге. Без кошек (!) Уилсон благополучно проходит ледник Ронгбук. Он не раз сбивается с пути, но продолжает подъем. На высоте около 6400 м – месте лагеря-3 предыдущих экспедиций – непогода заставляет его повернуть. Два дня Морис пережидает снежную бурю в палатке на леднике. Там и встречает свой день рождения. Наконец показалось солнце, можно повторить попытку восхождения. Уилсон спускается в монастырь Ронгбук, пробираясь сквозь сугробы. Он уговаривает двоих носильщиков подняться с ним до лагеря-3. 12 мая они выходят из монастыря. Первая попытка добраться до Северного седла (7000 м) была неудачной. 29 мая Уилсон снова пытается подняться на Северное седло. Он просит носильщиков ждать 10 дней…