Анаконда

- Пройдемся? - спросила Свон, уже вовсю обнимая Реджину.

- Пойдем наверх, я хочу увидеть твою комнату, - сказала, улыбаясь, Миллс.

- Здесь двадцать четыре комнаты, фойе с лестницей, гостиная с камином, большая столовая, кстати, она очень красива. Там фрески на стенах и также камин. Еще есть кухня, солярий и даже бильярдная, несколько кабинетов, - вспоминала расположение всех комнат Свон, - также на заднем дворе возле бассейна есть небольшой домик, гараж, теннисный корт, - Эмма специально перечисляла, чтобы отступить от того, что хочет Реджина, - неужели тебе интересна только моя комната?!

- Мы все посмотрим, но я хочу увидеть твою комнату. Я хочу посмотреть твои фотки и узнать не только плохие события твоей жизни. Мне кажется, здесь ты была счастлива, - Реджина поцеловала Эмму в щеку.

- Была, - выдохнула Свон и, взяв брюнетку за руку, повела вглубь дома, к лестнице на второй этаж. Она попутно показывала руками по сторонам, рассказывая, что там, а что там. Эмме действительно был очень дорог этот дом, все это поместье. И вот девушки дошли до самой последней комнаты в длинном коридоре на втором этаже. Это была, во-первых, самая большая спальня в доме, во-вторых, из нее выходила дверь на один из балкончиков с видом на задний двор и всю огромную территорию поместья вместе с видом на залив, в-третьих, это была комната Эммы.

Огромная комната, но явно молодой девушки. Потому что висели уже немного выцветшие плакаты звезд, книжки на рабочем столе и подоконнике. Большая кровать, заправленная покрывалом, но уже более нового стиля, который не вписывался в стиль комнаты. Много фотографий, к которым сразу и направилась Миллс.

- Ты была такая смешная, - протянула Реджина, - и у тебя были прыщи, - засмеялась она. Брюнетка детально рассматривала каждую фотографию.

- Как у всех подростков, - улыбнулась Свон, стоя на пороге комнаты. Она облокотилась плечом о косяк и глазами прошлась по своей, такой родной комнате, с которой связаны только хорошие воспоминания. Но больше серый взгляд задержался на Реджине, а вернее уже только и устремлялся на нее, наблюдая за каждым ее движением и эмоциями на лице.

- У тебя было классное детство, по крайней мере, здесь. Ты на всех фотографиях веселая, - Реджина дотронулась до фотографии, на которой Эмма, которой было лет 12, обнимает взрослую женщину, на которую она очень похожа, - это очень хороший дом, он пропитан любовью.

- Был пропитан, - Эмма улыбалась, скрывая свою грусть, - здесь всегда было много людей. Бабушка любила гостей.

- Он и сейчас пропитан, я же чувствую это, - Реджина посмотрела на Эмму.

- Возможно, - Свон, не двигаясь, так и смотрела на девушку.

Реджина больше ничего не сказала, она только ходила и рассматривала каждую деталь комнаты Эммы.

И Свон было приятно, что Реджине интересна ее прошлая жизнь, что она так тепло говорит про атмосферу этого огромного дома, который действительно ее питает. Свон так и наблюдала за девушкой, любуясь ею.

- Когда ты бабушке сказала, что ты по девушкам? - Реджина увидела на столе журналы и почему то решила спросить.

- Она это всегда знала, - ответила с улыбкой Свон.

- Как это? - Реджина резко развернулась к Эмме.

- Она ни разу не видела меня в обнимку с парнем. Только с девушками, да в Нью-Йорке я и не скрывалась, - усмехнулась Свон, - когда я сама захотела с ней поговорить на эту тему, то она меня перебила и сказала, что не нужно, и она сама все знает, понимает и принимает.

- А как ты это поняла? - Реджина не знала, как это происходит у людей, кто давно принял себя таким.

- Я просто не хотела быть с мальчиками. Они меня раздражали. С девочками все наоборот. Гораздо интересней и приятней, - протянула Свон.

- Но первый раз был с кем?

- С Лесли Брайт, - с лисьей улыбкой протянула Свон.

- То есть с девушкой, - констатировала Миллс, - имя можно было не уточнять. Но мужчины у тебя все же были?

- Были. В институте многое было, - ответила Свон, так и стоя на пороге комнаты.

- Почему тебя не устраивали они? - Реджина подошла к плакатами на стенах.

- Потому что я не получала от них того, что получаю от кисок, - самодовольно улыбалась блондинка.

- Фу, я пока не готова этого слышать, - буркнула Миллс, но все же улыбнулась, - но если ты все мне покажешь, я буду лучше к этому относиться.

- Ты же так этого хочешь. Конечно, покажу, - протянула Эмма.

- Сейчас?! - Миллс повернулась к Эмме, - во сне ты это виртуозно делала.

- Через четыре месяца, не раньше.

- А если так?! - Реджина начала расстегивать свою блузку.

- Да хоть голой передо мной походи, я к тебе и пальцем не притронусь, - уверенно произнесла блондинка, но, тем не менее, следила с интересом за движениями девушки.

- Я ходила уже, но я не приставала, - Реджина скинула блузку, - ты же еще не прикасалась ко мне? - девушка с грацией Багиры пошла к Эмме.

- Гира… - протянула Свон, не двигаясь ни на миллиметр, взглядом буквально пожирая девушку.

- Вот смотри, - Миллс взяла Свон за руку и подняла вверх ладонью к себе, - мое тело… подожди, это не так наглядно, - Реджина опустила руку и быстро сняла с себя лифчик и повесила его на ручку двери, - вот теперь отлично, - она вновь взяла руку блондинки.

- У тебя шикарное тело, - протянула Свон, не касаясь кожи девушки, но при этом смотря ей в глаза и не мешая в ее действиях.

- Я знаю, - совершенно спокойно ответила Миллс, - смотри, это моя шея, - брюнетка наконец-то прикоснулась рукой Эммы к себе, - вот ключница, кстати, мне нравится, когда меня туда целуют, - она медленно направляла руку, спускаясь вниз, но огибая грудь, - это животик, люблю, когда кусочек льда в моем пупке, - Реджина повела руку Свон вверх, - это зона между грудей, - мне нравится, когда в момент… когда язычок играет с моим клитором, руки не сминают мою грудью, а поглаживают именно здесь. А вот это моя грудь…

Эмма с замиранием сердца и участившимся дыханием смотрела в глаза Реджине. Она не смотрела на грудь, плоский живот, свою руку, которая касается этого великолепия. Она просто чувствовала и не убирала взгляда с карих омутов. Это было просто прекрасно. Нежная молодая кожа, просто плавилась от огненных ладоней блондинки. Как же Эмме хотелось сорваться. Но она не могла. Она держалась из последних сил, разрывая всю себя на части от этих великолепных прикосновений.

- У тебя бешено бьется сердце. Это же музыка, - Эмма действительно слышала биение сердца, которое отбивает мелодичный, но быстрый ритм.

Реджина положила руку Эммы себя на грудь. У нее действительно колотилось сердце, ведь она, как бы не хорохорилась, очень переживала. Эти прикосновения были божественны и все внутри переворачивалось от них.

- Я знаю свое тело и знаю, что я хочу тебя. Эмма, - Реджина отпустила руку Анаконды и подошла в плотную ней, - я тебя прошу, не поддавайся предрассудкам.

- Реджина… - с придыханием произнесла Свон, обнимая девушку руками, все сильнее прижимая к себе, - как я тебя хочу. Ты не представляешь, как трудно держаться. Чувствовать тебя, ощущать жар твоего тела, учащенное дыхание, колотящиеся сердце… Багира, ты прекрасна!

- Змееныш, пожалуйста, - Реджина уткнулась носом в шею Эммы, начиная медленно и нежно целовать, - один раз.

- Я… - Эмма гладила руками оголенную спину, расплавляя кожу, - не могу… - на выдохе произнесла блондинка.

Реджина отстранилась и, взяв бюстгальтер, пошла к кровати, где лежала ее блузка. Ей было безумно обидно, что девушка, к которой у нее чувства, и к которой с каждым проведенным мгновение вместе появляется осознание более большего - любви, отказывается от нее.

- Гира… - выдохнула Свон и, не шевелясь, смотрела за резкими движениями Реджины.

- Я понимаю, я все понимаю, - Миллс стояла спиной к Эмме, но голос был надрывный, а спина напряжена.

- Отвези меня домой.

- Прости меня, - произнесла Свон. Она знала, что поступает обидно для Реджины, но все же она не могла отступиться от своих же принципов, не могла переступить через себя, - возможно, ты права. Поехали, я отвезу тебя, - на этих словах Свон пошла по коридору.