Восстание против современного мира

Что касается их происхождения, то схожесть между их цивилизацией и гиперборейской цивилизацией, найденной даже в остатках народа Крайнего Севера (культура оленей), весьма значительна. [559]Среди прочих доисторических следов того же периода находятся найденные на балтийских и фризо-саксонских берегах; в Доггерланде, в частично исчезнувшей области —легендарной Винете —находился центр этой цивилизации. Другие миграционные волны достигли Испании и западноафриканских берегов; [560] позднее, между палеолитом и неолитом и, возможно, вместе с населением чисто северного происхождения, другие народы проследовали через континент с северо-запада на юго-восток в Азию, в ту область, которую многие считают колыбелью индоевропейцев, и затем далее, до Китая. [561] Другие волны следовали североафриканской береговой линии до Египта или плыли по морю, добравшись с Балеарских островов до Сардинии и до доисторических центров цивилизации в Эгейском море. В частности, в Европе и на Ближнем Востоке весьма схоже происхождение как мегалитической цивилизации дольменов, так и так называемого народа боевых топоров, остающееся таким же загадочным для «опытных» исследований, как и происхождение кроманьонцев. Эти переселения происходили отдельными волнами, с потоками туда и обратно, сопровождаясь смешением и конфликтами с аборигенными или уже смешанными народами того же корня. Таким образом, с севера до юга и с запада до востока при помощи проникновения, приспособления или господства возникли цивилизации, которые изначально разделяли в определенной степени одну и ту же структуру и зачастую свойства одного духовного наследия господствующих элит. Встречи с низшими расами, порабощенными хтоническими культами демонов и смешанными с животной природой, породили память о борьбе в мифологизированных формах, которые всегда подчеркивают контраст между светоносным божественным типом (элементом северного происхождения) и темным типом, лишенным божественного света. В устройстве традиционных обществ расами-завоевателями была утверждена иерархия, несущая духовную и в то же время этническую ценность. Мы находим отчетливые ее черты в кастовых системах Индии, Ирана, Египта, Перу и так далее.

Мы уже говорили, что изначально атлантический центр должен был воспроизводить «полярную» функцию гиперборейского центра, и что этот второй центр в традициях и преданиях часто смешивается с первым. Это смешение не должно помешать нам констатировать в последующем периоде, тем не менее попадающим в рамки отдаленной доистории, трансформацию цивилизации и духовности —дифференциацию, ведущую от первой эпохи ко второй —от Золотого века к Серебряному, которая в итоге расчистила путь для третьей —Бронзового века или Века титанов, которую номинально нужно охарактеризовать как «атлантическую», учитывая, что в эллинской традиции Атлант как брат Прометея является родственником титанам [562] .

С антропологической точки зрения в расе, производной от изначального северного корня, нужно усматривать первую большую группу, которая разделилась путем идиовариаций, то есть без смешения: она состояла в первую очередь из волн более чистой арктической ветви и проявилась в последний раз в различных родах чистой арийской расы. Далее, вторая большая группа разделилась из-за смешения с аборигенными расами Юга, с протомонголоидами и негроидами, и с другими, которые, возможно, представляли собой выродившиеся остатки населения второго доисторического континента, ныне исчезнувшего, расположенного на юге, который некоторые называют Лемурией. [563] Эта вторая группа, вероятно, включала краснокожую расу последних обитателей Атлантиды (согласно рассказу Платона, пришедшую в упадок из-за повторявшихся браков с человеческой расой): их нужно считать первоначальным этническим корнем многих более поздних цивилизаций, основанных миграционными волнами с запада на восток (красная раса критян-эгейцев, этеокритяне (минойцы), пеласги, ликийцы,«кефтиу» египтян и т. д.), [564] и американских цивилизаций, которые в своих мифах помнили о происхождении своих предков из божественной атлантической земли, «расположенной на великих водах». Греческое имя финикийцев означает «красные», и, вероятно, это другая остаточная память о первых атлантических мореплавателях неолитического Средиземноморья.

Следовательно, в обширном материале, касающемся традиций и учреждений второго периода, как с антропологической, так и с духовной точки зрения нужно рассматривать два компонента —северный и атлантический. Первый из них непосредственно связан со светом Севера, и он по большей части сохранил изначальную ураническую и «полярную» ориентацию. Второй выдает трансформацию, случившуюся в результате контактов с силами Юга. Перед тем, как рассмотреть смысл такой трансформации, составляющей первое искажение, или, так сказать, внутреннего двойника потери полярной родины, акцентируем внимание на другом вопросе.

Почти все народы сохранили память о катастрофе, которая окончила период предыдущего человечества. Миф о Потопе —это самая частая форма, используемая для описания этой памяти: от персов и мексиканцев до майя, от халдеев и греков до индийцев и народов, населявших атлантический берег Африки, до кельтов и скандинавов. Его изначальное содержание является историческим событием: согласно рассказу Платона и Диодора, по своей сути оно представляло собой конец атлантической земли. Центр атлантической цивилизации, с которым ее колонии долгое время сохраняли связь, ушел под воду в эпоху, которая, как следует из некоторых хронологических следов, содержащихся в мифе, значительно древнее того времени, которое, согласно индийской традиции, открыло «темный век». Историческая память об этом центре постепенно исчезла в произошедших от него цивилизациях, но элементы древнего наследия все же сохранились в крови господствующих каст, корнях различных языков, а также в общественных институтах, знаках, обрядах и иерограммах. В иудейской традиции тема вавилонской башни с последующим наказанием в виде «смешения языков» может относиться к периоду, в котором единообразная традиция была утеряна и различные формы цивилизации отделились от их общего источника и больше не могли понимать друг друга после катастрофы Потопа, окончившего период атлантического человечества. Историческая память часто сохранялась в мифе —то есть в надыстории. На Западе, где Атлантида была расположена в свой первоначальный период (когда она воспроизводила и увековечивала более древнюю «полярную» функцию), воспроизводилась тоска по погибшей стране. Путем транспозиции уровня воды, поглотившие Атлантиду, сравнивались с «водами смерти», которые последующие послепотопные поколения, полностью состоявшие из смертных существ, должны пересечь при помощи инициации, чтобы вновь приобщиться к божественному состоянию «мертвых», то есть исчезнувшей расы. На этой основе известные аллегорические изображения «Острова мертвых» можно часто понять в аналогичном смысле как трансформацию памяти о затонувшем островном континенте. [565] В традиционных учениях загадка рая и стран бессмертных в целом соединилась с загадкой Запада (а в некоторых случаях и с загадкой Севера) —таким же образом, как тема «спасшихся из воды» и «не утонувших в водах» [566]сместилась от реального исторического смысла (отсылавшего к элитам, спасшимся во время катастрофы и основавшим новые традиционные центры) к символическому, и проявилась в легендах о пророках, героях и посвященных. Говоря в общем, символы, свойственные этой изначальной расе, загадочным образом вновь проявляются повсюду, где бы ни появлялись традиционные цари-завоеватели и их династии, вплоть до относительно недавних времен.