Дискуссии в Лондоне 1965 год
Дискуссии в Лондоне 1965 год читать книгу онлайн
Родился он в деревушке Маданапалле в южной Индии. В 1909 году стал учеником Анни Безант, которая видела в Кришнамурти «нового мессию». Три года спустя Безант увезла мальчика в Англию, где он получил образование. В 1929 году Кришнамурти порвал с Теософским обществом и стал пропагандировать собственное религиозно-мистическое учение.
Он основал несколько школ, опубликовал множество книг и статей, дал около тысячи интервью, в которых раскрывал суть своего подхода к жизни.[1]
Последнее публичное выступление Джидду Кришнамурти состоялось в Мадрасе (Индия), в январе 1986 года, за месяц до смерти.
Явление Кришнамурти уникально по своей сути, отлично от всех Учителей, основателей учений, сект и даже религий.
Кришнамурти – человек, который из любви к миру и истине отказался от роли живого Бога, мирового Учителя, роли, к которой он был предназначен с детства. Сделал он это, так как осознал, что истина, если она открыта не самостоятельно, а навязана авторитетом другого, пусть даже в высшей степени замечательного существа, не ведет ни к чему, кроме иллюзий, конфликта и страдания.
Джидду Кришнамурти родился в ортодоксальной брахманской семье, в Маданапали, в 1895 году.
Малыша заметил Ч. Ледбитер?, один из лидеров Теософского общества. Он был поражен красотою Джидду, его склонностям к ярким экстатическим переживаниям, видениям. Ледбитер решил, что Джидду – тот самый человек, которого теософы искали: новый Учитель Мира, живой Майтрейя, предыдущим воплощением которого был Иисус Христос
Отец его, Нараяни Кришнамурти, охотно отдал сына на воспитание, но вскоре понял, что теософы отвратят его от ортодоксального индуизма и потребовал сына назад. Ледбитер, обвиненный в применении незаконных педагогических приемов, был вынужден уехать из Индии. Однако, теософы выиграли судебный процесс, и попечительницей мальчика стала глава общества Анни Безант
Представленный Анни Безант двум высшим Учителям – Кут-Хуми? и Мориа? – четырнадцатилетний Кришнамурти был безоговорочно признан Великим Существом, в котором должен проявиться будущий Будда – Боддхисатва Майтрейя, пришествие которого было предсказано теософами. Учителя рекомендовали внешнее воспитание и обучение в европейском духе, но запретили всякое вмешательство в духовную сферу.
В декабре 1906 года Кришнамурти был принят в эзотерическую секцию общества, а в январе 1906г. – учеником к Мастеру Кут Хуми.
В 1911г. А.Безант, которая сразу и навсегда глубоко полюбила Кришнамурти и уверовала в него, основала от имени Теософского общества Орден Звезды Востока с отделениями по всему миру. Этот Орден должен был стать основой будущего миропорядка под руководством Кришнамурти (в Голландии, Индии, США, Австралии).
До 1929г. Орден непрерывно расширялся и насчитывал десятки тысяч членов.
В 1912г. теософы неофициально признали Кришнамурти главой Ордена. Некоторые теософы, во главе со Штейнером, образовали самостоятельную общину (антропософскую), не согласившись с таким решением. К этой общине примкнули наши соотечественники: М.Волошин, А.Белый, М.Чехов.
Сам Кришнамурти до 1921г. находился в Англии, где получил домашнее воспитание. Попытки поступить в Оксфорд или Кембридж были безуспешны. Кришнамурти ведет светскую жизнь в Лондоне, Париже. Знакомится с писателями, художниками, музыкантами, пользуется большим успехом у интеллигенции и снобов. На вопрос о том, трудно ли быть инкарнацией божества, он отвечал, что его сейчас больше всего волнует, кто выиграет Уимблдонский турнир.
В конце 1921 года Кришнамурти ненадолго приезжает в Индию, а затем, после Конгресса Теософического общества в Австралии, направляется в Калифорнию, где в Оджаи, недалеко от Санта-Барбары, поселяется в небольшом имении, которое потом купит для него А.Безант, и где ему суждено будет умереть через много лет. Здесь начинается для него интенсивное духовное пробуждение, связанное с полной трансформацией сознания и мучительными перестройками физического организма, которое полностью изменит весь ход его жизни и будет продолжаться до конца его дней. В это время, и особенно после поездки в Италию, в 1924г., он, как никогда прежде, отвечает своей роли Мирового Учителя и Мессии, дает наставления своим последователям, излучает радость и сочувствие, поражает окружающих глубокими духовными прозрениями, собирается принять санньясу, убежден в своей способности сделать всех счастливыми. Теософы с радостью констатируют слияние сознания человека с сознанием Майтрейи. В апреле 1927г. А.Безант делает заявление для Ассошиэйтед Пресс: «Учитель Мира здесь». В начале 1929г. она пишет Кришнамурти, что хотела бы оставить пост главы Теософского общества, сидеть у его ног и слушать, что он говорит – но он ей этого не позволяет. Ведущие теософы в своем энтузиазме не замечают, что уже три года Мессия говорит странные вещи, никак не укладывающиеся в теософическую доктрину.
Наконец, 3 августа 1929г., в присутствии трех тысяч собравшихся послушать его членов Общества, Кришнамурти объявляет о своем решении распустить Орден Звезды?. Он говорит о безусловной вредности авторитета и подчинении ему, о том, что к истине нет дорог, и нелепо думать, что какая-либо организация способна вести или может заставить людей идти заданным путем. И тем, кто действительно хочет что-то понять и может сотрудничать, не нужна никакая организация и никакой авторитет, особенно авторитет Учителя Мира. Будда и Христос не претендовали на божественность, ее навязывали им своим поклонением ученики. Он видит задачу в том, чтобы освободить человека от страхов, от обусловленности, от ограниченности, а не в том, чтобы строить ему новые клетки из религий, сект, теорий или философий. Чтобы понимать мир, нужно быть свободным.
Теософское общество получило страшный удар и поспешило откреститься от Кришнамурти. Для Анни Безант это было крушением планов всей ее жизни, но ее вера в Кришнамурти и любовь к нему не поколебались, она до самой своей смерти, в 1933г., считала, что он лучше знает, что надо, и делала все, чтобы он мог продолжить свою деятельность. Вскоре все фонды Ордена были ликвидированы, а обширные владения и поместья возвращены первоначальным владельцам.
Не все теософы смогли это принять, однако разрыв был не резким. Теплые отношения с Анни Безант сохранились до конца ее жизни. Теософские залы всегда были открыты для Кришнамурти, теософские общества печатали его труды.
Кришнамурти надолго поселяется в Калифорнии. До 1939г. он еще несколько раз приезжает в Индию, где, несмотря на противодействие теософов, особенно после смерти А.Безант, выступает перед достаточно большой аудиторией. Но похоже, что Индия еще не готова услышать его. Шум вокруг его имени утихает, мир и пресса забывают о нем. С начала войны и до 1947г. он живет в Калифорнии и ведет себя настолько скромно, что даже близко знакомые с ним люди не подозревают о той гигантской внутренней работе, которая идет в нем.
Вторая мировая война изменила мир. Изменила она и Индию. В 1947г., через два месяца после объявления независимости Индии, Кришнамурти приезжает на Родину. Просыпающаяся после многовекового застоя страна в жесточайшем кризисе. Восторги по поводу свободы длились недолго, для многих они сменились разочарованием и отчаянием. Миллионы людей были вынуждены под страхом смерти бросить свой дом и имущество и отправиться неведомо куда. Многие интеллигенты с ужасом наблюдали результаты своей многовековой благородной борьбы. Что происходит? Как это получилось?
Новая Индия уже готова услышать Кришнамурти. И он взрывается всем гигантским зарядом энергии любви, сострадания и истины, который накопился в нем за годы, проведенные во внешнем бездействии. Этот поток уже не иссякает до самой его смерти в 1986г.
В течение 40 лет он выступает перед многотысячными аудиториями в Индии, Швейцарии, Америке и других странах. К нему приходят со своими бедами и вопросами люди всех возрастов и сословий, и никто не встречает отказа.
Он не обещает и не дает утешения, но в окружающей его атмосфере света и любви самая жестокая правда воспринимается как благо и способна произвести глубочайшие перемены в душах и умах людей.
Представить систему взглядов Кришнамурти невозможно, потому что слово «система» неприемлемо применительно к его философии. Читая Кришнамурти, люди испытывают то великое потрясение, которое дает неожиданно открытая истина. «Я ничему не учу Вас, я только держу фонарь, чтобы Вам было лучше видеть, а захотите ли Вы увидеть – Ваше дело».
Философия Кришнамурти не является учением, имеющим определенные догматы. Его представления о жизни и смерти, счастье и радости, пространстве и времени, о любви и т.д., которые обсуждаются в его беседах, не навязываются собеседнику, более того, они просто ставятся как предмет раздумий для каждого, и решение для каждого индивидуума свое. Доходите до всего сами, не верьте каким бы то ни было догмам, представлениям, шаблонам – эзотерическим, христианским, исламским и т.д.
Основное положение – главное, что, на мой взгляд, можно положить в основу взглядов Кришнамурти, – это представление о свободе. Свободе от внешних и внутренних воздействий и побуждений, ограничивающих взгляд человека на жизнь, суживающих его кругозор. Но как суметь, пройдя через воспитание в семье, полученное в институтах образование, обретя определенные шаблоны мышления общества, в котором живет человек, сохранить чистоту восприятия ребенка? Кришнамурти не дает однозначного ответа на этот вопрос. Как, впрочем, и на все вопросы жизни, которые, по его мнению, не имеют однозначного ответа. Ответы Кришнамурти почти всегда парадоксальны, они лавируют на лезвии бритвы и необыкновенно точны, открывая глаза человека на вечное и непреходящее. Вот, например, понятие о жизни, как о чем-то изменчивом, динамическом потоке, с целью увидеть и оценить бессмертие и метапространство, не ограниченное временными параметрами.
Он говорит об опыте, который вызывает окостенение нашего восприятия, образует определенные стереотипы поведения в уже известных ситуациях. Он указывает, что это необходимо осознавать, чтобы не ограничивать возможности восприятия каждого явления, воспринимать его как в первый раз. Необыкновенно ярко данное Кришнамурти определение истинно религиозного ума, как взрыва осознания, восстания против всех пут и систем.
Кришнамурти занялся активной просветительной деятельностью в период 50–60гг., когда послевоенный кризис привел к распаду мировой системы, возник могучий поток национально-освободительных революций в разных странах. Он видел способ разрешения мировых конфликтов не в политике или религии, а в индивидуальной революции, в процессе самопознания индивидуума.
«Если не произойдет преобразования индивидуума, который является продуктом общества, не знаю, как мы выйдем из этого хаоса». «Начинать надо с понимания рабства ума».
«Что бы понимать страдание и беспорядок, которые существуют в нас, а поэтому и в мире, мы должны сначала найти ясность в себе, а эта ясность приходит через правильное мышление. Правильное мышление – это не результат просто развития интеллекта. Правильное мышление приходит с самопознанием. Без понимания себя, то что Вы думаете, не истинно».
Эта фундаментальная тема развивается Кришнамурти последовательно, шаг за шагом, Этот Учитель делает ставку на отдельного человека, на развитие его сознания. «Надежда на человека, не на организованные религиозные системы. Организованные религии с их посредниками, священными книгами, догмами, иерархиями и ритулами предлагают только фальшивое решение основной проблемы. Вера в высшую ценность всякой данной системы ценностей ведет не к освобождению, а к еще большим старым несчастьям». И еще «верование неизбежно разделяет». Все организованные верования основанны на разделении, хотя и могут проповедовать братство. Человек, который успешно решил свои отношения с этим миром – это человек, у которого нет верований, «Только через творческое понимание себя может быть творческий, счастливый мир, в котором верований не существуют». Мир без религиозных идей был бы счастливым миром по Кришнамурти, потому, что это мир без могущественных сил, принуждающих к определенным действиям человека, без почитаемых догм, во имя которых оправдываются наихудшие преступления и величайшие глупости. Но что же предлагает нам Кришнамурти? Это не система верований, не религиозные догмы, не набор готовых правил и установок, не призывы к духовному подъему и не вдохновленная болтовня о сущесвовании в трансцендентальных мирах.
Он не предлагает самодисциплины и молитвы, он не сторонник йоги.
Он во всех своих лекциях говорит о развитии осознанности, о том, что жизнь – это трансцендентальная спонтанность, творческая Реальность». Только осознание такой реальности, открытость человека динамическому потоку опытов, без выбора, ведет к полному пониманию и полной любви. Это осознание без выбора в каждый момент, во всех жизненных обстоятельствах- есть единственная эффективная медитация.
* * *
Проводя беседу с большой аудиторией, Кришнамурти как правило подолгу говорил один. Однако, это никогда не было ни выступлением, ни лекцией, где выступающий делится со слушателями своими знаниями, инструктирует, советует, выдвигает свои мнения или убеждает. Кришнамурти смотрел на беседу как на совместное изучение сложных проблем жизни. При совместном исследовании и тот, кто говорит, и тот, кто слушает продвигаются по пути выяснения очередной проблемы вместе, предельно внимательно, с осторожностью, крайне осторожно, шаг за шагом – и всё время вместе. И хотя почти всё время аудитория слушала молча, Кришнамурти ни на миг не прекращал такое совместное изучение проблемы. Слова ведущего беседу могут лишь освещать ситуацию, но увидеть и понять слушающий может только сам; и Кришнамурти делал всё, чтобы понимание это возникало в сам момент обсуждения проблемы, предоставляя слушателю, в частности, достаточно времени для глубокого восприятия услышанного – Кришнамурти говорил очень спокойно, медленно, без спешки, выдерживая достаточно длинные паузы, – и не только после каждой своей фразы, но часто и внутри самой фразы. Паузы эти занимали значительную часть – почти половину! – всего времени беседы, но именно эти паузы и позволяли вниманию слушающего продвигаться вместе с ведущим беседу, не отставая от него, не проскакивая мимо смысла.
Всё это хорошо видно на видеопросмотрах бесед Кришнамурти – но читателю текста, к сожалению, этого не видно. Чтение текста беседы Кришнамурти «обычным образом», просто подряд фраза за фразой, без столь важных пауз, что так обильно пронизывали живую речь Кришнамурти, лишает читателя того совместного исследования, ради которого Кришнамурти и проводил свои беседы.
С появлением видеотехники все беседы Кришнамурти, где бы они ни проводились, записывались на видеоплёнку; существует более пятисот записей бесед последних пятнадцати лет жизни Кришнамурти. Впечатление от видеопросмотра беседы Кришнамурти намного глубже, чем от одного лишь текста беседы; важно не только то, что он говорит, но и как он это говорит, и весь его облик, чистый, совершенно не озабоченный собой, и само молчание Кришнамурти во время пауз. И только после просмотров этих видеобесед становится ясно, как правильно читать Кришнамурти – не только тексты его бесед, но и всё, написанное им самим: записные книжки, дневники, книги.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Тогда все это – медитация. Не важно, где вы находитесь. Вы можете проделать это, когда вы едете в автобусе. Вам не нужно для этого принимать специальную позу, глубоко дышать; все это имеет очень мало значения, потому что глупый ум может сидеть очень прямо и неопределенно долго упражняться дыханием; и при этом оставаться тупым, и его Боги также будут глупы.
Мы говорим о медитации, которая является естественной. Если человек далеко продвинулся в этом, он узнает для себя – нет, он БЫ НЕ узнал для себя. Ум, сознающий себя безмолвным, не является безмолвным. Это переживающий ум, а потому есть наблюдатель, переживающий и переживаемое. Когда переживающий переживает безмолвие, это НЕ безмолвие, потому возникает вопрос: может ли переживающий прекратить быть немедленно? Чтобы понять это, необходимо понять наслаждение, что мы пытались сделать прошлый раз. Вы можете видеть, что придаёт длительность наслаждению: это мысль, размышление о нем. Я получаю удовольствие от одного и другого и думаю об этом, при этом я дал силу, жизненность и питание тому, что было приятно. Если бы мысль не дала удовольствие длительности, ему бы немедленно пришел конец. Вы не можете отвергать реакцию, но давая ей длительность в форме наслаждения или боли, осуществляете длительность времени.
Самомнение и тщеславие ушли. Ум становится необычайно спокойным, а также тело, нервы и сами мозговые клетки. У большинства из нас мозговые клетки функционируют только по определенным линиям, в специальных бороздах, которые мы постоянно используем как память, как повседневность, причины, реакции – известные извилины. Поэтому ум становится все более ничтожным, тупым, усталым – сам мозг и его отдельные ячейки. Я не знаю, наблюдали ли вы такое явление. Я могу говорить ненаучным языком, но вы знаете, о чем я говорю. Такой мозг необходимо активизировать, он должен стать потрясающе активным; а чтобы осуществить эту могучую активность, необходимо осознавать все, что человек делает.
Тогда ум, мозг, нервы, тело – все будет полно энергии, потому что ум осуществил порядок, а поскольку он осуществил порядок, он добродетелен – а не та глупая вещь, называемая добродетелью. У человека есть порядок, и он прошел через осознание без какого-либо чувства конфликта.
До настоящего времени мы использовали время, и это все, что мы знаем; время как удовольствие, как боль, как движение для осуществления перемены и т.д. Психологически я использовал время для того, чтобы стать чем-то, чтобы измениться, чтобы установить лучшие взаимоотношения с женой, с соседями, с мужем. Если есть понимание этого, то есть и полное отрицание, не частичное; полное отрицание всего этого времени. Не физического времени, потому что вы будете опаздывать на поезд или автобус, если отвергнете физическое время.
Существует потрясающий порядок вследствие того, что ум отверг психологическое время, и ум приходит естественно в состояние, где нет никакого движения, потому что он более не переживает себя как движение или неподвижность. Он безмолвен, потому что обладает гигантской энергией, потому что он чрезвычайно активен – не СОВЕРШАЯ что-то, не следуя чему-то, не пытаясь преобразовать. У него нет движения, он полностью спокоен; и потому будучи активен, он полон энергии без движения, без перемещения. Что же тогда имеет место? В этом спокойствии, которое наполнено энергией, в полном спокойствии ума происходит взрыв, и этот взрыв – движение в ином измерении времени.
В конце концов, что такое творчество? Я не говорю о способности рисовать, или таланте писателя, или способности проводить великие исследования и изобретать. Я вовсе не имею ввиду этот тип творчества. Все это хорошо.
В.: Вы имеете в виду существование или жизнь?
К.: Я спросил: «Что есть творчество?» потому что большинство из вас – второстепенные люди. То, что мы творим, осуществляем, выражаем – все это еще из вторых рук. Вы можете быть замечательным живописцем, хорошо известным, продающим свои картины за немыслимую цену, но разве ЭТО творчество? Разве это выражение творческого ума? Однако, каждый жаждет выразиться. Если у вас есть талант, вы внезапно выражаете его. Если вы второстепенный писатель, вы это выдаете. Мы думаем, что мы очень творческие люди, но ВСЕ это – не творчество. Мы не знаем – что такое творчество. Творчество – это то, что может выразиться в каждый момент. Мой ум не только второстепенен, нечто жившее два миллиона лет, но в нем нет ничего нового. Если у меня есть талант художника, я пытаюсь найти новое выражение: без рук, с одним глазом, или нечто подобное – беспредметная живопись и т.д., далее, далее, - но внутренне нет ничего нового. И пока ум не обнаружит этого, он должен жить в однообразии, в скуке и повторении.
Творчество очень важно, и чтобы взрываться в этом творчестве, ум должен быть совершенно спокоен, вся энергия должна БЕЗДЕЙСТВОВАТЬ. Это похоже на чайник, в котором кипит вода: если нет выхода пару, то чайник взрывается. И только тогда есть нечто совершенно новое.
В.: Если я могу предложить, Кришнаджи, мне кажется, мы все потенциальные боги.
К.: Нечего к этому добавить. Вы понимаете, мадам, мы можем БЫТЬ БОГАМИ, может быть начнем, быть тем или иным. Индийцы, индусы имеют чудесную систему для всего этого: но этого недостаточно. Сейчас имеет значение то, что я есть в ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ, - мое состояние как буржуа, с второстепенным умом, с моими жалостями, алчностью, ссорами, предрассудками и раздорами, мое страдание, отчаяние, надежды и все ТАКОЕ. Я могу вообразить себя чем-то ПРЕДПОЛАГАЕМЫМ, но это «предполагаемое» - не факт. Каждый день меня раздирают на клочки мои мысли. Я подавлен и хочу изменить это ПОЛНОСТЬЮ, и это все. Что же случается после этого, когда происходит такое могучее, радикальное изменение, вы обнаружите сами.
В.: Если когда-то был взрыв, вы захотите его повторения.
К.: Взрыва нет, если есть переживающий. Полная остановка. Поэтому я и объяснял это так тщательно.
В.: Сэр, если нет усилия, если нет способа, тогда любое перемещение в состоянии осознания, любой сдвиг в новое измерение должны быть совершенно СЛУЧАЙНЫМИ СОБЫТИЯМИ, а потому не зависящими от чего-либо из сказанного вами по этому вопросу.
К.: О, нет, сэр. Я не говорил этого /смех/. Я говорил, что необходимо быть сознательным. Будучи сознательным, человек понимает, как он обусловлен: как хинди, буддист, как христианин. Я обусловлен как националист: англичанин, немец, русский, индеец, американец, китаец. Я обусловлен. Мы никогда не охватываем ЭТОГО. То, что мы есть – мусор и мы надеемся, что из него произрастет что-нибудь прекрасное, но боюсь, что это невозможно. Быть сознательным ничуть не означает случая, чего-либо безответственного и неопределенного. Если человек понимает смысл осознания, его тело не только становится крайне чувствительным, но вся его сущность активизируется: ей дается новая энергия. СДЕЛАЙТЕ это, и вы поймете. Не сидите на берегу, размышляя о реке: прыгните в нее и последуйте течению этой сознательности и обнаружите сами, как чрезвычайно ограничены наши мысли, наши чувства и наши идеи. Наши представления о Богах, спасителях и мастерах – все это становится таким очевидным, таким инфантильным.
В.: Это производит совершенно неизвестный род ума.
К.: Это именно так, сэр. Это производит совершенно неизвестное состояние ума.
В.: Человек вообще не уверен, является ли это внешним или внутренним.
К.: Определенно существует внешнее. О внешнем нет неопределенности.
В.: Неопределенно, является ли сознание внешним или внутренним.
К.: Есть внешнее: лампа, деревья, дома – я вижу эти вещи. Есть тело, я вижу внешнее. Но мы не знаем, что за внешним, что внутри дома. Поскольку единственное, чего мы хотим, это произвести больше уверенности, мы боимся неопределенного. Мы только хотим безопасности: именно поэтому мы так хорошо знакомы с тем, что мы знаем, и почему мы держимся. Чтобы какое бы то ни было творчество имело место, разве не должна быть пустота, которая является пространством? Вы не можете быть гарантированы и уверены, что в этом пространстве ничего не случится. Это именно то: мы так боимся быть одни. Можно понять, что человек не может жить в полной ненадежности, физически. У человека должна быть пища, одежда и кров. Это приятно, мы даже не будем обсуждать это. Но чтобы гарантировать пищу, одежду и кров для каждого, внутренний хаос должен прекратиться. Нас не могут разделить на национальности – весь этот глупый обман. Мы хотим внешней безопасности, не делая ничего внутренне: и когда есть внешняя безопасность, как это происходит в тех или иных странах, ум скоро начинает загнивать. Люди совершают самоубийства, существует насилие и преступность, взрослая и детская; всевозможные формы развлечений и увеселений, - вы знаете, что происходит. Потому необходимо иметь необычайное чувство алертности и сознательности, не нечто смутное и иррациональное, но весьма конкретное.
