Философия истории

Коллективистическая жесткая структура

Все коллективистические общества (и сообщества) характеризуются ясно выраженной и весьма жесткой социальной структурой, отсутствующей в индивидуалистическом обществе. Эта структура включает свои "верх" и "низ" и предполагает четкий водораздел между ними. Ее общая ориентация является подчеркнуто спекулятивной: "верх", ориентированный на умозрительный (небесный, будущий) мир, полностью определяет "низ", представляющий реальный (земной, нынешний) мир. "Верх" включает три взаимосвязанные части: разумную, чувственную и деятельностную, которыми задаются стиль мышления, формы чувства и деятельности "низа" [2].

1 См.: Mumford L. Utopia: the City and the Machine // Daedalus. Boston, 1965. № 1.

2 См.: Ивин А.А. Человек "коллективистического общества" // Философская антропология: истоки, современное состояние, перспективы. М., 1995.

В средневековом обществе земному миру мыслей, действий и чувств как "низу" противостоит "верх", разумная часть которого включает откровение, чувственная - сыновнюю любовь к богу и деятельностная - беспрекословное исполнение всего того, что предписано богом.

248

В тоталитарном обществе роль разумной части "верха" играет тоталитарная идеология; объектом особых чувств являются те, кто создал тоталитарную доктрину и воплощает ее в жизнь; деятельностная часть детально регламентирует все формы группового поведения.

В разных реализациях жесткой структуры соотношение частей "верха" является разным. В средневековом обществе и в церкви как коллективистическом обществе на первом плане стоит чувственная часть "верха". В тоталитарном обществе и в нормальной науке доминирует разумная часть.

Отношение индивидов, составляющих "низ" жесткой структуры, к трем частям ее "верха" можно самым общим образом охарактеризовать как веру в то, что утверждается в разумной части "верха", любовь к чувственной его части и безусловное повиновение предписаниям дея-тельностной части. Отношение, связывающее индивидов "низа" - это отношение их равенства между собой относительно "верха".

Таким образом, отношение "низа" к "верху" укладывается в триаду: вера (сыновняя) любовь - (сыновнее) повиновение. Отношение "верха" к "низу" представляет собой триаду: просветление (откровение) - (отеческая) любовь (отеческая) забота.

Связь трех частей "верха" с соответствующим ему "низом" можно схематично представить так:

Коллективистическое общество, строящееся на основе жесткой структуры, всегда является обществом, провозглашающим в качестве основной ценности равенство своих индивидов. Однако это не равенство их в обычной, земной, нынешней жизни, а равенство в отношении "верха" господствующей в этом обществе жесткой структуры, равенство в отношении того умозрительного (небесного, будущего) мира, который представляется ее "верхом". Средневековые люди не являются

249

равными ни в отношении собственности, ни в отношении власти, и они не ставят перед собою цель установить равенство в земной жизни. Но они равны уже сейчас перед богом и будут равны в предстоящей небесной жизни, и это их вполне удовлетворяет. Люди коммунистического общества также не равны в отношении власти и во многом еще не равны в отношении собственности. Однако ими не ставится задача немедленного уравнивания уже в настоящем. Их всецело устраивает их нынешнее равенство в деле построения нового, коммунистического общества и их будущее полное равенство в этом обществе.

Общество, строящееся на основе жесткой структуры, - это не только общество равных (в указанном смысле) индивидов, но и оптимистическое, жизнерадостное и уверенное в себе общество. Оно отличается устремленностью к "прекрасному будущему миру", яркостью и остротой жизни, мечтой о подвиге во имя будущего, идиллическим образом жизни. Вместе с тем это общество, перегруженное идеалами доблести и служения высшим, надындивидуальным целям, равнодушное к личности и ее правам, к материальному благополучию, настороженно относящееся к остальному миру и мечтающее навязать ему свой стиль жизни и мышления.

Таким образом, основные моменты коллективистической жесткой структуры сводятся к следующему:

- отчетливое разделение двух миров: земного и небесного, нынешнего и будущего; одновременная жизнь индивидов коллективистического общества в двух мирах, жизнь как необходимый переход от одного мира к другому;

- истолкование земного, нынешнего мира как "низа" социальной схематизации, и представление о небесном, будущем мире как о ее "верхе"; явный приоритет "верха" над "низом", посвящение жизни "внизу" прежде всего тому, чтобы получить возможность выполнить предписания "верха";

- разделение "верха" на три составные части: разумную, чувственную и деятельностную; единственность каждой из этих частей, их ясность и четкость;

- ограничение критики "верха" критикой только несущественных деталей его частей;

- использование насилия для сохранения единственности каждой из частей "верха" и его приоритета над миром практических мыслей, чувств и действий;

- равенство индивидов в отношении "верха".

Разграничение двух миров не означает резкого их противопоставления, исключающего воздействие небесного или будущего мира на мир земной и нынешний. Кроме того, это разделение, достаточно отчетливое в теории, оказывается существенно смазанным в обычной жизни и в популярной литературе. "В богословской теории, - пишет

250

А.Я. Гуревич, - Град земной и Град небесный максимально разведены - в популярной литературе о чудесах они, напротив, чрезвычайно сближены, постоянно соприкасаются между собой и всячески общаются. Возможно посещение того света, возможен и возврат из него сюда, на землю, и смерть может оказаться лишь сном. Ибо путь в мир иной бывает открыт в обоих направлениях" [1]. Святые принадлежат сразу обоим мирам, поскольку уже при жизни являются "гражданами" небесных сфер. Христос внезапно сходит с алтаря или обнаруживается в святом причастии в своем физическом облике. Он, как и его мать или апостолы, в любой момент может посетить живых, принести им утешение и обещание загробного блаженства либо сделать выговор, отчитать, а то и прибить, лишить жизни [2]. Индивиды тоталитарного общества не столь наивны и непосредственны, как средневековый человек; но они видят "ростки будущего" в своей нынешней жизни: это герои, проявляющие характерные черты будущего, "нового" человека; это вожди правящей партии, посвятившие свою жизнь исключительно служению будущему, и т.п. Полное разделение двух миров сделало бы небесный или будущий мир чрезмерно абстрактным и схематичным, лишенным всякого чувственного содержания и всякой притягательности. Как подчеркивал Гегель, идеи невозможно любить.