Диалектический материализм

Откуда взялась энергия, освобождённая из угля? Мы теперь знаем, что она была получена от солнечного излучения, накоплена в растениях, образовавших угольные пласты и, наконец, освобождена при сжигании угля. Её выделяют в больших количествах солнечные атомы в процессе образования более тяжёлых элементов из водорода во внутренних слоях солнца.

Это открытие сначала было сформулировано как закон сохранения энергии. Энергию нельзя создать или уничтожить: количество, исчезающее в одной форме, вновь появляется в другой форме. Но, как указывал Энгельс, в основном это закон превращения — одна форма движения материи превращается в другую.

Так физика становится наукой о превращениях, она перестала изучать различные типы физических процессов или формы движения, каждую изолированно, а начала изучать их взаимосвязи и то, каким образом одна форма превращается в другую.

(Законы превращения являются законами движения и взаимосвязи, относящимися к взаимосвязи форм движения материи и их превращению одной в другую. Они не являются законами перехода количества в качество. В отдельных случаях знание законов превращения важно для понимания перехода количества в качество. Например, знание законов превращения тепла в механическое движение показывает, сколько тепловой энергии должно быть освобождено для создания достаточного давления пара, чтобы двигать поршень.)

Теория эволюции Дарвина также является диалектической и материалистической.

Вместо отдельных видов, каждый из которых якобы создан богом, Дарвин показал нам картину эволюционного развития видов путём естественного отбора. Абсолютно резкие разграничительные линии были уничтожены, было показано, как связаны виды между собой и как происходят превращения в живой природе. Например, плавательный пузырь рыб стал лёгкими сухопутных животных, чешуя пресмыкающихся превратилась в птичьи перья и т. д.

Подобную картину мы наблюдаем в развитии геологии, которая также стала наукой о развитии, наукой, изучающей образование земной коры.

Наконец, открытие того, что клетка является той единицей, из размножения и дифференциации которой развивается весь организм растения и животного, заменило старое представление о теле, как состоящем из отдельных тканей. Клеточная теория была также теорией о движении и взаимосвязи, показывающей, как все ткани и органы живого тела возникают путём дифференциации.

Таким образом, мы видим, как естествознание шаг за шагом раскрывает картину диалектики природы.

Когда мы говорим «картина», мы должны добавить, что это картина в том смысле, что она, так сказать, представляет собой верное изображение. Но мы составляем себе данную картину не путём одного лишь наблюдения природы и фиксирования того, что мы видим. Эта картина не является также предметом обожания, объектом созерцания и интеллектуального наслаждения.

Иногда говорят, что существенной чертой науки является то, что она основана на наблюдении. Конечно, наука основана на наблюдении, но не это является её самой существенной чертой. Основу науки составляет не простое наблюдение, а опыт. Наука основана на деятельности, которая вмешивается в природу и изменяет её, мы познаём вещи не только наблюдая, но и изменяя их.

Так, наука никогда не открыла бы секрета превращения тепла в механическое движение путём одного наблюдения природы. Этот секрет был раскрыт в результате производства паровых машин. Тайны процессов природы раскрываются людям в такой степени, в какой они сами научаются воспроизводить эти процессы.

Точно так же Дарвин не смог бы написать «Происхождение видов» лишь на основании наблюдений, которые он сделал во время путешествия на корабле «Бигль». Для этого он воспользовался практическим опытом и результатами английских животноводов и растениеводов.

Научная картина мира основана не просто на наблюдении вещей, но прежде всего на изменении их.

И мы проверяем её, совершенствуем её, а также пользуемся ею при изменении природы. Наука — не догма, а руководство к действию. С другой стороны, если оторвать науку от практики, она выродится в догму.

Следовательно, естествознание доказывает, что процессы природы носят диалектический характер, и даёт нам всё более конкретную и подробную картину действительного диалектического движения и взаимосвязи в природе.

Кризис науки в капиталистическом мире

Однако, отмечая значение естественных наук для формирования правильного диалектического взгляда на природу, Энгельс указывал также на великую путаницу, существующую в науках.

Он писал: «Но так как и до сих пор можно по пальцам перечесть естествоиспытателей, научившихся мыслить диалектически, то этот конфликт между достигнутыми результатами и укоренившимся способом мышления вполне объясняет ту безграничную путаницу, которая господствует теперь в теоретическом естествознании и одинаково приводит в отчаяние как учителей, так и учеников, как писателей, так и читателей»^[93].

Эта путаница стала в настоящее время намного больше. В самом деле, по мере того как развивался и обострялся общий кризис капитализма, вместе с ним развивались и возрастали путаница в научной теории и извращение научной практики.

Наука, своими открытиями раскрывающая истинную диалектику природы, тем не менее в капиталистическом мире находится в состоянии кризиса.

Какова природа этого кризиса? Она двоякого рода.

Во-первых, наука — это деятельность исследования и открытия. В капиталистическом обществе она выросла в огромной степени вместе с другими производительными силами. Научные исследования не могут больше вестись отдельными лицами на свой страх и риск: они требуют крупных институтов, разнообразного оборудования, умелой организации, крупных финансовых расходов.

Но чем более расширяются научные исследования и растут эти требования, тем более попадают они под контроль монополий и их правительств, в особенности же под контроль военщины.

При капитализме наука должна способствовать увеличению прибылей и подготовке войны. Наука, которая не способствует этому, всё в большей степени лишается ресурсов, необходимых для её существования.

«Например, вся важная область растительной физиологии остаётся относительно неразвитой. И это, грубо говоря, потому, что в неё не вложены деньги. Состояние сельского хозяйства при капитализме таково, что не создаётся усилий для основательных исследований в этой области… Интересно также отметить, что, в то время как некоторые области науки находятся в заброшенном состоянии потому, что в них не вложено денег, другие страдают от того, что их вложено слишком много. Так, например, развитию геохимии мешает то, что в интересах чрезвычайно могущественных нефтяных объединений подобные исследования поставлены в условия секретности. От науки требуют решения только тех частных проблем, в которых заинтересованы капиталистические монополии, что ни в коем случае не совпадает с решением проблем, связанных с дальнейшим развитием науки и с интересами народа. Это вредит всему делу развития науки»^[94].

Таким образом, наука всё более и более подчиняется целям торговли и войны. В результате наука всё более и более дезорганизуется и извращается. Именно это и происходит с наукой в капиталистическом мире.

Наука важна не только тем, что она приносит знание, но и тем, что знания, которые она даёт, способствуют росту благосостояния людей, развитию производительных сил, ликвидации болезней. И, однако, при капитализме она не развивается в этом направлении в той степени, в какой это возможно.

Как преодолеть эту дезорганизацию и извращение науки?

Мы можем и должны вести повседневную борьбу с неправильным применением науки. Но лишь переход к социализму может обеспечить полное развитие и использование науки на благо человечества. Социализм означает, что развитие всех производительных сил может быть планируемо и организовано на благо человечества, а не в целях прибылей и войны; таким же образом при социализме обстоит дело, в частности, и в науке.