Рабыни рампы

- Но вы должны были знать. Почему же вы не знали?

"Потому, что я был слишком погружен в собственную персону тогда и не замечал вокруг себя людей", - признался про себя Джонни.

Вода вскипела. Гидеон перелил ее в кувшин с подогревающим устройством. "Это "Крупс". Самый лучший в мире кофе, но, к сожалению, он быстро остывает. Все в этом мире несовершенно, кроме меня самого", - казалось, подчеркивала милая улыбка Гидеона.

- Видите ли, я на самом деле люблю Элби, и я думаю, он счастлив от того, что я рядом, но иногда думает о вас. Я это чувствую. В таких случаях я никак не могу на него подействовать. Да, я всегда хотел у него расспросить поподробнее о вас, - он включил отжимающий диск, и тот погнал твердые частички кофе на дно. - Я просто хотел знать, что в вас его привлекло. Он говорит, что я красивее вас. Ну, теперь я понимаю, - он зашлепал босыми ногами обратно в гостиную. С подносом в руках Гидеон напоминал слегка порочного ангела. - Все хотят того, чего не имеют. Как вы думаете, это правда? - разлив кофе по чашкам, он протянул одну Джонни.

- Не знаю.

Гидеон рассматривал свои розоватые ступни.

- Вам очень больно? Я имею в виду ногу.

- Иногда. Тогда чувствуешь, что в ней полно иголок. Вообще-то она не очень болит.

- Но болела.

- Да, болела. Чертовски болела.

Мальчик переваривал полученную информацию.

- Мне никогда никто в жизни не причинял физической боли. Очень жаль. Мне кажется, физические страдания делают человека сильнее, выносливее. Даже благороднее. Вот вы ужасно благородны. Благородство так и прет из вас. Я знаю пару мальчишек, которые готовы умереть за вас.

Джонни ответил, что очень польщен, но ему все это неинтересно.

- Я знаю это, - сказал Гидеон. - В противном случае вы бы были здесь, с Элби, а я прохлаждал свою задницу на улице, - он отрезал себе кусок пирога. - Я далеко не идиот. Знаете ли, я искренне люблю Элби, но если мы разоримся, то я буду просто уничтожен. Но я выкручусь. Найду способ. Ведь другие могут же. Я редко к кому привязываюсь. Это не в моем характере. Могу побиться об заклад, что вы легко привязываетесь к людям. Вы сейчас кого-нибудь любите?

Звуки поворачиваемого в замочной скважине ключа отвлекли его от беседы.

- Элби, - пискнул он, рысью помчавшись к двери. В одной руке у Элби был большой мешок от "Забара", а в другой несколько более мелких свертков. Гидеон, словно пчела носился вокруг него: - Вы принесли мне что-нибудь поинтереснее? Ведь я был паинькой.

Улыбаясь, Элби протянул ему небольшой сверток.

- Ты всегда очень хороший, мой мальчик.

Наклонившись, он поцеловал его в бесценные губки и только тогда впервые заметил гостя, который терпеливо ожидал в гостиной.

Гидеон разворачивал сверток. В нем был кашемировый шарф цвета бледного коралла.

- Какой красивый, само совершенство! - застонал Гидеон, прикладывая его к бархатистой щеке.

- Дорогой, - обратился к нему Элби, - ты позволишь нам поговорить с Джонни наедине?

- Могу пойти в кино, если мне выдадут деньги на карманные расходы, - ответил он надувшись.

Элби выдал ему столько, что хватило бы заполнить все его карманы, и Гидеон ушел. Повесив пальто, Элби сея напротив Джонни.

- Ну, что скажешь? - он посмотрел на его руки. - Как поживаешь?

- Прекрасно, - заверил его Джонни.

- Не ожидал тебя увидеть здесь.

- Да я и сам немало удивлен, - рассмеялся Джонни. - Я не хотел идти. Просто гулял, а ноги сами принесли сюда. Я этого не ожидал.

- Ты разговаривал с Гидеоном?

- Да. Славный мальчик, и очень интересная личность, - Джонни смущенно улыбнулся. Ему, конечно, не стоило сюда приходить.

- Почему ты переехал из аристократического района?

- Это произошло вскоре после несчастного случая с тобой.

- Элби, я об этом и не знал…

- Для чего тебе? - по его глазам чувствовалось, что внутри него идет упорная борьба. - Я и сам не знал. Я ведь не был одним из красивых мальчиков с Кристофер-стрит. Мне, казалось, нравится мужская компания. Чувство товарищества. Существовал только один мальчик, которого я любил в колледже, но потом я переборол в себе это. Думаю, что переборол. Потом я нашел тебя, Джонни, - он печально улыбнулся. - У меня было такое ощущение, что распахнулась дверца ловушки, и все мои чувства хлынули наружу. Я тебя любил, но знал, что тебе никогда не понять такой любви. Поэтому я всегда старался быть поосторожней рядом с тобой. Я всегда немного дрожал от страха, боялся, что если я это тебе слишком откровенно продемонстрирую, то тут же ты повернешься и убежишь прочь, ничего не испытывая, кроме ужаса и отвращения. Но я все равно тебя любил, а любовь всех нас делает идиотами, хотя и не совсем. Я мечтал о том, что ты будешь воспринимать меня таким, какой я есть на самом деле.

Он дотронулся рукой до графина. Кофе остыл, он встал и отнес его на кухню. Вернувшись, он снова сел и продолжил с того, на чем остановился.

- Мы только разочаровываем самих себя, особенно тогда, когда речь заходит о том, кого мы хотим. Я отказывался понимать, насколько безнадежна моя любовь к тебе, не понимал до той самой ночи, когда на тебя напали. Но не мое имя выкрикивал ты, корчась от боли. Нет, не меня ты хотел. До этого момента я не представлял, как на самом деле все обстоит. Я был вынужден повернуться к тебе спиной и продолжать жить.

- Ты мне был нужен, Элби, - тихо сказал Джонни, даже не пытаясь его осуждать. - Мне на самом деле нужен был друг, и я никак не мог понять, почему ты больше не хотел иметь со мной дела. Мне казалось, что это оттого, что я стал калекой.

На лицо Элби упала тень.

- Нет, не из-за этого.

Джонни ему не поверил. Он думал о прекрасном мальчике, который занял его место.

- Элби, я смотрел тебе в рот. Я всегда высоко ценил твои суждения. И ценю до сих пор. Я хочу вернуться на сцену. Это единственное, что привлекает меня в этой жизни. Я хотел узнать твое мнение на этот счет. Как ты думаешь, у меня есть какой-то шанс?

- Джонни, ты можешь добиться всего, чего захочешь, - он дотронулся рукой до его седой пряди.

- Гидеону она понравилась.

- Да, это твой отличительный признак, - согласился Элби. - Ну как, твоя хромота уменьшается?

Осторожно он коснулся тонкого белого шрама на лбу Джонни и провел по нему пальцем.

- Бедный мальчик, - пробормотал Элби. Он не отнимал свою тяжелую руку со лба Джонни.

Чувствуя неловкость, Джонни откачнулся назад.

- У меня все в порядке, Элби. Честно говорю. Кажется, я начинаю себя преодолевать. Но для этого требуется время, - он неуклюже поднялся со стула. - Думаю, мне пора. Будь осторожнее, Элби.

- И ты тоже, Джонни. Джонни! - Элби полез рукой в карман. На какое-то мгновение Джонни подумал, что он сейчас вытащит оттуда еще один кашемировый шарф. - Тебе нужны деньги?

Джонни колебался, не зная, что ответить.

- На вот, возьми. Это все, что я могу себе позволить, - он похлопал Джонни по плечу. - Послушай, может, я тебе помогу снова начать карьеру. Как в старые времена, а?

В его улыбке он увидел слабую надежду. Элби продолжал широко улыбаться.

"Да, - подумал Джонни, - мы всегда хотим того, чего не можем получить, и в этом смысле я ничем не отличаюсь от него".

- Спасибо, Элби. Но на сей раз я попытаюсь все сделать сам.

Он взял у него деньги. В телефонной будке он их пересчитал. В пачке было сто пятидесятидолларовых бумажек, и он точно знал, на что он их истратит.

- Луи, Луи, - улыбалась "дочка" Мэлэхи, принимая от него деньги. - Я знала, что ты рано или поздно посетишь меня. Папочка мне сказал об этом.

На ней был плотно облегающий грудь белый свитер и черная средней длины юбка с разрезом доверху, через который были видны ее обвитые подвязками бедра.

- Ты можешь оказать мне особую услугу?

- Только не слишком грубую.

- Нет, не грубую. Я заплачу сверху.

- Тогда хорошо, - она пожала плечами. - За что ты собираешься мне заплатить дополнительно?