Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип (сокращенный перевод-реферат)

Речь не идет о том, чтобы биологизировать человеческую или антропологизировать естественную историю, но о том, чтобы показать общность участия социальных и органических машин в машинах желания. В основании человека лежит Оно: шизофреническая клеточка, шизомолекулы, их цепи и жаргоны. Имеется целая биология шизофрении, сама молекулярная биология (как и микрофизика) шизофренична. Но и наоборот: шизофрения, теория шизофрении, биологична, биокультурна, поскольку она рассматривает машинные сцепления молекулярного порядка, их распределение на карточках интенсивности на гигантской молекуле тела без органов и статистические накопления, которые образуют и отбирают макросовокупности.

На этот молекулярный путь вступил Сзонди (Szondi), открыв генное бессознательное, которое он противопоставил как индивидуальному бессознательному Фрейда, так и коллективному бессознательному Юнга... Однако подлинно молекулярное бессознательное не может ограничиться генами как воспроизводящими единицами; последние еще слишком экспрессивны и ведут к молярным ансамблям. Из молекулярной биологии мы знаем, что воспроизводится ДНК, а не протеины. Протеины же являются одновременно продуктами и производственными единицами, и они составляют бессознательное как цикл или самопроизводство бессознательного... на этом основывается независимость сексуальности от продолжения рода... Мы полагаем, что Д.Лоуренс и Г.Миллер более правильно оценивали сексуальность, чем Фрейд, в том числе с точки зрения пресловутой научности. /Сексуальность везде: в любовном прикосновении бюрократа к своим папкам, в чеке бизнесмена и пр./ Гитлер вызывал эрекцию у фашистов... революционная машина ничто, если она не приобретает, как минимум, столько же силы разрыва и потока, как эти машины принуждения. Либидо инвестирует большие ансамбли не путем десексуализирующего расширения, а, напротив, путем ограничения, блокировки и огибания его заставляют вытеснять эти потоки, чтобы удерживать их в узких клеточках вроде «пары», «семьи», «личностей», «объектов». Такая блокировка, конечно, по необходимости оправдана: либидо переходит на сознательный уровень лишь применительно к такому-то телу, такой-то личности, которую оно принимает за объект. Но сам наш «выбор объекта» отсылает к связи потока жизни и общества... Лица, на которых направлена наша любовь, включая родителей, возникают лишь как точки пересечения, дизъюнкции, конъюнкции потоков, они переводят содержащийся в них процент собственно бессознательных либидозных инвестиций... /Фурье о страстях/... фаллос не половой орган, а вся сексуальность, т.е. знак большого ансамбля, инвестированного либидо, из которого с необходимостью возникают одновременно два пола в их разделении (две гомосексуальных серии мужчины с мужчиной и женщины с женщиной) и статистические отношения внутри этого ансамбля. /Истолкование высказывания Маркса о «человеческом и нечеловеческом поле»/. Нечеловеческий пол – это машины желания, машинные молекулярные элементы, их устройство и синтезы, без которых не было бы ни выявления человеческого поля в больших ансамблях, ни человеческой сексуальности... В нескольких фразах Маркс, обычно столь скупой и сдержанный, когда речь заходит о сексуальности, пустил на воздух все то, узниками чего останутся Фрейд и психоанализ: антропоморфное представление о поле. В число антропоморфных представлений входит как мысль о том, что пола только два, так и мысль о том, что пол один... имеется в виду странная идея фрейдизма, что есть лишь один пол, мужской, по отношению к которому женщина определяется как недостаток, а женский пол – как отсутствующий пол. Может на первый взгляд показаться, что этот тезис обосновывает вездесущность мужской гомосексуальности. Ничего похожего: им обосновывается статистическая совокупность любви гетеросексуального типа... Неизбежным становится возведение фаллоса в ранг объекта свыше, распределяющего недостаток по двум неналожимым граням, объекта, который заставляет полы коммуницировать в общем отсутствии, кастрации... Но и идея, что действительно есть два пола, в конце концов, не лучше первой... Хотя с ее помощью выходят за пределы если не антропоморфизма, то хоть фаллоцентризма. Но таким образом обосновывается не коммуникация двух полов, а их разделение на две гомосексуальные серии, продолжающие оставаться в пределах кастрации... Просто кастрация становится результатом пола, понятого как женский (маленький интериоризованный пенис). Поэтому мы утверждаем, что кастрация является основанием антропоморфного и молярного представления о сексуальности. Это всеобщее верование, которое одновременно объединяет мужчин и женщин под иго одной иллюзии сознания и заставляет их поклоняться этому ярму... Заниматься любовью -значит не одну и не две вещи, а сто тысяч разных вещей. Это и есть машины желания или нечеловеческий пол: не один пол, ни даже два пола, но п-полов. Шизоанализ – это переменный анализ n-полов в субъекте, осуществляемый поверх антропоморфного представления, которое ему навязывает общество и которое он сам имеет о своей сексуальности. Шизоаналитическая формула революции желания такова: каждому свои половые влечения. Фиаско Фрейда связано с превращением бессознательного в представление, которое уже не производит, а верит: в кастрацию, Эдипа и пр. Машины не играют у Фрейда никакой роли.

Машины желания встроены в социальные машины, так что конъюнкция декодированных потоков в капиталистической машине высвобождает свободные фигуры субъективного универсального либидо. Короче, открытие производственной деятельности вообще и без различия, как она проявляется при капитализме, является совокупным открытием политической экономии и психоанализа, совершенным поверх определенных систем представления... Тождество желания и труда – это по преимуществу активная утопия, обозначающая предел, который капитализм должен перейти в сфере производства желания... Абстрактный субъективный труд, представленный частной собственностью, эквивалентен абстрактному субъективному желанию, представленному приватизованной семьей. Театр частного человека есть конечная структура бесконечного субъективного представления. Структура обозначает, таким образом, бессознательное субъективного представления. Серия представления видится теперь такой: бесконечное субъективное представление (воображаемое) -театральное представление структурное представление. /Сведение машины к структуре, отождествление производства со структурным и театральным представлением/. И то же самое с производством желания... машинам желания навязывается структурное единство, которое объединяет их в молярный ансамбль; частичные объекты сводят к тотальности, которая не может выступать иначе, чем то, чего им недостает и чего поэтому недостает самому себе... это и есть структурная операция: она вписывает недостаток/отсутствие/ в молярный ансамбль. Предел производства желания оказывается сдвинутым... Формальные структурные операции -экстраполяция, приложение, двуоднозначность – обрушивает исходную социальную совокупность на итоговую семейную, семейное отношение становится «метафорой всех других отношений» и мешает производящим молекулярным элементам следовать линиям собственного ускользания... театр возводит семейное отношение в ранг всеобщей структурной метафоры, из которой вытекают игра и воображаемое место персонажей, он вытесняет за кулисы игру и работу машин... Короче говоря, смещенный предел проходит уже не между объективным представлением и производством желания, но между двумя полюсами субъективного представления; как бесконечного воображаемого представления, и как структурно-законченного представления... двойной тупик субъективного представления, в котором зарождается символический и воображаемой Эдип... сделать так, чтобы «аналитическая ситуация» стала инцестуозной по своей сущности., чтобы она была доказательством и гарантом себя самой и приравнивалась к Реальности. Именно об этом в конечном итоге и идет речь... Совершенно другой путь Лакана, который разбивает круг: воображаемое единство личностей – структурное единство машин. Что толку в переходе от образов к структуре, если эта структура не выводит за пределы представления, если у этой структуры нет изнанки, подобной реальному производству желания? Эту изнанку структуры и открыл Лакан. Его задача шизофренизовать психоаналитическое поле, а не эдипизовать поле психотическое... производство желания может быть представлено лишь в функции экстраполированного знака, который объединяет все элементы совокупности, сам не будучи ее частью. Только в этом случае отсутствие связи с необходимостью становится отсутствием, а не положительной силой. Лишь в этом случае желание с необходимостью сводится к отсутствующему термину, к самой сути которого относится «отсутствовать». Не будучи означающим, знаки желания становятся таковыми в представлении (в терминах означающего отсутствия и недостатка). Структура образуется и проявляется лишь в функции символического термина, определенного как недостаток (отсутствие). Великий Другой как нечеловеческий пол уступает место в представлении означающему великого Другого как постоянно недостающему термину, как слишком человеческому полу, фаллосу молярной кастрации... Именно здесь проявляется вся сложность позиции Лакана... привести Эдипа к точке его самокритики – задача, поставленная Лаканом, но он стремился привести также лингвистику к точке самокритики, показывая, что структурная организация означающих продолжает зависеть от великого деспотического Означающего, действующего в ней как архаизм... Что значит точка самокритики? Это такая точка, в которой структура, поверх заполняющих ее образов и символики, определяющей ее в представлении, обнаруживает свою изнанку как положительный принцип несвязности, которая ее растворяет: в ней желание приводится к своим молекулярным элементам и ему ничего не недостает, потому что оно определяется как бытие в качестве естественного и чувственного объекта, в то время как реальное определяется как объективное бытие желания... Желание – сирота, анархист и атеист. Оно сиротствует не в том смысле, что имя отца означает отсутствие, но в том смысле, что оно производит себя везде, где имена истории обозначают наличные интенсивности («море собственных имен»). Оно не фигуративно, ибо его фигурность абстрактна, это фигура-расщепление. Оно не структурно и не символично, ибо его реальность является Реальным в его производстве, в самой его неорганизованности. Оно не репрезентативно, но всего лишь машинно и продуктивно... Фром и Райх идут не достаточно далеко: связь психоанализа с капитализмом не просто идеологическая, а и экономическая; с ним связана ретерриториализация, фамилиализация детерриториализованных потоков желания: Эдип – последнее слово капиталистического потребления, механизм поглощения прибавочной стоимости, гигантская перверсия. Аутизм и перверсия, свойственные капиталистической машине. Возьмем к примеру, сон: да, это – перверсивная ретерриториализация по отношению к просто сну и кошмару. Но зачем превращать сон в королевские ворота желания и бессознательного?.. Но и в его лоне работают машины детерриториализации... швейная машина бабушки, велосипед младшего брата... «Поиски утраченного времени» М.Пруста как великое шизоаналитическое предприятие... рассказчик-паук ликвидирует даже свою бабушку с помощью машины для зашнуровывания ботинок. Перверсивные земли гомосексуальности... где гомосексуальность и гетеросексуальность уже не могут различаться: мир поперечных коммуникаций, где, наконец-то обретенный, нечеловеческий пол смешивается с цветами... /Превращение шизофреника в клинического больного/. Вывести из этих тупиков может только подлинная политизация психиатрии. И антипсихиатрия, вместе с Лейнгом и Купером, далеко продвинулась в этом направления. Но нам кажется, что они еще продолжают мыслить эту политизации в терминах структуры и события, а не в терминах самого процесса. С другой стороны, антипсихиатры локализуют социальное отчуждение и умственную болезнь и одновременно имеют тенденцию их отождествлять... но их подлинное отношение – это, скорее, включенная дизъюнкция. Общая детерриториализация потоков действительно совпадает с умственным заболеванием, поскольку она включает в себя ретерриториализации... которые превращают ее /шизофреника/ в частный поток, поток безумия, который определяется таким образом потому, что на него возлагают задачу представления всего того, что ускользает от аксиоматики в других потоках и от прикладной ретерриториализации. Во всех капиталистических ретерриториализациях можно обнаружить форму социального отчуждения в действии, поскольку они мешают потокам ускользать от системы и удерживают труд в аксиоматических рамках собственности, а желание – в аксиоматических, прикладных рамках семьи: это социальное отчуждение, в свою очередь, включает в себя и умственную болезнь...