Соседи по планете. Насекомые

Второй пример. Его тоже, как пример с тлей, любят приводить энтомологи.

Наверное, потому, что муха, как и тля, — насекомое очень известное.

Знаменитый шведский натуралист Карл Линней как-то сказал, что три мясные мухи могут съесть труп лошади так же быстро, как лев. Невероятное на первый взгляд утверждение станет понятным, если мы вспомним, какое количество потомков может дать одна муха. Самка мухи откладывает до 120 яичек. За лето она может это проделать 5–6 раз. Большинство новорожденных, как правило, самки… Но если даже самок половина, то через несколько месяцев количество потомков одной только мухи достигнет 100 миллиардов, а к концу лета — нескольких триллионов! А ведь есть мухи, самки которых откладывают до 2 тысяч яичек одновременно. И тоже способны давать по 5–6 поколений. Если бы все это потомство выжило, то покрыло бы земной шар слоем толщиной в 14,5 метра. Конечно, такое количество не выживает и не может выжить. Но все-таки остается достаточно, чтоб очень быстро расправиться с трупом лошади, особенно если учесть, что личинки некоторых мух съедают за сутки в 200 раз больше, чем весят сами.

Мухи, конечно, не сельскохозяйственные вредители, хотя в Западном полушарии есть муха, которая наносит большой вред животноводству. Эти мясные мухи часто откладывают яички в открытые раны животных. Кровоточащие пуповины телят для них почему-то особенно привлекательны. После выхода личинок, которые остаются в теле теленка, на это же место самка откладывает новую партию яиц. И еще может отложить несколько раз. В итоге расплодившиеся в теле животного личинки убивают его в течение десяти дней. До недавнего времени потери скота в США от этой мухи оценивались в 40 миллионов долларов.

Одни насекомые более плодовиты, другие — менее, но почти все дают огромное потомство. Например, семья одного амбарного долгоносика за лето может составить армию в 800 000 штук. (Кстати, этот жучок — типичный в нашей стране вредитель — расселен по всему миру, хотя родиной его считают Индию.)

У колорадского жука 2–3 поколения в течение лета. Но уже во втором поколении одна семья может дать до 200 000 жуков. В третьем поколении потомство одной самки может достичь 80 000 000 особей.

Самка одного вида термитов откладывает в день по 40 с лишним тысяч яичек и «работает» так в течение нескольких лет.

Самка другого вида термитов в течение всей жизни непрерывно откладывает яички. Общее количество их к концу жизни этой самки составит 100 000 000!

Или еще один вид термитов, так поразивший академика Вернадского своей «часовой точностью»: самка этого вида откладывает 60 яичек в минуту, 86 400 — в сутки, ровно столько, сколько в сутках секунд. Ровно одно яичко в секунду. И так в течение 10 или даже более лет.

В. И. Вернадский определил «возможности» этих насекомых: «Если бы не было препятствий во внешней среде, главным образом в окружающей термитов жизни, они могли бы захватить и покрыть своими государствами всю поверхность биосферы — 510065·10⁸ квадратных километров».

Другие насекомые менее плодовиты, и все-таки плодовиты достаточно, чтобы их армия составляла миллиарды особей.

Конечно, выживает ничтожная доля процента. И все-таки… Капустная моль — насекомое относительно средней плодовитости. Однако во время вспышки ее размножения в 1953 году в Скандинавии плотность этой бабочки в некоторых районах достигала 70 — 140 триллионов на гектар.

Древние народы, описывая саранчу, наделяли ее самыми страшными чертами, представляя ее фантастическим животным. Но саранча была страшна, конечно, иным — своей численностью. В те времена никто, конечно, не мог даже приблизительно подсчитать количество насекомых, совершавших налеты на поля земледельцев. Люди слышали лишь «гром» от их «лат» (действительно, в полете массы саранчи производят довольно громкие звуки), видели лишь, что они летят много часов, закрывая при этом все небо или всю землю, когда опускались.

Много позже — в начале нашего века — французский ученый Ж. Карутерс подсчитал, что лишь одна стая саранчи, перелетавшая через Красное море и направлявшаяся из Северной Африки в Аравию, занимала около 6 тысяч квадратных километров. По определению академика В. И. Вернадского, вес ее был равен весу всех цветных металлов, включая медь, цинк и свинец, переработанных людьми в течение всей истории человечества до того дня, — 44 миллиона тонн. По очень приблизительным подсчетам стая эта состояла из 250 000 биллионов насекомых! В годы массового размножения количество саранчи достигает 1700 тонн на гектар. А каждая тонна саранчи в день может уничтожить столько пищи, что ее хватило бы на несколько месяцев 10 слонам, 25 верблюдам или 250 людям.

Стоит ли удивляться тому, что только саранча с 1925 по 1955 годы нанесла людям урон, оцениваемый в миллиард долларов? Только в западных штатах США с 1925 по 1949 годы ущерб от саранчи составлял ежегодно 31 миллион долларов. И это при том, что уже с 1928 года люди начали активную и планомерную борьбу с этими насекомыми — в 1928 году был создан Международный противосаранчовый центр.

Сегодня мы имеем возможность не только подсчитать ущерб, приносимый насекомыми, не только определить количество насекомых в стае или число особей, которые могут теоретически появиться от одной самки. Мы знаем, что на одном гектаре травянисто-моховой поверхности в средней полосе нашей страны живет больше насекомых и паукообразных, чем людей на всем земном шаре, мы знаем, что вес этих насекомых намного превышает вес всех других животных, вместе взятых, на этой же площади.

Мы даже знаем, что на одного человека, живущего на нашей планете, приходится приблизительно 250 миллионов насекомых. И если допустить, что каждое насекомое весит в среднем 10 миллиграммов, то на каждого человека приходится в среднем по 2,5 тонны самых разнообразных насекомых.

Вред, наносимый сельскому хозяйству, — не единственное преступление насекомых перед человечеством. Было (и есть!) немало таких насекомых, которые стали преследовать человека с момента появления самого человека: комары, вши, блохи, мухи и другие подобные им насекомые существовали на Земле еще задолго до появления людей. Они паразитировали на животных, затем переключились на человека.

У нас, конечно, нет документов о том, как страдали от этих насекомых первобытные люди, это мы можем лишь с достаточной достоверностью предполагать. Документы о том, какие страдания приносили насекомые людям, появились гораздо позже. А о том, что страдания эти были очень значительны, свидетельствует уже сам факт упоминания о них в самых ранних из дошедших до нас памятников письменности. Так, например, о бедствиях, которые приносят мухи и вши, свидетельствует древнеегипетский папирус четырехтысячелетней давности. Конечно, далеко не всегда болезни, разносимые насекомыми, связывали с самими насекомыми. Древние египтяне и их современники в других странах не имели никакого представления о болезнях, разносимых мухами, но они знали о «червивой болезни», когда человека буквально съедают личинки мух. Известно даже, что у персов существовала казнь: приговоренного к смерти отдавали на съедение личинкам мух, и человек в течение нескольких дней умирал в страшных мучениях.

Впрочем, уже и тогда возникновение некоторых паразитарных болезней связывали люди с насекомыми. Во всяком случае в египетских папирусах и Ветхом завете настойчиво рекомендовалось в качестве обязательных мер против заболеваний истреблять насекомых в домах и на одежде. Может быть, связывая болезни с насекомыми, может быть, просто желая избежать мучительных ощущений от укусов, зуда и т. д., люди далекого прошлого искали и другие пути борьбы с паразитами и кровососами.