Насекомые защищаются

Сейчас, в конце августа, происходит окукливание гусениц. Прежде чем окуклиться, гусеница прогрызает в стенке верхней части галла просторный ход наружу, но не доводит его до конца, а заканчивает под тонкой кожицей тамариска. Выход из галла должен оставаться закрытым до того момента, пока из куколки не выйдет бабочка, Какая бабочка — неизвестно. Нужно как можно больше нарезать галлов и уложить их в банку. Быть может, вскоре выйдут взрослые насекомые. Если же они будут зимовать, придется потерпеть до весны.

Вскоре в одном, а затем в. другом галле я нахожу бабочек как раз в то время, когда они выходят из своей темницы и прогрызают маленькое отверстие, закрывающее выход из галла. Бабочка оказалась миниатюрной молью с узкими крыльями, отороченными по заднему краю бахромкой длинных волосков. Бабочка серая, невзрачная, с недоразвитыми ротовыми органами. После выхода из куколки она, видимо, ничем не питается; живет короткое время, только для того, чтобы после оплодотворения отложить яички.

Потом выясняется, что яички зимуют. Ранней весной, из них выходят гусенички, внедряются в ветви и, как только добираются до их сердцевины, начинают образовывать галл. Жизнь в галле не всегда протекала благополучно. Иногда растение сопротивлялось болезненному наросту в месте, куда внедрилась гусеничка; бурно росла здоровая древесина и сдавливала неудачницу.

Гусенички моли и их домики-галлы росли долго, в течение всего лета. За год развилось не одно поколение.

Осенью поздними вечерами около рощи тамарисков уже реяли скромные серые бабочки в брачном полете. Бабочки оказались неизвестным для науки новым видом и были названы специалистом лепидуптерологом Amblopalpa kasachstanica.

Можно было бы на этом прекратить наши наблюдения, но не все было в жизни бабочки понятным. Почему-то некоторые гусеницы прогрызали стенки галла насквозь. Затем они заплетали открывшийся выход двумя-тремя тонкими перегородками из паутины. И, что самое интересное, такие гусеницы, окукливаясь, не превращались в бабочек, а надолго замирали. Куколки лежали без движения всю зиму, весну, лето. Бабочки из них появлялись только в следующую осень, с опозданием ровно на год.

Так вот почему гусенички этих куколок прогрызли насквозь стенку галла! На следующее лето пораженное растение высыхало, а выход, если бы его оставили прикрытым тонкой корочкой, одеревенев, превратился бы в непреодолимое препятствие. Поэтому лучше зимовать с открытой дверью, чем оказаться навеки замурованными!

И еще неожиданность! Некоторые гусеницы, проделав выход из галла, замирали, не окукливаясь. С ними что-то происходило. Через несколько дней их тело становилось бугристым, сквозь тонкую светлую кожицу проступали неясные очертания белых личинок. Они заполняли все тело гусеницы и, наконец, одна за другой стали вылезать наружу. Оставив от гусеницы бесформенный комочек, они свили шелковистые кокончики внутри галла и замерли на зиму. Внутри кокончиков находились куколки наездников с большими глазами, шаровидной грудью, заостренным к концу брюшком, длинными усиками и плотно прижатыми к телу ногами, точно мумии.

Весною наездники покидали галлы и откладывали яички в молодых гусениц моли как раз перед тем, как они начинали вгрызаться в веточки тамариска. Отложенные в гусеничку яички наездника не помешают жизни врага тамариска и будут покоиться в полости тела гусенички ровно до тех пор, пока она не вырастет полностью и не подготовит наружу выход, но теперь уже не для себя — будущей бабочки, а для своих злейших неприятелей. Тогда и произойдет бурное развитие личинок наездника и полное уничтожение тела хозяйки галла.

Казалось, наездники могли бы развиться и в теле куколки. Но куколка покрыта твердой оболочкой, а для маленьких личинок она — немаловажное препятствие.

Отлично приспособился наездник к жизни на своем хозяине!

Теперь я настолько хорошо знал галлы, что глубокой осенью только по одному внешнему виду мог сказать, что в них происходит. Вот старые прошлогодние галлы. Листья на веточках с такими галлами давно засохли, сами галлы стали гладкими, будто их отполировали ветры. Сухая древесина таких галлов очень тверда и поддается ножу с трудом.

Вот галлы свежие, без отверстий, занятые наездниками. Они замерли там в шелковистых кокончиках и дожидаются наступления весны. Весной после вылета наездников в таких галлах в тонкой перегородочке будет проделано маленькое черное отверстие с гораздо меньшим диаметром, чем отверстие, через которое вылетает бабочка. Галлы, из которых недавно вылетели бабочки, узнать легко по большому аккуратному, круглому, почерневшему с краев отверстию. А если в галле отверстие с серыми краями, а внутри видны паутинные перегородки — значит там на целый год замерла куколка.

В первый год знакомства с тамарисковой молью наездников было мало. Но в каждой пораженной гусенице их развивалось 10–15. В следующем году почти все гусенички оказались зараженными наездниками. Казалось, не было ни одной бабочки, избежавшей гибели. Крылатый враг тамариска был уничтожен своим неприятелем. Осенью в сумерках около рощи тамариска серые бабочки не летали.

И тут выяснилось совершенно неожиданное! От наездников все же убереглись некоторые бабочки, но только те, куколки которых заснули на целый год еще с прошлого года осенью, когда наездников было немного и шансов уберечься от них было больше. Они и сохранили от полного вымирания свой вид и продолжили потомство. Вот, оказывается, какое значение имеет долгий сон куколки!

Когда же весною на третий год из маленьких шелковистых кокончиков вылетит огромная армия наездников и бросится на поиски выходящих из яичек гусеничек тамарисковой моли, то их не окажется и тогда вся эта армия погибнет, не оставив потомства. Какая несуразица: уничтожив гусениц моли, наездники обрекли самих себя на вымирание!

Куколки, которые заснули на год с прошлой осени, вылетят бабочками на следующую осень и будут откладывать яички, когда уже наездников не станет.

Интересно, что же происходит с зараженными гусеницами, которые собираются превратиться в спящую куколку? Ведь могут оказаться и такие. Оказалось, в какой-то мере состояние гусеницы передается на личинок ее паразитов и они, уничтожив своего хозяина и окуклившись, сами впадают в длительную спячку и выходят не после зимы весною, а только через год, на следующую весну. Механизм такой спячки, по-видимому, обусловлен особым химическим веществом, действующим и на врагов моли наездников — насекомых, относящихся к другому отряду.

Меня могут спросить, как я узнал, что замершие на год наездники уничтожили именно ту гусеницу, которая после окукливания должна была впасть в долгую спячку. Выяснилось это очень просто. Такие наездники были найдены только в тех галлах, входы в которые были заплетены паутинными перегородками. Эти впавшие в продолжительную диапаузу наездники тоже переживут тяжелую катастрофу самоуничтожения и дадут потомков, из которых потом, через несколько лет, снова образуется громадная армия наездников. Таким образом, финал сложных отношений бабочки и ее паразита будет таким: в природе останется очень мало бабочек и очень мало наездников. Потом постепенно численность и тех, и других начнет возрастать, разразится катастрофа — и вновь падение численности.

В таких подъемах и падениях и проходит жизнь тамарисковой моли. Сложные отношения установились у нее с ее врагом — наездником!

Велик мир насекомых. Маленькие, незаметные, они, казалось бы, занимают подчиненное положение в мире живых существ, населяющих планету. В действительности же они сильны и могучи своей плодовитостью, умением защищаться неприятно пахнущими или ядовитыми выделениями, ядовитыми органами, покровительственной окраской и разнообразной причудливой формой, благодаря которым они остаются незаметными для окружающих, своей способностью защищаться, подражая ядовитым и несъедобным насекомым. Сильны они и своей многоликостью, приспособленностью к самым разнообразным условиям среды.