Враги наших врагов

Не лезть же в воду и вылавливать миллионы маленьких личинок!

И вот оказалось, что для этой цели вполне пригодна малюсенькая живородящая рыбка из отряда зубатых карпов — гамбузия. На своей родине, в Центральной Америке, гамбузия издавна славится как истребитель личинок комаров. Местные жители специально даже заселяют ею водоемы. В 1900 году завезли и выпустили гамбузию в водоемы в окрестностях Гаваны. Опыт оказался удачным, и слава об этой рыбке распространилась по всему свету. Попала гамбузия и в Европу.

А в 1924 году ее завезли в Советский Союз. Маленьких рыбок в небольшом бидоне привез из Италии известный организатор борьбы с малярией врач Н. П. Рухадзе. Сначала гамбузию выпустили в водоемы Абхазии, а потом расселили по югу Украины, Северному Кавказу и Закавказью, Туркмении, Узбекистану, Таджикистану и Южному Казахстану.

Рыбка прижилась в нашей стране и принялась за работу. В значительной мере именно ей обязаны многие районы своим оздоровлением.

Гамбузия весьма прожорлива: за сутки одна рыбка съедает до 150 личинок и куколок малярийного комара. Вдобавок очень плодовита. При благоприятных условиях она может рождать мальков до шести раз в год, от 15 до 100 в одном помете. Пищу гамбузия обычно ищет в прибрежной полосе, у поверхности воды, как раз в зоне обитания личинок и куколок малярийного комара. За это ее иногда называют верховодкой. Густые заросли водных растений — препятствие для других, более крупных рыб, но не для гамбузии и ее мальков. Гамбузия расправляется не только с личинками малярийного комара, но и других комаров-кровососов, врагов всех людей и животных.

Правда, не надо забывать и того, что гамбузия по своей природе хищник. При недостатке пищи она поедает икру других рыб, молодь и даже своих собственных мальков. В водоемах с промысловой рыбой гамбузия может сильно повредить рыбному хозяйству. Поэтому выпускать ее в рыбохозяйственные пруды и реки, где происходит нерест промысловых рыб, не следует.

В СССР сейчас малярия ликвидирована. И наряду с другими медико-санитарными мероприятиями гамбузия внесла вклад в эту оздоровительную кампанию. Вот почему скромный бидон, в котором ее доставили в нашу страну, занял свое место в экспозиции сухумского музея.

С комарами и прочими насекомыми сражаются и другие рыбы. Как сообщает X. Суитмен, в 41 стране было использовано около 216 видов рыб из 30 семейств для борьбы с 35 видами комаров. Из наших рыб личинки комаров истребляют карп, сазан, плотва. Маленькие уклейки, резвящиеся у поверхности воды, подхватывают упавших в воду насекомых. По вечерам, когда тучи комаров и мошек толкутся над самой водой, уклейки выскакивают из воды, чтобы схватить пролетающих близко над водой насекомых. Другие рыбы предпочитают иное оружие.

Брызгуны, например, выслеживают добычу на растениях, спускающихся над водой, подплывают поближе, выбрасывают струйку воды, сбивают насекомое и поедают его. Эти снайперы почти не знают промахов, даже когда сбивают насекомое с расстояния в полтора метра.

Против комаров оказалось возможным использовать также карпа и сазана. На юге их стали даже выпускать на рисовые поля, где они не только истребляют личинок комаров, но и рыхлят почву, удобряют ее и поедают семена сорняков.

— А не проще ли обратиться к химикатам? — может спросить читатель. Иногда это можно сделать, но только по отношению к стоячим, безжизненным водоемам, болотам, канавам. Но если в прудах и озерах водится рыба, она обречена на гибель: доза, губительная для личинок комаров, смертельна и для рыбы, особенно для мальков. Так что естественные союзники нередко оказываются более полезны, чем самые сильнодействующие искусственные средства.

«…Жужжит потихоньку моторчик „чайка“. Камыши наклоняются к вам и иногда ласково скользят листьями по плечу. Спокойна Тихая Ольха. Камыши отражаются, как в зеркале, высокой стеной: вверху камыши, внизу камыши… За Лещевом камышей уже больше. Километр за километром не увидишь берега, кроме пятачков больших кочек — вода, вода и вода, а с обеих сторон камыши… И чем дальше, тем они выше и выше, в 5–6 метров… Летом Тихая Ольха нежится на солнце, разукрашенная белыми кувшинками в заводях и затишках. Местами она сплошь покрыта сочными широкими листьями этого ласкового растения. А в затонах и в самих камышах — ковер ряски. С восходом солнца ряска серебрится; к середине дня она зеленое кружево, а к вечеру или при тихом ветерке чуть-чуть краснеет. Иной раз увидишь, что на сплошном ее коврике обозначились извилистые полоски: то плавала дикая утка или лысуха; а если ряска изрезана замысловатыми виньетками, то здесь были и утята… А через полчаса ряска снова затянет дорожки утиных следов так, будто здесь никто и не был».

Этот настоящий гимн заповедному краю, царству охотников и рыболовов, принадлежит писателю Г. Троепольскому, опубликовавшему повесть «В камышах». Что и говорить, картина, созданная им, подкупает своей поэтичной красотой. И разумеется, никак уж не следует упрекать писателя, что он воспел камыши и речные заводи, где провел столько счастливых минут. Но все-таки справедливости ради приходится заметить, что могучие речные и озерные заросли с их пышной растительностью приносят не только радость, но и огорчения. И притом немалые.

Как часто мы любуемся великолепными полотнами, например, Поленова, да и многих других русских художников, изображавших с особой грустью и нежностью заснувшие лесные озера, заглохшие, словно всеми забытые пруды. Для грусти оснований предостаточно: заброшенный, зарастающий пруд — это, по сути дела, больной, умирающий водоем. На него наступают — медленно, но неумолимо, со всех сторон — камыш, осока, рогоз. Кое-где они образуют небольшие островки, разделяют пруд на части и все ближе подбираются к самому центру водной глади. Зеркальная поверхность скрывается, и на ее месте торжествуют зеленые джунгли. А в самой воде — полно всяких водных растений, водорослей. Все труднее плавать на лодке — весла застревают в подводной зелени. Рыбы становится все меньше, зато комарам — раздолье. Пруд зарастает и со временем теряет не только свое лицо, но и имя — его начнут называть болотом.

Сколько таких зарастающих прудов, озер и стариц разбросано по стране? Сотни тысяч — да куда там! — миллионы гектаров находятся на грани полного зарастания и превращения в болота.

Зарастание водоемов — большая беда. И конечно, не только для рыболовов. Огромный ущерб это приносит заводам, электростанциям, ирригационным сооружениям, каналам. На очистку водоемов от водной растительности ежегодно тратятся многие миллионы рублей. А если еще приплюсовать косвенные убытки, связанные с тем, что усложняется работа заводов и электростанций, уменьшаются орошаемые площади и в конечном счете снижаются урожаи, — получатся миллиарды.

Вот, к примеру, среднеазиатские республики. Сколько хлопот доставляет там зарастание оросительных каналов! Уменьшилась пропускная способность каналов — сократилось количество воды, попадающей на поля, а значит, и урожай сельскохозяйственных культур. Зарастание Каракумского канала на участке в 9 километров сократило расход воды на 15–20 кубических метров в сутки. Как будто не так уж много. Но за сезон это столько, сколько хватило бы для 20 тысяч гектаров хлопчатника.

Как избавиться от этого зеленого зла? И тут на помощь людям приходит… амур. Конечно, не тот крылатый шалун, спутник Венеры, чьи стрелы, не знавшие промаха, зажигали огонь любви в сердцах людей и богов.

Речь идет о белом амуре — рыбе, которая водится в бассейне реки Амур. Давно уже заметили странную привычку у этой рыбы: в половодье она выходит из реки на залитые водой луга и «выкашивает» прибрежную растительность — осоку, тростник. Иногда даже целые просеки делает в зарослях затопленной осоки. Зубы у амура острые и напоминают пилы; он перетирает жесткие растения, которыми питается. Польза от этого не только ему, но и людям, притом двойная: он и воды очистит и мясо нагуляет.