Французская демократия

ГЛАВА IX.

Медленно совершается восхожденіе идей на горизонтѣ человѣчества, а особенно медленно зарождаются тѣ идеи, въ которыхъ выражается прогрессъ человѣческаго сознанія. Было время, когда воровство считалось синонимомъ героизма и пользовалось почетомъ. Цѣлый общественный переворотъ заключается въ словахъ: не украдь – Lo thi gnob – написанныхъ Моисеемъ въ заповѣдяхъ. Дѣйствительно, въ извѣстный моментъ исторіи воровство, по выраженію Гоббса, принадлежитъ къ естественному праву. Римскій законъ одобряетъ кражу посредствомъ игры словъ; тѣмъ хуже для того, кто попадается въ ловушку на словахъ! Ut lingua nun cupavit, ita jus esto, говоритъ онъ.

Весьма замѣчателенъ фактъ, свидѣтельствующій о медленности прогресса, что Гражданскій Уставъ, обнародованный въ 1805 году, счелъ нужнымъ оградить покупателей отъ скрытыхъ недостатковъ покупаемаго предмета.

Статья 1641. Продавецъ отвѣчаетъ за скрытые недостатки проданной вещи, которые дѣлаютъ ее или вовсе негодною къ употребленію, или столь негодною, что покупщикъ не пріобрѣлъ бы ее или заплатилъ бы за нее меньше, если бы зналъ эти недостатки.

Ст. 1642. Продавецъ не отвѣчаетъ за недостатки, которые на виду и которые покупщикъ могъ замѣтить самъ.

Вторая изъ приведенныхъ статей доказываетъ, какъ велика осмотрительность законодателя. Оградить покупателя отъ скрытыхъ недостатковъ было уже огромнымъ усиліемъ съ его стороны; но когда дѣло зашло о видимыхъ недостаткахъ, онъ отстраняется и беретъ назадъ свою гарантію. Но какъ же рѣшить, скрытъ ли, или видѣнъ недостатокъ? Къ чему это различіе? Слѣдовало бы сказать просто, что продавецъ обязанъ гарантировать недостатки, которые дѣлаютъ предметъ негоднымъ къ употребленію, кромѣ того случая, когда покупщикъ захотѣлъ бы пріобрѣсти предметъ, не смотря на его недостатки; въ такомъ случаѣ это условіе должно быть точно оговорено. Но вотъ чего я ужъ никакъ не пойму. Изложивъ въ ст. 1646 правила дѣйствія, вытекающаго изъ скрытыхъ недостатковъ, составитель Устава прибавляетъ:

Ст. 1649. Это не относится къ продажамъ, которыя производятся по предписанію правосудія.

Что означаетъ это исключеніе? Какъ?! юридическая власть лишаетъ человѣка собственности, продаетъ его домъ, его скотъ и движимое имущество; въ своемъ мѣстѣ, въ ст. 1625, она гарантируетъ покупщикамъ мирное владѣніе купленными вещами, а между тѣмъ не гарантируетъ скрытыхъ недостатковъ этихъ вещей, тогда какъ сама же требуетъ такой гарантіи отъ каждаго продавца! Это доказываетъ, что, когда человѣкъ путемъ новыхъ законовъ не возвышается до пониманія соціальнаго права, общественное правосудіе съ своей стороны придерживается естественнаго права…

Въ 1838 году французское законодательство почувствовало необходимость снова заговорить о гарантіи скрытыхъ недостатковъ; но дѣло ограничилось перечисленіемъ подобныхъ недостатковъ въ лошадяхъ, ослахъ, мулахъ, быкахъ, баранахъ, что умножило трудности протеста со стороны недовольнаго покупщика. Гражданская власть побоялась, вѣроятно, что зашла слишкомъ далеко! Но слѣдовало руководиться совершенно противоположною мыслью: если вы хотите ввести въ торговлю нравственность, остановить плутовство, гарантировать настоящее количество, качество, происхожденіе товаровъ, хлѣбовъ, напитковъ, скота и т. д., – вы должны прежде всего зорко слѣдить за продавцомъ; вы должны возложить отвѣтственность на него; вы должны, восходя къ источнику, остановить скрытое зло или скрытые недостатки; вы должны облегчить покупателю возможность протестовать, а не защищать противъ него продавца. Не забывайте, что въ торговлѣ всегда скорѣе можно предполагать обманщика въ продавцѣ, а обманутаго въ покупателѣ. За что же послѣднему придется принимать такія предосторожности? Вѣдь въ его деньгахъ нѣтъ никакихъ скрытыхъ недостатковъ? Поражайте барышничество безъ всякой пощады, – заслуга ваша будетъ велика передъ лицомъ общественной нравственности. Будьте строги особенно въ отношеніи къ предложенію, – и вы будете справедливы ко всѣмъ: вы добьетесь взаимности.

Въ числѣ мѣръ, относящихся къ торговымъ гарантіямъ и обличающихъ въ государственной власти стремленіе къ взаимности, назовемъ еще законъ 28 іюля 1824 года, который относится къ фабричнымъ клеймамъ. Законодатель имѣлъ здѣсь въ виду только одно: защитить промышленника противъ поддѣлки и похищенія права. Но разъ что собственность и изобрѣтеніе изобрѣтателя и добрая слава фабриканта достаточно защищены, слѣдуетъ непремѣнно, чтобы на нихъ падала и равносильная отвѣтственность и чтобы всякій продуктъ, выпущенный изъ ихъ магазина, могъ быть снова возвращенъ имъ, если окажется низшаго качества или будетъ заключать въ себѣ скрытые недостатки. Сколько товаровъ подверглось бы такой участи, если бы все дѣлалось по правиламъ взаимности! Мало ли найдется фабрикантовъ, которые, выпустивъ сначала хорошіе продукты, пріобрѣтя такимъ образомъ практику и побѣдивъ конкурренцію, становятся недобросовѣстны и заслуживаютъ послѣ медали и поощренія зеленой шапки и самыхъ тяжкихъ пеней. Ежегодные убытки, которые общество терпитъ благодаря всѣмъ этимъ шарлатанамъ, простираются до сотней милліоновъ; за ними не усмотритъ, ихъ не предупредитъ никакая полиція; только преобразующая сила способна уничтожить ихъ.

ГЛАВА X.

Въ квартирныхъ контрактахъ законъ взаимности нарушается самымъ. вопіющимъ образомъ. Тамъ, гдѣ населеніе густо, какъ напримѣръ въ Парижѣ, Ліонѣ, Марселѣ, Бордо, Тулузѣ, Лиллѣ, Руанѣ и т. д., всякому семейству невозможно быть собственникомъ своего жилища, хотя это весьма желательно; поэтому извѣстному числу частныхъ лицъ приходится взять на себя трудъ строить дома и содержать квартиры для другихъ, какому бы риску ни подвергались черезъ это интересы и свобода послѣднихъ. Но наемъ квартиры или договоръ или контрактъ, который заключаютъ домохозяинъ и жилецъ, есть одна изъ тысячи сдѣлокъ, изъ коихъ слагаются человѣческое общество и торговля. Поэтому эта сдѣлка должна подлежать правиламъ права и даже надзору полиціи.

Въ Сенскомъ департаментѣ 1,800,000 душъ, населяющихъ пространство въ 30 квадратныхъ миль (что составляетъ 60,000 душъ на каждую квадратную милю), находятся въ зависимости отъ 25 или 30,000 собственниковъ. Не чудовищный ли это фактъ? Не долженъ ли онъ привлечь на себя все вниманіе и всю заботливость власти? Какъ живетъ это огромное населеніе, лишенное всякой защиты и вполнѣ зависящее отъ произвола 25,000 спекуляторовъ? Каковы условія пространства, обращенія, гигіены, цѣны, которымъ оно должно подчиняться? Возможно ли, чтобы власть, по ложному уваженію къ праву собственности и къ мнимой свободѣ сдѣлокъ, оставляла это населеніе въ жертву всѣхъ насилій монополіи и ажіотажа?

А между тѣмъ въ отношеніи къ найму квартиръ мы остались при старомъ римскомъ правѣ, при этомъ древнемъ, тиранническомъ культѣ собственности. Законъ покровительствуетъ собственнику и относится съ недовѣріемъ къ жильцу; между ними нѣтъ равенства. Въ случаѣ спора или тяжбы предубѣжденія стоятъ на сторонѣ отдающаго въ наймы; на его же сторонѣ всѣ обезпеченія.

1. Въ силу статьи 2102, долговая претензія домовладѣльца пользуется преимуществомъ: на какомъ основаніи, осмѣлюсь спросить? Жилецъ покупаетъ въ долгъ мебель, которою уставляетъ свою комнату. Дѣла его идутъ плохо: годъ кончается, и онъ никому не платитъ, ни продавцу мебели, ни домовладѣльцу. Послѣдній имѣетъ право выгнать жильца и удержать мебель, которая стоитъ въ комнатѣ, тогда какъ мебельщикъ не имѣетъ права ни требовать назадъ вещей, которыя онъ доставилъ и за которыя не получилъ денегъ, ни предъявить свои притязанія за одно съ домовладѣльцемъ. На чемъ же основано это различіе? Изъ этого слѣдуетъ, что безчестный домовладѣлецъ, стакнувшись съ мошенникомъ, могъ бы, не платя ни копейки, омеблировать свой домъ. Справедливо ли, предусмотрительно ли это?