А.А. Зиновьев о проблеме метода «восхождения».

Организованности здесь соответствует предикативный синтез, и распад организованности стимулирован изоляционной активностью либо морфологии, либо формы, что соответствует разъединяющей «активности» первого или второго предиката. Мы видим, что оперирование предикатами как средствами не только параллельно тому, что мыслитель представляет себе как судьбу предмета, но и «имитирует», подчиняясь требующей функции содержательного видения. В этом случае и говорится «о содержательности мышления». Противоречие действительно вносится в содержание мысли, в предметное рассмотрение как «борьба противоположностей», а в форме мысли остается лишь противоречие. Диалектическая логика основывается на дополнительных мыслительных процедурах приведения оперирования предикатами как средствами в соответствие с требованиями функции «имитации» траектории движения содержания субъекта мысли. Так как отождествление предиката с субъектом мысли условно, интенционально, функционально, то имитация представляется введением предикатов в функцию повторения имманентного самодвижения самого «идеального содержания». Об этом и писал Гегель (см. Анисимов 2000).

С этой точки зрения, использование языка схематических изображений позволяет существенно облегчить показ логико-мыслительно организованного самодвижения понятийных содержаний (см. Анисимов 2001 и др.). Однако вне раскрытия категории и понятия «развитие», вне следования требованиям к мышлению, исходящим из содержания «развития», собственно - диалектическое мышление не доходит до формы ВАК.

Непосредственно соотнесение содержательной («онтологической») и формной (оперативной) сторон мышления, обращенное к развивающемуся предмету, подготавливает базу для специфического рассмотрения метода «восхождения». Такое соотнесение как бы «мерцает» у А.А. Зиновьева, и в его рассуждениях выделяется то одна сторона, то другая, но механизма связи сторон не удается раскрыть систематически. Так он пишет, что «определение является не просто итогом познания, но и в строении своем оно зависит от хода процесса познания; с изменением предмета, его развитием изменяется лишь форма проявления противоречия; противоречие в отражении посредством восхождения разрешается в охвате всех сторон предмета через раскрытие внутренних связей; восхождение в функции конкретизации не сводится к отражению развития» (с.131-138, 142, 154).

Тем самым раскрытие внутренних связей, охват всех сторон предмета ведут к разрешению противоречия в процессе отражения, а содержание и структура «определения» зависит от хода познания. Познавая противоречие, лежащее в основе развития, мыслитель находит изменения в формах проявления противоречия. И это позволяет увидеть единство развивающего процесса и его цикла, завершаемости. Если мыслитель зависим лишь от исторического хода познания, то его результат сохраняет случайные стороны познавательного процесса, не выделяет внутренний для предмета механизм всех развивающих переходов. Такого мыслителя Гегель называл «субъективным», не могущим выйти из подчинения ходу познания, не способного к показу имманентного движения «самого» предмета. Следовательно, рефлексивно осознающий свою историчность, мыслитель должен найти способы самоотстранения от историчности, что и выражается в «абсолютном» методе, логике ВАК.

Если предметом логики выступает «мысль» как таковая, в отличие от знаков языка» (с.156), то легко вытеснить языковую основу мышления и оставить лишь особый слой содержательности высказывания без самих высказываний. А.А. Зиновьев пишет, что «логические процессы предполагают фиксацию частей в абстрактной форме, наименование, выявление роли частей в целом, их координацию, что предполагает высокую степень развитости мышления; взятые сами по себе анализ и синтез бессмысленны и являются лишь средствами решения задач; фиксация взаимодействия различных явлений совершается посредством связи абстракций» (с.292-297, 304).

Тем самым, логика и логические формы предполагают нормативные представления об оперировании с фиксированными абстракциями, языковыми элементами и парадигмой в целом при изложении выражающим представления об идеальных объектах, их циклов бытия, включая развитие. Оперирование не сводится просто к анализу, синтезу, а подчиняет их онтологическим принципам. Иначе говоря, логика базируется на сущностных представлениях о мышлении и, следовательно, и об языке, «мыслящем носителе» - языка, его сознании и самосознании, но подчиняет весь мыслительный механизм организованному раскрытию сущности, идеального объекта через посредство преодоления созерцательного этапа познания, в теоретическом конструировании пути идеального объекта в функции «самопоказа» им своего пути.

В размышлениях А.А. Зиновьева ускользает принцип параллелизма содержания и формы в языковом мышлении в пользу содержания. В отличие от этого Г.П. Щедровицкий придавал форме гораздо большее значение (см. Щедровицкий 1995, 1997). Но и ему параллелизм не удалось сделать специфическим для логики ВАК, и он вносил много искусственной конструктивности. Гегель это называл «резонерством рассудка».

Неслучайно, что А.А. Зиновьев считал, что «восхождение - это не схема, распространяющаяся на частные науки и есть - общее, но как закон, абстрагируется как внутренняя зависимость процесса познания и проявляется в каждом случае, но не в чистом виде, а внутри бесконечного переплетения связей, модифицируясь под их влиянием; применение его должно совершаться с учетом развития данной науки; восхождение в тенденции дает возможность создать единство человеческого знания; но этот путь нецелесообразен и нужен путь изучения самих законов мышления как условий исследования любой стороны действительности» (с.313-316).

Если логика опирается, прежде всего - на законы мышления, а мышление используется и практически и в познании, в рамках «практического разума» и «чистого» разума в терминах Канта, то диалектическая логика обращена именно к «чистому разуму», к имманентной реконструкции цикла бытия идеальных объектов в псевдогенетической форме. Как тип логики, она стоит над частными реализациями, дает тенденции в конструирующем проявлении теоретического мышления, и потому она должна быть формой «чистого вида» пути объекта в любой науке. При морфологизации формы появляются различные организованности, но это уже не логики, а образцы реализации логических требований. Лишь в философском варианте или при всеобщем типе морфологизации возникает моновариант, который и показал Гегель.