Расширяя границы Вселенной: История астрономии в задачах

Учение, что Солнце находится в центре мира и неподвижно, ложно и нелепо, еретично и противно священному писанию. Учение же, будто Земля не находится в центре мира и движется, обладая к тому же суточным вращением, ложно и нелепо с философской точки зрения, с богословской же по меньшей мере ошибочно.

Я, Галилео Галилей, сын покойного Винченцо Галилея из Флоренции, 70–ти лет, самолично поставленный перед судом, преклонив колена пред их эминенциями, досточтимыми генерал — инквизиторами против еретической злобы во всём христианском мире, имея перед глазами святое евангелие, коего касаюсь собственными руками, клянусь, что всегда веровал, ныне верую и с помощью божьей впредь веровать буду во всё, что святая католическая и апостольская римская церковь за истинное приемлет, что проповедует и чему учит. Но так как я — после того, как мне от сего судилища сообщено было повеление, чтобы совсем оставил ложное мнение, будто солнце есть центр мира и неподвижно, земля же не центр и движется [Прим.: здесь и далее выделено авторами книги.], и чтобы не смел держаться такого ложного мнения, не защищал его и не преподавал каким‑либо способом или писанием, и после того, как мне указано было, что учение то противно священному писанию, — написал и напечатал книгу, в которой излагаю это осуждённое уже учение и привожу с настойчивостью аргументы в его пользу, не давая опровержения оных, то подвергся посему суду, как сильно заподозренный в ереси, а именно, что держусь мнения и верю, будто солнце — центр мира и неподвижно, земля же движется. Желая изъять из умов наших зминенций и всякого христианина — католика сие сильное, справедливо возникшее против меня подозрение, я с чистым сердцем и верою не ложною отрекаюсь от упомянутых заблуждений и ересей, проклинаю их и отвращаюсь от них и вообще от всяких заблуждений и сект, противных сказанной святой церкви. Клянусь, что в будущем ни устно, ни письменно не выскажу чего‑либо способного возбудить против меня подобное подозрение. И если узнаю какого‑либо еретика или внушающего подозрение в ереси, не премину донести о нём священному судилищу или инквизитору и ординарию того места, где буду находиться.

Клянусь, кроме того, и обещаю все епитимьи, наложенные на меня, или кои будут наложены, с точностью исполнять и соблюдать. А если, сохрани боже, совершу что‑либо противное сим моим обещаниям, протестациям и клятвам, то подлежу всем наказаниям и казням, кои священными канонами и другими общими и частными постановлениями постановлены и обнародованы против такого рода нарушителей. Да поможет мне бог и святое его евангелие, коего касаюсь руками.

В удостоверение того, что я, Галилео Галилей, как выше приведено, отрёкся, обещал и обязал себя, я собственноручно подписал сей акт и от слова до слова прочёл его в Риме, в монастыре Минервы сего 22 июня 1633 года.

Моё мнение о Тихо таково: он обладает несметными сокровищами, но он не знает, как их следует употреблять… Позже Кеплер продолжает эту тему в письме от 12 июля 1600 г. к своему покровителю, баварскому канцлеру Герварту фон Гогенбургу: Тихо владеет лучшими данными наблюдений, а значит, как будто и материалом для возведения нового здания, он имеет также рабочих и вообще всё, чего может пожелать для этого. Недостаёт ему лишь архитектора, который использовал бы всё это в соответствии с его же, Тихо, замыслом. Ибо, сколь ни счастливо предрасположение Тихо, и сколь ни искусен он в архитектонике, всё же разносторонность задач и то обстоятельство, что истина подчас бывает запрятана довольно глубоко, препятствует его успехам.

Моё первое заблуждение было то, что орбита планеты есть совершенный круг, — вредное мнение, которое тем больше отняло у меня времени, что оно поддерживалось авторитетом всех философов, и как очевидное было приятно метафизикам.

Тот астролог, который предсказывает что‑нибудь исключительно по небу и не основывается на характере, душе, разуме, силе и внешности того человека, которому он предсказывает, идёт ложной дорогой и даёт совет наудачу.

Обратите внимание на расстояния между соседними планетами и вы увидите, что почти все они возрастают пропорционально радиусам самих орбит. Примите расстояние от Солнца до Сатурна за 100 единиц, тогда Меркурий окажется удалённым от Солнца на 4 таких единицы; Венера — на 4+3=7 таких единиц; Земля — на 4+6=10; Марс — на 4+12=16. Но смотрите, между Марсом и Юпитером происходит отклонение от этой, такой точной прогрессии. После Марса должно идти расстояние 4+24=28 единицам, на котором мы сейчас не видим ни планеты, ни спутника… После этого неизвестного нам расстояния получается орбита Юпитера на расстоянии 4+48=52 единицы, а дальше расстояние самого Сатурна 4+96=100 таких единиц. Какое удивительное соотношение!

Не знаю, чем кажусь я миру. Но себе я представляюсь ребёнком, который играет на берегу моря и собирает гладкие камни и красивые раковины, меж тем как великий океан глубоко скрывает истину от глаз его…