Проблемы этологии

Эксперименты по исследованию слуха рыбы ведутся давно. Более сорока лет назад ученики академика И. П. Павлова установили, что рыбы слышат звонок телефона, расположенного как над водой, так и в воде.

В 1938 году известный немецкий этолог Карл Фриш опубликовал работу «Чувство слуха у рыб», в которой рассказал о своих опытах с пескарями. Их обучили по сигналу свистка или камертона получать корм. Они слышали их звучание даже за 30 метров. Далее исследовали, насколько тонок слух пескарей по сравнению с человеческим. Рядом с их аквариумом поставили другой, много больших размеров. В него лег человек и окунулся под воду, и в это время прозвучал звуковой сигнал. По реакции на него пескарей установили, что они слышали его «даже немного лучше, чем человек» в другом аквариуме.

Затем испытали, разбираются ли рыбы в музыкальной тональности звуков. Получилось: рыбы различают две ноты с интервалом в одну октаву. Для человека это довольно простая задача. Но вот услышать разницу между нотами с интервалом в один тон может не всякий человек, лишенный музыкального слуха. А пескари могут!

Заметили, что при исполнении на скрипке (в басовом регистре) какой-либо ритмической мелодии пескари словно «пританцовывают», в такт быстро вибрируют грудными плавниками.

Рассказывают про рыбака, который, прежде чем закинуть удочку, играл веселую музыку на принесенной специально для этого скрипке. Рыбы будто пробуждались от сонной дремоты на дне и беспокойно сновали в воде. И даже сытые все равно шли на крючок…

Чему еще можно обучить рыбу?

Скажем, цвета различать. Точнее, рыба сама их различает с рождения, а обучить ее можно идти за кормом по определенному сигналу. Лучше всего рыбы узнают чистые тона: фиолетовый, зеленый и голубой. Но не только. Проверили, как реагируют они на оттенки разных цветов. Их способности в этом отношении оказались такими же, как и у человека.

Хорошо различают рыбы и форму сигнального предмета, опущенного перед дачей корма в аквариум. Заметить разницу между кругом и квадратом или между квадратом и крестом для них простая задача. Больше того, не путают они даже круг с эллипсом. Из многих рыб лучшие способности проявили пескари.

Если при обучении один глаз рыбы будет закрыт, то окуни запомнят все перипетии обучения даже в том случае, когда закроют «обученный» глаз.

Африканских рыб тилапий обучили получать корм, нажимая на определенный рычаг. В этом опыте рыбы решали задачу более сложную, чем, скажем, крысы или обезьяны в такой же ситуации: ведь у рыб нет хорошо манипулирующих конечностей. Выработанный условный рефлекс тилапии сохраняли месяцами.

Бойцовая рыбка бетта блестящая, если поставленная перед ней преграда имеет отверстия, быстро их находит и проплывает через одно из них. Достаточно единственного удачного проникновения через преграду, чтобы рыбка запомнила этот опыт. И в дальнейшем она всегда шла таким же, раз выбранным ею путем, даже если представлялись более легкие возможности преодолеть преграду. Например, подплыть под нее, если преграду приподнимали. Еще выше подняли заграждение, так что найденное рыбкой отверстие находилось теперь над водой, рыбка выпрыгивала из воды, чтобы проникнуть через него.

Рыбки цихлиды в другом опыте особым образом преодолевали преграду, приподнятую на два сантиметра над дном: ложились на бок и буквально проползали под перегородкой.

Золотых рыбок обучают по команде проплывать через небольшой обруч или проделывать в воде мертвые петли — петлю за петлей.

Как видите, и рыбы дрессируются. И в этой программе обучения лучшие способности показали окуни, пескари, карпы и золотые рыбки. Впрочем, выбор у экспериментаторов был невелик: обычно они ограничивались лишь пресноводными рыбами. У многих морских таланты могут быть и выше.

У многих рыб есть своя индивидуальная территория. Есть и иерархия (и малабарские данио, о которых уже шла речь, здесь не одиноки). В аквариумах при наблюдении за поведением солнечных рыбок установили, что самые крупные рыбы бывают у них вожаками, и вся стайка всюду следует за ними, особенно в лабиринте. Проделывали, устремляясь за вожаком, даже его игровые движения, например, выпрыгивали из воды и «совершали другие эволюции вслед за вожаком».

И вообще у рыб многие условные рефлексы возникают довольно легко и быстро. Причем раздражители могут быть самые разные: звуки, предметы, температура воды, ее соленость и цвет, запахи, уровень кислотности воды, механические и электрические агенты. Особенно хорошо идет обучение, когда рыбы держатся стайкой, и еще лучше, если среди них есть хотя бы одна уже обученная рыба: они следуют за ней и повторяют ее движения. Это подражание назвали «рефлексом следования».

Многие этологи склонны считать, что необыкновенный дар подражания у рыб делает их сообщества особого рода копилкой, фондом разнообразной информации. Ведь стоит только одной, уже побывавшей здесь рыбе запомнить, что налево — кормное место, сделать в ту сторону быстрое движение, и оно будет повторено одним соседом, потом другим, третьим… и затем — всеми.

Амфибии и рептилии

Перенесите жабу из пруда, где она родилась, в другой, вполне пригодный, она отправится искать свой родной пруд. И найдет! Если, конечно, ее не очень далеко занесли. Жабы возвращаются и упорно ищут воду даже в тех водоемах, которые высохли или засыпаны, если прежде жили здесь головастиками. Как и почему они так поступают, неизвестно.

Обучением удалось вызвать образование условных рефлексов у многих амфибий. Лягушки и жабы (эти лучше) проходят несложные лабиринты, в конце которых их ждет вознаграждение — пища. К тому же способны и аксолотли (после 500 неудачных попыток!), и квакши, и головастики жаб. Тритоны и саламандры с этой задачей не справляются.

Квакши и лягушки неплохо отличают крест от круга, звезду от треугольника, кривую линию от прямой, четырехугольник от треугольника… Однако только в том случае, если эти фигуры движутся!

У новорожденных черепашек умение ориентироваться по солнцу доказано. Кроме того, не запах океана и не уклон берега, как думали раньше, а скорее всего освещенность морской поверхности, которая днем и ночью более значительна, чем на суше, указывает им правильный путь к воде. Впрочем, об этом мы уже говорили.

Они появляются на свет древнейшим способом: из яйца, согретого теплом земли. Одни черепахи откладывают сотни яиц, другие — два или пять. Одни — раз в несколько лет, другие — по нескольку раз в год. Одни зарывают их глубоко, другие — не очень. Об одних родители не заботятся, оставляют свой приплод на волю случая, другие, отложив яйца в подземных норах, остаются здесь до выхода из них юных черепашек и даже помогают им выбраться из скорлупы.

По прошествии некоторого времени, а оно для разных видов, разумеется, не одинаково, в тайном захоронении пробуждается жизнь. Черепашки вылезают на белый свет, и тут, на пороге завидного долголетия, их ждет опасность. Ибо мир зверей, птиц, хищных рыб, гадов, по-видимому, не хуже нашего информирован о вкусе черепашьего мяса. Склевывают, заглатывают, не тратя времени на пережевывание. А много ли черепашонку, еще не одетому в прочный панцирь, надо? Муравьи и те опасны. Собираясь в дружные отряды, насекомые нападают на ковыляющего черепашонка и оставляют от него одну «шкурку».