Новая философская энциклопедия. Том второй Е—M

230

КАТЕГОРИИ ное, истинное, благо). Познание Бога возможно с их помощью. Фома Аквинский предпринимает попытку вывести категории как способы бытия из форм высказываний и обосновать десять категорий как десять способов предицирования. Проводя фундаментальное различие между субстанцией и акциденциями, Фома рассматривает первую субстанцию как субъект, к которому относятся все остальные категории как формы предикации. Он вводит различение форм предикации и соответствующих им типов категорий: первые относятся к сущностной предикации, которая высказывает о субъекте то, что принадлежит этой сущности; второй тип категорий выводится из второй формы предикации, определения которой не принадлежат сущности вещей, но свойственны ей (качество, количество); третья форма характеризует внешние сущности определения и такие категории, как действующая причина, мера, действие, претерпевание, время, место. Число категорий определяется и способом предикации, и близостью к первой сущности (за исключением категории «habitus» — внешность, относящейся к человеку). В спорах о статусе универсалий возникли различные трактовки категорий —реализм, номинализм и концептуализм предлагали разное понимание категорий. При всех их различиях учение о категориях связывалось с психологической и логической проблематикой, с интерпретацией обозначения и статусом имени, рода и вида. Для философов Средних веков категории не приложимы к определению бытия Бога, хотя и проводилось различение категорий, свойственных субстанции или просто ей присущих (Гильберт Порретанский). С этим связано и учение схоластов о модальных предложениях, где предикат присущ субъекту (Фома Аквинский, Павел Венецианец и др.). В поздней схоластике было проведено различие между «первичной интенцией», выражающей отношение знака к чему-то иному, чем знак, и «вторичной интенцией», выражающей знак знака, обозначение обозначения. Категории представляют собой «рациональные сущности» (entia rationis), непосредственно связанные с актом обозначения, с духовно- познавательными актами, включающими в себя помимо ума усилия многих способностей души — памяти, юли, желания и др. Если номинализм (У. Оккам и др.) стремился вывести категории из деятельности человеческого ума, прежде всего из актов обозначения, то концептуализм усматривал в категориях способ схватывания значений, предполагающий усилия всех способностей души. Философия эпохи Возрождения полемизировала с учением Аристотеля о категориях (Лоренцо Валла, ХЛ. Вивес, П. Рамус). Балла говорит об одной трансценденталии — вещи и о трех категориях — субстанции, качестве и действии, причем категории — это «общие топосы», связанные с диалектико-логи- ческим анализом многообразных форм дискурсов — риторического, юридического и др. Диалектику Балла связывает с риторикой и с разработкой правильного метода рассуждения. Д. Бруно прибавил к категориям «движение» и «причину». В философии Нового времени учение Аристотеля о категориях сохранилось, хотя категории назывались супрапредика- ментами, универсалиями, предикабилиями. Они трактовались как роды сущего и их число оставалось прежним. Ф. Бэкон среди привходящих качеств сущего, или трансценденций, называет такие категории, как большое и малое, подобное и различное, возможное и невозможное, бытие и небытие (Соч., т. 1. М., 1977, с. 202—203). Декарт и Спиноза говорят о трех категориях — субстанции, модусах и отношениях. Лейбниц — о пяти общих родах — субстанциях, количествах, качествах, действиях и отношениях (Новые опыты, III, гл. 10, п. 14). Правда, Гоббс составил свою таблицу категорий, положив в основание категории «тело» и «акциденции» (среди них «количество», «качество» и «отношение») (Отеле. — Соч.,т. 1. М., 1964, с. 70—71) и связав категории с группировками и рядами имен, т. е. с результатами акта обозначения. Гейлинкс трактует категории (субстанцию, единство и пр.) как модусы мышления. Д. Юм понимает категории субстанции и причинности как ассоциации, коренящиеся в привычке и вере. Тетенс, Ламберт, Платнер рассматривают категории как способности мышления приписывать вещам объективность. Гердер вычленяет четыре класса категорий: 1) категории бытия, 2) категории свойств, 3) категории сил, 4) категории измерений. Категории, согласно ему, — это понятия познающего рассудка, который по аналогии воспринимает и постигает то, что лежит вне него. Мен де Биран выводит категории из деятельного Я, обладающего волей и сознанием. Новый этап в развитии учения о категориях связан с И. Кантом. Категории для него — условие возможности синтеза, то, что формирует, конституирует опыт. Категории значимы априори, предшествуют всякому опыту, выражают логические функции всех возможных суждений. В соответствии с видами суждений Кант строит и классификацию четырех видов категорий: 1) категории количества (единство, множество, всеобщность), 2) категории качества (реальность, отрицание, ограничение), 3) категории отношения (принадлежность, причинность, общение), 4) категории модальности (возможность, существование, необходимость). Категории отличаются от идей разума и составляют структуру всякой науки, объект которой может мыслиться лишь благодаря категориям. Категории — это определенный тип синтеза, представленный в суждениях и выявляемый благодаря способам предикации, осуществленным в суждениях. Априорность категорий, подчеркнутая Кантом, по-разному истолковывалась кантианцами — либо трансцендентально-психологически, либо трансцедентально- логически. В соответствии с этим категории понимались или как способы действия рассудка, формы отношения мышления к объектам (Рейнгольд, Фрис), или как логическая форма мыслимости объекта вообще (С. Маймон). Шопенгауэр подверг критике учение Канта об априорности категорий, подчеркнув роль лишь одной категории — причинности. В послекантовской философии произошел существенный сдвиг в анализе категорий — предметом исследования стали не способы предицирования, представленные в суждениях, а идеи разума, формы спекулятивных умозаключений, взаимоотношение которых выражается уже не категориями, а принципами (тождества, противоречия, его снятия в синтезе). При этом категории трактовались вне связи со структурой языка, а как нечто сущее само по себе и реализующееся в природе и человеческом духе. Фихте вьщвинул в качестве оснований науки не категории, а принципы, имеющие безусловный характер, а среди них — принцип тождества Я=Я. Выдвинув идею генетического выведения категорий, Фихте связывает их формирование с ограничением деятельности продуктивной способности воображения и рефлексией, осуществляемой разумом. Шеллинг, исходя из идеи тождества субъекта и объекта, рассматривает развитие двух рядов категорий — категории природы, связанные с определениями объективности и разворачиваемые в натурфилософии, и категории субъективности, связанные с актами самосознания интеллигенции (ума). Категории и представляют собой способы действия интелли-

231

КАТЕГОРИИ генции (ума), репрезентируемые бессознательно в природе и рефлексивно в развитии духа. Гегель развертывает учение о категориях в «Науке логики», выделяя категории бытия, где мышление мыслит 1) нечто определенное и представлено в таких категориях, как качество (бытие, наличное бытие, для-себя-бытие), величина (количество, определенное количество, количественное отношение) и мера (специфическое количество, реальная мера, становление сущности), 2) в соотношении с собой — рефлексивные категории (видимость, рефлексивные определения, основание, явление, действительность), 3) в единстве субъективности и объективности, которое и есть абсолютная идея. Абсолютная идея — это совокупность и система всех категорий, воплощающихся и в природе, поскольку абсолютный дух отчуждается в природу, и в конечной субъективности, освобождающейся от предметности и достигающей подлинного самосознания. В западноевропейской философии 19 в. явно прослеживаются тенденции к построению замкнутой системы категорий, и к дифференциации систем категорий в соответствии с различными областями бытия и научного знания. При этом происходит нередко смешение онтологического, психологического и гносеологического понимания категорий, возрастает интерес к генезису и истории категорий, хотя нередко возникновение категорий объясняется сугубо психологически. Так, Гербарт видит в категориях психические регулярности опыта, в которых использованы понятия. Категории выполняют функцию стабилизации душевных актов. Наряду с категориями внешнего мира (вещь, свойство, отношение, единое) он выделяет и категории психических процессов (восприятие, знание, воля, действие). По сути дела Гербарт отождествляет категории с общими понятиями, которые используются в естествознании и в психологии. Эта линия психологизации категорий представлена и в учении Файхингера, для которого категории — это субъективные представления, выполняющие мнемоническую функцию и служащие способом рубрикации чувственно данных. Категории, согласно Файхингеру, — это понятийные логические фикции, которыми руководствуется мышление и по сути представляющие собой аналогии, позволяющие достичь познания объектов. А. Тренделенбург, проанализировав историю учения о категориях, проводит различие между реальными и модальными категориями: первые — это формы, благодаря которым мы постигаем сущность вещей и которые представлены в категориях математики, физики, биологии, этики, вторые — понятия, формирующиеся в актах познания и характеризующие наше познавательное отношение и его ступени (цель и др.). Э. фон Гартман рассматривает категории как бессознательные интеллектуальные акты, имеющие надындивидуальный характер безличного разума. Он выделяет категории чувственности и категории мышления (отношение, пять видов рефлектирующего мышления и категории спекулятивного мышления). Применение категорий осуществляется благодаря категории цели. Ч. Пирс, характеризуя типы фундаментальных отношений (монада, диада, триада), выделяет три категории — качество, отношение и репрезентация, и в соответствии с ними — типы научных знаний. В неокантианстве учение Канта о категориях в противовес психологизму логизируется. Для Г. Когена категории — это выражение закономерностей чистого мышления, которое соотносится благодаря суждениям с предметом. Сами суждения различны в математике, математическом естествознании, методологии. Будучи способом утверждения суждений, экспликацией их единства, категории получают у Когена статус законов мысли. В познании нам дано лишь то, что категориально оформлено, получило форму категорий. Творческое мышление и вообще опыт невозможны без категорий. Суждение создает категории, которые являются целью суждения. Категории характеризуют синтетическое единство опыта (его конструирование, или генезис). Для Э. Кассирера формы суждения развиваются в ходе человеческого познания и предполагают новые формы категорий. П. Наторп, подчеркивая открытость системы категорий, видит в категориях стратегию конструирования предметов мысли и развертывания форм мысли, жизни, бытия. Если вначале он ограничивал категории законополагающими структурами опыта, формами мыслительного единства, то позднее Наторп трактует категории как элементы жизнеформирования и творчества. В. Виндельбанд проводит различие между рефлексивными и конститутивными категориями: первые характеризуют соотнесенность нашего сознания с предметами (различие, равенство, количество), а вторые — определяются действительными соотношениями между вещами (субстанция, причина, пространство). Если первые категории связаны со значением, то вторые — с существованием. Категории для Внндельбанда — это способы соотнесения чувственно данного или с мышлением, или друг с другом. Г. Риккерт в своем учении о категориях исходит не из анализа форм суждения и предицирова- ния, а из предмета познания, который конструируется в актах познания. Тем самым он существенно расширяет область категориального синтеза, рассматривая категории не как чистые понятия рассудка, а как принципы трансцендентального конструирования предметов познания. Категории обеспечивают переход от долженствования к сущему, постигаемому благодаря категориальному оформлению чувственно данного. Риккерт проводит различие между конститутивными и методологическими категориями. В отличие от Виндельбанда, который связывал предметы естествознания и истории с конститутивным категориальным синтезом, Риккерт объясняет предметы познания естествознания и истории как формы методологического категориального синтеза. Так, причинность есть конститутивная категория, а закон — методологическая категория. Различение конститутивных и методологических категорий пытается преодолеть Й. Кон, вводя понятие постулата: методологические категории выполняют функцию постулата, важного для познания действительности, конститутивные категории — постулатов, обладающих реальной значимостью (постулаты сравнимости, субстанциальности, каузальности). Действительность не может быть категориально осмысленна целиком, всегда остаются иррациональные области в познаваемых предметах. В философии конца 19 в. происходит расширение области анализа категорий. Предметом категориального анализа становятся не только суждения и научное знание в его различных формах, но и область долженствования, т. е. этика и эстетика. Э. Ласк проводит различие между областью долженствования и сущего и, соответственно, между двумя видами категорий — категориями долженствования и категориями бытия. К. В. Христиансен использует категории при анализе оценки в искусстве, характеризуя категории как принципы возможности эстетической оценки. В философии жизни центральным понятием становится категория «жизни», понимаемой как целостность отношений и процессов, отдельные односторонние моменты которых и характеризуют категории. Сущность жизни, заключающаяся во временности, или дли-