Соседи по планете: Птицы

Зато все жаркое время дня грифы охотятся очень интенсивно, точнее, очень внимательно, и непрерывно наблюдают за тем, что происходит на земле. И благодаря своему поистине феноменальному зрению, они с огромной высоты видят даже небольших животных, лежащих на земле.

Впрочем, грифы следят не только за землей, но и за своими сородичами, парящими в небе. И стоит одному из грифов, обнаружившему добычу, начать спускаться, как остальные бросаются вслед, стараясь обогнать его. Правда, если грифы, спустившись, увидят, что лежащее животное еще живо, — они не трогают его. Сядут неподалеку и будут терпеливо ждать финала. Ждать могут долго. Свой пир они начнут, только убедившись, что животное уже мертво.

Следят грифы и за охотящимися четвероногими, даже перемещаются вслед за ними. Они знают: гепард или леопард, задравший антилопу, кое-что оставит и им, грифам. И, рассаживаясь вокруг пирующего хищника, грифы терпеливо ждут окончания его трапезы. Впрочем, проявляют терпение и выдержку далеко не всегда — часто подбираются поближе, пытаясь утащить какой-нибудь кусок. Нередко птицы так наглеют, что гепарду приходится яростно отгонять их, а леопарду затаскивать добычу на дерево, где грифы не могут его беспокоить.

Правда, и хищники нередко пользуются «услугами» грифов: голодный лев или стая голодных гиен, не добыв ничего съестного, внимательно наблюдают за парящими птицами. Заметив, что они начинают снижаться, хищники мчатся в ту сторону, куда снижаются птицы, в надежде раньше их прибыть к павшему животному или, по крайней мере, разделить с птицами их добычу.

Часто там, где пируют грифы, можно увидеть и других птиц — сипов и стервятников. Прилетают на пир и бородачи. В основном птицы ведут себя мирно — похоже, что у них нет особой конкуренции: грифы поедают главным образом мясо, мускулатуру, стервятники — сухожилия, бородачи глотают кости, сипы роются во внутренностях. Это не значит, что каждая из них не прихватывает и другие части. Но такая специализация наблюдается, и это уменьшает соперничество между птицами за пищу.

Но бывает, оказывается, и такое…

Известная голландская исследовательница поведения животных Джейн ван Лавик-Гудолл наблюдала в Восточной Африке феноменальное явление — способность стервятника пользоваться орудием для добывания пищи.

Орудийная деятельность некоторых животных уже известна ученым. Хрестоматийный пример — галапагосский, или Дарвинов, вьюрок, о котором мы еще будем говорить. Но среди хищных птиц о такого рода деятельности ничего не было известно. Да, казалось бы, хищным птицам и не нужны никакие орудия — у них есть свое могучее оружие — клювы и когти. И этого вполне достаточно. Однако, оказывается, не всегда…

Гудолл наблюдала за птицами, собравшимися у брошенной страусиной кладки. Им очень хотелось полакомиться яйцами, но ни сипы, ни грифы не могли разбить толстую скорлупу. И вдруг наблюдательница увидела, как «стервятник взял камень в клюв, направился к яйцу и очень метко бросил в него камень сильным движением головы вниз. Затем поклевал скорлупу, как будто бы отыскивал трещину, снова поднял камень и снова швырнул. На этот раз птица промахнулась, но третий бросок оказался удачным. Спустя три минуты прямой удар по яйцу расколол скорлупу. Еще несколько ударов, и стервятник опустил свой клюв в потекший на землю обильный питательный желток. Тотчас же бросились вперед три более крупных птицы и оттеснили в сторону бросателя камней. К трем присоединились другие, и скоро яйцо было погребено под массой перьев… А тот, который добыл лакомство, уже шел к другому яйцу, высоко подняв голову и держа в клюве камень».

Но вернемся к черным грифам. Пир падальников — зрелище не очень приятное. Но нам вовсе не обязательно смотреть на него. Нам главное — знать, что птицы эти очень полезны, что без них многие места из-за неубранных и разложившихся трупов животных превратились бы в опасные, зараженные зоны. Особенно в странах с жарким климатом. А именно там (в Южной Европе, Африке, во многих районах Азии, а в СССР — главным образом в Средней Азии) и живут эти птицы. И делают свое, может быть, не очень эстетичное, с нашей точки зрения, но тем не менее очень нужное и полезное дело.

Черные грифы — птицы гор и предгорий. Но гнездятся лишь там, где есть деревья — на них они устраивают гнезда. Гнезда огромные. В них один птенец. Яйцо насиживают и выкармливают птенца оба родителя. Высиживают и выкармливают долго — в общей сложности они связаны с гнездом около четырех месяцев.

Грифы в «жилищном вопросе» — индивидуалисты; селятся только парами, гнезда располагаются далеко друг от друга. А сипы — они меньше грифов и окрашены светлее — селятся группами, и иногда на скалах, где эти птицы обычно гнездятся, поселяется 20–30 пар.

Наиболее распространен белоголовый сип. Живет в Южной Европе, Северной Африке, местами в Азии, в СССР — в Средней Азии и в Крыму. Это крупная птица — размах крыльев около 250–260 сантиметров. Бурый, или гриф-монах (гнездится в основном на деревьях, колоний не образует), — несколько крупнее. Живет примерно в тех же регионах, где и белоголовый.

На белоголового сипа и по внешности и по образу жизни похож кумай — снежный гриф.

Это, пожалуй, самый большой из всех падальников. Размах его крыльев — более трех метров, весит он 10–12 килограммов. Живет кумай высоко в горах Центральной и Средней Азии, в СССР — на Тянь-Шане и Памире, гнездится на высоте 2–2,5 тысячи метров. Птица сейчас редкая — занесена в Красную книгу СССР.

Самые маленькие среди падальников — стервятники. Об одном из них, буром, мы уже говорили, он разбивает камнем яйца. Живет бурый стервятник в тропической и субтропической Африке. Обыкновенный стервятник — он покрупнее бурого, весит 2–2,5 килограмма, распространен шире. Кроме Африки, живет в Южной Европе, Средней и Южной Азии. В СССР — в Крыму, на Кавказе и в Средней Азии.

Все падальники, прошедшие перед нами, — жители Восточного полушария. Но есть падальники и в Западном. Внешне они похожи на грифов Восточного полушария, но ни в каком родстве — ни в близком, ни в дальнем — с ними не состоят. Сходство же объясняется сходными условиями существования и сходным образом жизни.

В биологии есть такое понятие — конвергенция, или конвергентное сходство. (Иногда говорят — конвергентная эволюция.) Суть этого понятия в том, что разные животные, имеющие совершенно разных предков, живущие часто в очень отдаленных друг от друга местах, в силу определенных обстоятельств ведут схожий образ жизни. В процессе эволюции у них вырабатывались общие, оптимальные для такого образа жизни черты, они становились похожими друг на друга. Поэтому американские падальники очень похожи на падальников Восточного полушария — одинаковый образ жизни выработал и одинаковые черты. Но по происхождению эти птицы ничего общего с падальниками Старого Света не имеют. Поэтому и выделены в особое семейство Американских грифов.

К этому семейству относятся наиболее крупные хищные птицы, в частности, калифорнийский кондор.

Калифорнийский кондор — самая большая (размах крыльев — более трех метров) и одна из самых редких хищных птиц. В начале 70-х годов насчитывалось всего 60–70 особей. Сейчас их, возможно, еще меньше. Открыли эту птицу в 1779 году, а к концу XVIII века калифорнийский кондор уже стал редким. Но его продолжали уничтожать. Пастухи и скотоводы убивали кондоров потому, что они якобы таскают ягнят и телят, хотя это не соответствовало действительности. За ними охотились из спортивного интереса, что являлось просто преступлением. Потом птицы стали гибнуть от загрязнения окружающей среды, от ядов, которые применялись и применяются для борьбы с сусликами; гибли птицы, поедая отравленные приманки, рассчитанные на волков и койотов. Конечно, и раньше кондоров было не так уж много в природе. И размножаются кондоры раз в два года, выращивая одного, редко двух птенцов. Выращивают его долго — месяцев семь он в гнезде, да еще столько же при родителях. А начинают давать потомство эти птицы поздно — лишь в шестилетнем возрасте.