Первая и последняя свобода
Первая и последняя свобода читать книгу онлайн
Родился он в деревушке Маданапалле в южной Индии. В 1909 году стал учеником Анни Безант, которая видела в Кришнамурти «нового мессию». Три года спустя Безант увезла мальчика в Англию, где он получил образование. В 1929 году Кришнамурти порвал с Теософским обществом и стал пропагандировать собственное религиозно-мистическое учение.
Он основал несколько школ, опубликовал множество книг и статей, дал около тысячи интервью, в которых раскрывал суть своего подхода к жизни.[1]
Последнее публичное выступление Джидду Кришнамурти состоялось в Мадрасе (Индия), в январе 1986 года, за месяц до смерти.
Явление Кришнамурти уникально по своей сути, отлично от всех Учителей, основателей учений, сект и даже религий.
Кришнамурти – человек, который из любви к миру и истине отказался от роли живого Бога, мирового Учителя, роли, к которой он был предназначен с детства. Сделал он это, так как осознал, что истина, если она открыта не самостоятельно, а навязана авторитетом другого, пусть даже в высшей степени замечательного существа, не ведет ни к чему, кроме иллюзий, конфликта и страдания.
Джидду Кришнамурти родился в ортодоксальной брахманской семье, в Маданапали, в 1895 году.
Малыша заметил Ч. Ледбитер?, один из лидеров Теософского общества. Он был поражен красотою Джидду, его склонностям к ярким экстатическим переживаниям, видениям. Ледбитер решил, что Джидду – тот самый человек, которого теософы искали: новый Учитель Мира, живой Майтрейя, предыдущим воплощением которого был Иисус Христос
Отец его, Нараяни Кришнамурти, охотно отдал сына на воспитание, но вскоре понял, что теософы отвратят его от ортодоксального индуизма и потребовал сына назад. Ледбитер, обвиненный в применении незаконных педагогических приемов, был вынужден уехать из Индии. Однако, теософы выиграли судебный процесс, и попечительницей мальчика стала глава общества Анни Безант
Представленный Анни Безант двум высшим Учителям – Кут-Хуми? и Мориа? – четырнадцатилетний Кришнамурти был безоговорочно признан Великим Существом, в котором должен проявиться будущий Будда – Боддхисатва Майтрейя, пришествие которого было предсказано теософами. Учителя рекомендовали внешнее воспитание и обучение в европейском духе, но запретили всякое вмешательство в духовную сферу.
В декабре 1906 года Кришнамурти был принят в эзотерическую секцию общества, а в январе 1906г. – учеником к Мастеру Кут Хуми.
В 1911г. А.Безант, которая сразу и навсегда глубоко полюбила Кришнамурти и уверовала в него, основала от имени Теософского общества Орден Звезды Востока с отделениями по всему миру. Этот Орден должен был стать основой будущего миропорядка под руководством Кришнамурти (в Голландии, Индии, США, Австралии).
До 1929г. Орден непрерывно расширялся и насчитывал десятки тысяч членов.
В 1912г. теософы неофициально признали Кришнамурти главой Ордена. Некоторые теософы, во главе со Штейнером, образовали самостоятельную общину (антропософскую), не согласившись с таким решением. К этой общине примкнули наши соотечественники: М.Волошин, А.Белый, М.Чехов.
Сам Кришнамурти до 1921г. находился в Англии, где получил домашнее воспитание. Попытки поступить в Оксфорд или Кембридж были безуспешны. Кришнамурти ведет светскую жизнь в Лондоне, Париже. Знакомится с писателями, художниками, музыкантами, пользуется большим успехом у интеллигенции и снобов. На вопрос о том, трудно ли быть инкарнацией божества, он отвечал, что его сейчас больше всего волнует, кто выиграет Уимблдонский турнир.
В конце 1921 года Кришнамурти ненадолго приезжает в Индию, а затем, после Конгресса Теософического общества в Австралии, направляется в Калифорнию, где в Оджаи, недалеко от Санта-Барбары, поселяется в небольшом имении, которое потом купит для него А.Безант, и где ему суждено будет умереть через много лет. Здесь начинается для него интенсивное духовное пробуждение, связанное с полной трансформацией сознания и мучительными перестройками физического организма, которое полностью изменит весь ход его жизни и будет продолжаться до конца его дней. В это время, и особенно после поездки в Италию, в 1924г., он, как никогда прежде, отвечает своей роли Мирового Учителя и Мессии, дает наставления своим последователям, излучает радость и сочувствие, поражает окружающих глубокими духовными прозрениями, собирается принять санньясу, убежден в своей способности сделать всех счастливыми. Теософы с радостью констатируют слияние сознания человека с сознанием Майтрейи. В апреле 1927г. А.Безант делает заявление для Ассошиэйтед Пресс: «Учитель Мира здесь». В начале 1929г. она пишет Кришнамурти, что хотела бы оставить пост главы Теософского общества, сидеть у его ног и слушать, что он говорит – но он ей этого не позволяет. Ведущие теософы в своем энтузиазме не замечают, что уже три года Мессия говорит странные вещи, никак не укладывающиеся в теософическую доктрину.
Наконец, 3 августа 1929г., в присутствии трех тысяч собравшихся послушать его членов Общества, Кришнамурти объявляет о своем решении распустить Орден Звезды?. Он говорит о безусловной вредности авторитета и подчинении ему, о том, что к истине нет дорог, и нелепо думать, что какая-либо организация способна вести или может заставить людей идти заданным путем. И тем, кто действительно хочет что-то понять и может сотрудничать, не нужна никакая организация и никакой авторитет, особенно авторитет Учителя Мира. Будда и Христос не претендовали на божественность, ее навязывали им своим поклонением ученики. Он видит задачу в том, чтобы освободить человека от страхов, от обусловленности, от ограниченности, а не в том, чтобы строить ему новые клетки из религий, сект, теорий или философий. Чтобы понимать мир, нужно быть свободным.
Теософское общество получило страшный удар и поспешило откреститься от Кришнамурти. Для Анни Безант это было крушением планов всей ее жизни, но ее вера в Кришнамурти и любовь к нему не поколебались, она до самой своей смерти, в 1933г., считала, что он лучше знает, что надо, и делала все, чтобы он мог продолжить свою деятельность. Вскоре все фонды Ордена были ликвидированы, а обширные владения и поместья возвращены первоначальным владельцам.
Не все теософы смогли это принять, однако разрыв был не резким. Теплые отношения с Анни Безант сохранились до конца ее жизни. Теософские залы всегда были открыты для Кришнамурти, теософские общества печатали его труды.
Кришнамурти надолго поселяется в Калифорнии. До 1939г. он еще несколько раз приезжает в Индию, где, несмотря на противодействие теософов, особенно после смерти А.Безант, выступает перед достаточно большой аудиторией. Но похоже, что Индия еще не готова услышать его. Шум вокруг его имени утихает, мир и пресса забывают о нем. С начала войны и до 1947г. он живет в Калифорнии и ведет себя настолько скромно, что даже близко знакомые с ним люди не подозревают о той гигантской внутренней работе, которая идет в нем.
Вторая мировая война изменила мир. Изменила она и Индию. В 1947г., через два месяца после объявления независимости Индии, Кришнамурти приезжает на Родину. Просыпающаяся после многовекового застоя страна в жесточайшем кризисе. Восторги по поводу свободы длились недолго, для многих они сменились разочарованием и отчаянием. Миллионы людей были вынуждены под страхом смерти бросить свой дом и имущество и отправиться неведомо куда. Многие интеллигенты с ужасом наблюдали результаты своей многовековой благородной борьбы. Что происходит? Как это получилось?
Новая Индия уже готова услышать Кришнамурти. И он взрывается всем гигантским зарядом энергии любви, сострадания и истины, который накопился в нем за годы, проведенные во внешнем бездействии. Этот поток уже не иссякает до самой его смерти в 1986г.
В течение 40 лет он выступает перед многотысячными аудиториями в Индии, Швейцарии, Америке и других странах. К нему приходят со своими бедами и вопросами люди всех возрастов и сословий, и никто не встречает отказа.
Он не обещает и не дает утешения, но в окружающей его атмосфере света и любви самая жестокая правда воспринимается как благо и способна произвести глубочайшие перемены в душах и умах людей.
Представить систему взглядов Кришнамурти невозможно, потому что слово «система» неприемлемо применительно к его философии. Читая Кришнамурти, люди испытывают то великое потрясение, которое дает неожиданно открытая истина. «Я ничему не учу Вас, я только держу фонарь, чтобы Вам было лучше видеть, а захотите ли Вы увидеть – Ваше дело».
Философия Кришнамурти не является учением, имеющим определенные догматы. Его представления о жизни и смерти, счастье и радости, пространстве и времени, о любви и т.д., которые обсуждаются в его беседах, не навязываются собеседнику, более того, они просто ставятся как предмет раздумий для каждого, и решение для каждого индивидуума свое. Доходите до всего сами, не верьте каким бы то ни было догмам, представлениям, шаблонам – эзотерическим, христианским, исламским и т.д.
Основное положение – главное, что, на мой взгляд, можно положить в основу взглядов Кришнамурти, – это представление о свободе. Свободе от внешних и внутренних воздействий и побуждений, ограничивающих взгляд человека на жизнь, суживающих его кругозор. Но как суметь, пройдя через воспитание в семье, полученное в институтах образование, обретя определенные шаблоны мышления общества, в котором живет человек, сохранить чистоту восприятия ребенка? Кришнамурти не дает однозначного ответа на этот вопрос. Как, впрочем, и на все вопросы жизни, которые, по его мнению, не имеют однозначного ответа. Ответы Кришнамурти почти всегда парадоксальны, они лавируют на лезвии бритвы и необыкновенно точны, открывая глаза человека на вечное и непреходящее. Вот, например, понятие о жизни, как о чем-то изменчивом, динамическом потоке, с целью увидеть и оценить бессмертие и метапространство, не ограниченное временными параметрами.
Он говорит об опыте, который вызывает окостенение нашего восприятия, образует определенные стереотипы поведения в уже известных ситуациях. Он указывает, что это необходимо осознавать, чтобы не ограничивать возможности восприятия каждого явления, воспринимать его как в первый раз. Необыкновенно ярко данное Кришнамурти определение истинно религиозного ума, как взрыва осознания, восстания против всех пут и систем.
Кришнамурти занялся активной просветительной деятельностью в период 50–60гг., когда послевоенный кризис привел к распаду мировой системы, возник могучий поток национально-освободительных революций в разных странах. Он видел способ разрешения мировых конфликтов не в политике или религии, а в индивидуальной революции, в процессе самопознания индивидуума.
«Если не произойдет преобразования индивидуума, который является продуктом общества, не знаю, как мы выйдем из этого хаоса». «Начинать надо с понимания рабства ума».
«Что бы понимать страдание и беспорядок, которые существуют в нас, а поэтому и в мире, мы должны сначала найти ясность в себе, а эта ясность приходит через правильное мышление. Правильное мышление – это не результат просто развития интеллекта. Правильное мышление приходит с самопознанием. Без понимания себя, то что Вы думаете, не истинно».
Эта фундаментальная тема развивается Кришнамурти последовательно, шаг за шагом, Этот Учитель делает ставку на отдельного человека, на развитие его сознания. «Надежда на человека, не на организованные религиозные системы. Организованные религии с их посредниками, священными книгами, догмами, иерархиями и ритулами предлагают только фальшивое решение основной проблемы. Вера в высшую ценность всякой данной системы ценностей ведет не к освобождению, а к еще большим старым несчастьям». И еще «верование неизбежно разделяет». Все организованные верования основанны на разделении, хотя и могут проповедовать братство. Человек, который успешно решил свои отношения с этим миром – это человек, у которого нет верований, «Только через творческое понимание себя может быть творческий, счастливый мир, в котором верований не существуют». Мир без религиозных идей был бы счастливым миром по Кришнамурти, потому, что это мир без могущественных сил, принуждающих к определенным действиям человека, без почитаемых догм, во имя которых оправдываются наихудшие преступления и величайшие глупости. Но что же предлагает нам Кришнамурти? Это не система верований, не религиозные догмы, не набор готовых правил и установок, не призывы к духовному подъему и не вдохновленная болтовня о сущесвовании в трансцендентальных мирах.
Он не предлагает самодисциплины и молитвы, он не сторонник йоги.
Он во всех своих лекциях говорит о развитии осознанности, о том, что жизнь – это трансцендентальная спонтанность, творческая Реальность». Только осознание такой реальности, открытость человека динамическому потоку опытов, без выбора, ведет к полному пониманию и полной любви. Это осознание без выбора в каждый момент, во всех жизненных обстоятельствах- есть единственная эффективная медитация.
* * *
Проводя беседу с большой аудиторией, Кришнамурти как правило подолгу говорил один. Однако, это никогда не было ни выступлением, ни лекцией, где выступающий делится со слушателями своими знаниями, инструктирует, советует, выдвигает свои мнения или убеждает. Кришнамурти смотрел на беседу как на совместное изучение сложных проблем жизни. При совместном исследовании и тот, кто говорит, и тот, кто слушает продвигаются по пути выяснения очередной проблемы вместе, предельно внимательно, с осторожностью, крайне осторожно, шаг за шагом – и всё время вместе. И хотя почти всё время аудитория слушала молча, Кришнамурти ни на миг не прекращал такое совместное изучение проблемы. Слова ведущего беседу могут лишь освещать ситуацию, но увидеть и понять слушающий может только сам; и Кришнамурти делал всё, чтобы понимание это возникало в сам момент обсуждения проблемы, предоставляя слушателю, в частности, достаточно времени для глубокого восприятия услышанного – Кришнамурти говорил очень спокойно, медленно, без спешки, выдерживая достаточно длинные паузы, – и не только после каждой своей фразы, но часто и внутри самой фразы. Паузы эти занимали значительную часть – почти половину! – всего времени беседы, но именно эти паузы и позволяли вниманию слушающего продвигаться вместе с ведущим беседу, не отставая от него, не проскакивая мимо смысла.
Всё это хорошо видно на видеопросмотрах бесед Кришнамурти – но читателю текста, к сожалению, этого не видно. Чтение текста беседы Кришнамурти «обычным образом», просто подряд фраза за фразой, без столь важных пауз, что так обильно пронизывали живую речь Кришнамурти, лишает читателя того совместного исследования, ради которого Кришнамурти и проводил свои беседы.
С появлением видеотехники все беседы Кришнамурти, где бы они ни проводились, записывались на видеоплёнку; существует более пятисот записей бесед последних пятнадцати лет жизни Кришнамурти. Впечатление от видеопросмотра беседы Кришнамурти намного глубже, чем от одного лишь текста беседы; важно не только то, что он говорит, но и как он это говорит, и весь его облик, чистый, совершенно не озабоченный собой, и само молчание Кришнамурти во время пауз. И только после просмотров этих видеобесед становится ясно, как правильно читать Кришнамурти – не только тексты его бесед, но и всё, написанное им самим: записные книжки, дневники, книги.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Все различные формы дисциплины, веры и знания, несомненно, только усиливают «само». Можем ли мы найти элемент, который уничтожит «само»? Или вопрос поставлен неверно? Ведь этого мы, в сущности, и хотим. Мы хотим найти что-то, что уничтожит «я», не так ли? Мы полагаем, для этого существуют разные способы, а именно – идентификация, вера и так далее; но все они лежат в одной плоскости; ни один не лучше другого, потому что все они с равной силой укрепляют «само», «я». Так могу ли я видеть своё «я» всюду, где бы ни действовало оно, и видеть его деструктивную силу и энергию? Какое имя ему ни давай, оно – изолирующая сила, оно – разрушительная сила, и я хочу найти путь уничтожения его. Вы должны сказать себе: «Я вижу своё «я», всё время действующее и постоянно приносящее тревогу, страх, разочарование, отчаяние, страдание не только мне самому, но и всем вокруг меня. Возможно ли, чтобы это «само» было уничтожено, не частично, но полностью?» Можем ли мы дойти до корня «само» и уничтожить его? Вот единственно верный путь действия, не правда ли? Я не хочу быть разумным наполовину – я хочу быть разумным полностью. Большинство из нас разумны «слоями», вы, вероятно, в одном, а я – в чём-то другом. Некоторые из вас разумны в своём бизне се, другие – на службе и так далее; люди разумны по-разному; но мы не разумны целиком и полностью. Быть разумным целиком и полностью – значит не иметь «само». Возможно ли это?
Возможно ли, чтобы «само» полностью отсутствовало? Вы знаете, что это возможно. Каковы необходимые условия, требования этого? Какой элемент вызовет такое отсутствие? Могу ли я найти его? Когда я задаю вопрос: «Могу ли я найти его?» – я, несомненно, убеждён, что это возможно; значит, я уже создал опыт, в котором будет усиливаться «само», не так ли? Понимание «само» требует огромного ума, огромного внимания, насторожённости, беспрерывного наблюдения, чтобы «само», гонимое в дверь, не влезло в окно. Я, очень серьёзный человек, хочу уничтожить своё «само». Говоря это, я знаю – уничтожить «само» возможно. Когда я гово рю: «Я хочу уничтожить его», – здесь всё ещё проявляется опыт«само»; и «само», таким образом, укрепляется. Так как же это возможно – сделать так, чтобы не было опыта «само»? Ведь мы видим, что состояние творчества – вовсе не опыт «само». Творчество есть, когда «само» нет, потому что творчество не интеллектуально, оно не от ума, оно не «само»-проекция, оно что-то, находящееся за пределами всякого опыта. Так возможно ли для ума пребывать в совершенном покое, не в состоянии опознавания по опыту, но в состоянии, в котором может происходить творчество, что означает – когда «само» нет, когда «само» отсутствует? Вот проблема, не правда ли? Любое движение ума, положительное или отрицательное, есть опыт, который, на самом деле, усиливает «я». Возможно ли для ума не опознавать по опыту? Это может происходить только, когда наступает полное молчание ума, но не то молчание, которое есть опыт «само» и которое, следовательно, усиливает «само».
Есть ли какая-нибудь сущность, отличная от «само», которая смотрит на «само» и аннигилирует «само»? Есть ли какая-нибудь духовная сущность, которая заменяет «само» и уничтожает его, которая отбрасывает его? Мы думаем, что есть, не правда ли? Большинство религиозных людей полагает, что такой элемент есть. Материалисты же говорят: «Уничтожить "само" невозможно; его можно только обуздать и обусловить – политически, экономически и социально; мы можем твёрдо держать его в определённых рамках и дисциплинировать его; и, следовательно, его можно заставить вести высоконравственную жизнь, и не вредить ничему, но следовать социальному образцу и работать просто как машина». Это мы знаем. Есть и другие люди, так называемые религиозные люди – на самом-то деле они не религи озны, хотя мы и называем их таковыми – которые говорят: «Где-то в глубине такой элемент существует. Если мы сможем войтив соприкосновение с ним, он уничтожит "само"».
Так существует ли такой элемент, уничтожающий «само»? Посмотрите, пожалуйста, что мы делаем. Мы загоняем «само» в угол. Если вы позволите загнать своё «само» в угол, вы увидите, что произойдёт. Мы хотели бы, чтобы существовал такой элемент, который вне времени, который не связан с «само», который, мы надеемся, придёт и вмешается, и разрушит «само» – и который мы называем Бог. Умопостигаемая ли это вещь? Она может быть, её может не быть; не это главное. Но когда ум стремится достичь вневременного духовного состояния, которое вступит в действие для того чтобы разрушить «само», – не есть ли это иная форма опыта, усиливающая «я»? Когда вы верите, не это ли на самом деле и происходит? Когда вы верите, что существует истина, Бог, вневременное состояние, бессмертие – не есть ли это процесс усиления «само»? «Само» спроецировало ту вещь, которая – вы чувствуете, вы верите – придёт и разрушит «само». Итак, спроецировав идею «само»-продолжаемости во вневременное состояние как духовной сущности, вы обретаете опыт; и такой опыт только усиливает «само»; что же вы, следовательно, сделали? Вы на самом деле не уничтожили «само», но только придали ему иное имя, иное качество; «само» всё ещё здесь, потому что вы обрели опыт его. Таким образом, наше действие, с начала до конца – это то же самое действие, только мы думаем, что оно эволюционирует, растёт, становится всё краше; но, внутренне понаблюдав за ним, вы увидите: это то же самое продолжающееся действие, то же самое «я», функционирующее на разных уровнях, с разными этикетками, разными именами.
Когда вы видите весь этот процесс, хитрость, необыкновенную изобретательность, ум «само», как тщательно скрывается оно за идентификацией, за добродетелью, за опытом, за верой, за знанием; когда вы видите, что ум движется по кругу, в клетке собственного изготовления – что происходит? Когда вы осознаёте, полностью знаете это, не обретаете ли вы тогда необыкновенный покой – не путём принуждения, не из желания награды, не из страха наказания? Когда вы распознаете, что всякое движение ума – всего лишь форма усиления «само», когда вы понаблюдаете за этим, увидите это, когда вы полностью осознаете это в действии, когда вы придёте к этому пункту – не идейно, не словесно, не путём спроецированного опыта, но когда вы на самом деле будете в этом состоянии, – тогда вы увидите, что ум, будучи совершенно спокоен, не имеет силы творить. Что бы ни творил ум, это движение по кругу, внутри поля «само». Когда ум не творит, возникает творчество, которое не есть процесс опознавания по опыту.
Реальность, истина не опознаются по опыту. Чтобы истина пришла, вера, знание, опыт, стремление к добродетели – всё это должно уйти. Добродетельный человек, сознательно стремящийся к добродетели, никогда не сможет найти реальности. Он может быть очень добропорядочным человеком; но это вовсе не то, что быть человеком, обладающим истиной, человеком, который понимает. Для человека, обладающего истиной, истина вошла в самое существо его. Добродетельный человек – это человек честных правил, а человек честных правил никогда не поймёт, что такое истина, потому что добродетель для него – прикрытие «само», укрепление «само», потому что он гоняется за добродетелью. Когда он говорит: «Я должен не иметь жадности», – то состояние отсут ствия жадности, опыт которого появляется у него, только усиливает «само». Вот почему так важно быть бедным, не только вещами мира сего, но также верой и знанием. Человек, богатый в мирском смысле, или человек, богатый знанием и верой, никогда не узнает ничего, кроме тьмы, и будет центром всяческого зла и страдания. Но если вы и я, личности, увидим всю работу «само», тогда мы узнаем, что такое любовь. Уверяю вас, это единственное преобра зование, которое только и может изменить мир. Любовь идёт не от «само». «Само» не в состоянии опознать по опыту любовь. Вы говорите: «Я люблю»; но тогда в самом этом высказывании, в самом этом опыте нет любви. Когда же вы знаете любовь, «само» нет. Когда есть любовь, «само» нет.
