Диалектический материализм

Классовая борьба, путём которой осуществляются общественные преобразования, основывается на столкновении экономических интересов между классами, занимающими разное место в системе производственных отношений. Причём в этой борьбе каждый класс отстаивает свои собственные интересы. Эта борьба является в основе экономической. Однако она ведётся и завершается в сфере политики и права, религии и философии, литературы и искусства. Она ведётся и завершается не только путём экономического давления одного класса на другой, не только путём насилия одного класса над другим, но и путём борьбы идей, в которой выражаются стремления всех классов общества.

«…всякая историческая борьба, — писал Энгельс, — совершается ли она в политической, религиозной, философской или в какой-либо иной идеологической области — в действительности является только более или менее ясным выражением борьбы общественных классов, а существование этих классов и вместе с тем и их столкновения между собой в свою очередь обусловливаются степенью развития их экономического положения…»^[179]

Следовательно, точно так же, как существует различие между производственными отношениями и соответственными формами сознания, так существует и различие между материальными экономическими интересами конкурирующих классов, за которые они борются, и осознанием ими своих целей и разногласий. Однако, когда наступает решающий момент действия, коренные экономические интересы и цели всегда открыто обнажаются.

«…подобно тому как в обыденной жизни проводят различие между тем, что человек думает и говорит о себе, и тем, что он есть и делает на самом деле, так в исторических битвах ещё более следует проводить различие между фразами и иллюзиями партий и их действительной организацией, их действительными интересами, между их представлением о себе и их реальной природой… Так, английские тори долго воображали, что они влюблены в королевскую власть, в церковь и в прелести староанглийской конституции, пока не наступила критическая минута, вырвавшая у них признание, что они влюблены в одну только земельную ренту»^[180].

Когда в результате классовой борьбы старый господствующий класс свергается, тогда «с изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке»^[181].

Переворот в области экономики, в коренных общественных отношениях, вызывает необходимость переворота также во всей области соответствующих идей и учреждений общества, во всей сфере общественного сознания.

Преодоление старого новым столь же необходимо в надстройке взглядов и учреждений, как необходимо это и в общественной основе производственных отношений. Для того чтобы искоренить старые учреждения и оформить и укрепить новые, необходимо соответственно преобразовать взгляды и учреждения. Лишь путём этого процесса отрицания старого можно укрепить и поднять на высшую ступень тот прогресс, который достигнут в производственном процессе, лишь на этом пути можно отстоять и поднять на новую ступень прогрессивное развитие общества.

«Люди никогда не отказываются от того, что они приобрели, — писал Маркс, — но это не значит, что они не откажутся от той общественной формы, в которой они приобрели определённые производительные силы. Наоборот. Для того чтобы не лишиться достигнутого результата, для того чтобы не потерять плодов цивилизации, люди вынуждены изменять все унаследованные общественные формы в тот момент, когда способ их сношений (commerce) более уже не соответствует приобретённым производительным силам»^[182].

Когда происходят эти преобразования, то все «плоды цивилизации», которые были завоёваны в прошлом, сохраняются. Они сохраняются новыми общественными формами, тогда как в процессе упадка и разложения старых общественных форм они разрушались и уничтожались. Таким образом, не только приобретённые производительные силы, но все завоевания культуры сохраняются и развиваются по-новому.

Мы можем наблюдать это и в настоящее время. В период разложения капитализма всё наследие культуры, приобретённой в течение капиталистического периода, поставлено под угрозу. Это наследие сохраняется и развивается в борьбе за социализм.

Учреждения, идеи и классы

Какие же можно сделать главные выводы из марксистского учения о базисе и надстройке?

Первый вывод состоит в том, что если господствующие взгляды и учреждения общества являются продуктами определённого экономического строя, то такие взгляды и учреждения нельзя рассматривать как священные и неизменные, точно так же, как это нельзя делать в отношении определённого общественного строя, которому они соответствуют. Они не являются выражением ни вечных истин, ни необходимых и неприкосновенных форм человеческой ассоциации. Они просто выражают мировоззрение и интересы, соответствующие данной экономической структуре общества. А в обществе, разделённом на классы, это мировоззрение и эти интересы не могут быть не чем иным, как мировоззрением и интересами господствующего, эксплуататорского класса.

Например, древние греки учили, что их законы установлены законодателями по божественному вдохновению. Таким образом эти законы рассматривались как священные, ибо они представлялись как творения «великих людей», просветлённых божеством. Однако марксизм показывает, что на деле эти законы были законами рабовладельческого общества, законами, определяющими привилегии, права и обязанности граждан этого общества и защищающими собственность имущих классов. Они были выражением определённых, исторически установленных экономических и классовых интересов.

Подобно этому ныне нам говорят, что государственные учреждения Англии и США возникли как претворение в жизнь христианских идеалов, «западных ценностей», концепции свободы личности и т. п. Таким образом, эти учреждения и идеи, с которыми они связаны, представляются как священные, подобно тому как в прошлом совершенно отличные от них учреждения и идеи также представлялись как священные. Однако марксизм показывает, что на деле эти учреждения являются учреждениями капиталистического общества, учреждениями, основанными на капиталистическом экономическом строе, что они выражают интересы господствующего класса капиталистов. Христианские идеалы, «западные ценности», концепция свободы личности являются в действительности капиталистическими идеалами, капиталистическими ценностями, капиталистическим понятием свободы личности.

Марксизм, обращая внимание на экономическую, классовую основу установленных учреждений и идей, учит, следовательно, что никакие учреждения и никакие идеи нельзя рассматривать как «священные».

«Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, — писал Ленин, — пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов. Сторонники реформы и улучшений всегда будут одурачиваемы защитниками старого, пока не поймут, что всякое старое учреждение, как бы дико и гнило оно ни казалось, держится силами тех или иных господствующих классов. А чтобы сломить сопротивление этих классов, есть только одно средство: найти в самом окружающем нас обществе, просветить и организовать для борьбы такие силы, которые могут — и по своему общественному положению должны — составить силу, способную смести старое и создать новое»^[183].

Когда классы, недовольные существующим общественным строем, начинают вести борьбу против него, то они сразу же обнаруживают, что им противостоит целая система учреждений, законов, обычаев, принципов и взглядов, служащих защите существующего строя и подавляющих оппозицию ему.

Так, например, с того самого момента, когда английские рабочие начали объединяться, требуя более высокой заработной платы и более короткого рабочего дня, они увидели, что им противостоят деспотические законы, изданные деспотическими учреждениями, которые препятствуют исполнению их требований. Они увидели, что им противостоит парламент, куда им был закрыт доступ, законы, которые защищали эксплуататоров, взгляды, которые оправдывали погоню богачей за прибылями, осуждая в то же время любое объединение бедняков.