Дикие сердцем

— Я увидела в гнезде птичку с голубыми грудями. — Френки посмотрела на меня, хитро прищурившись.

— Ты дразнишь меня? — я вымученно улыбнулась в ответ.

Все это время я молила Бога о том, чтобы не случилось ничего плохого.

Наконец мы добрались до телефонной будки. Я усадила Титч на травку рядом с Френки.

— Фредди! — радостно воскликнул Эдвард, услышав в трубке мой голос. — Чем обязан? Такой неожиданный сюрприз! Помнишь, мы собирались сходить по грибы в мае? В ма-е, жарком ма-е, — нараспев протянул он.

— О Эдвард, ты пьян!

— Чуть-чуть, самую м-малость. Сегодня у меня выходной. Кто может зап-п-ретить мне слегка расслабиться?

— Эдвард, миссис Рокер очень больна. Знаешь, где она живет? В ниссеновской хижине вниз по реке. Дежурит кто-то из докторов?

— Да-а. Сегодня очередь Пот-тера Пит-тера… Я имел в виду Питера Потера. Он отправился по вызову к миссис Симпкинс, — он икнул. — И что с ней с-случилось? Миссис Рокер? Что с-сслучилось с миссис Р-рокер?

— Не знаю. Прим и Бар остались с ней. Бар напугана. Мне кажется, что-то очень серьезное. Френки говорит, что она не открывала рта целый день.

Некоторое время стояла полная тишина.

— Я немедленно выезжаю, — голос Эдварда изменился. — Пусть кто-нибудь ждет меня, чтобы показать дорогу к дому.

— Но Эдвард, — попыталась возразить я, — ты не можешь вести машину в подобном состоянии! — В ответ раздались короткие гудки…

Как только мы приблизились к тропинке, которая вела к ниссеновской хижине, из-за деревьев вышел Вер. В руке он сжимал карандаш.

— Привет еще раз. Я только что нашел очень редкие орхидеи. — Вер посмотрел на меня и запнулся. — Что случилось?

— Ты не мог бы дождаться доктора Гилдкриста и показать ему, где живут Рокеры? Мама Френки не очень хорошо себя чувствует.

— Сожалею, — Вер улыбнулся Френки. — Можешь не волноваться. Я не оставлю пост.

В хижине Рут выкручивала мокрые пеленки. Она пропускала их через валик стиральной машины. Девочка выглядела изможденной. Бар и Прим находились в спальне, дверь туда была закрыта.

— Я помогу тебе, — предложила я и мягко оттеснила Рут к дивану. — Есть чем накормить Титч?

— Осталось немного хлеба и заварной крем, которым ты нас угощала вчера.

— А ты что-нибудь ела?

— Я не помню.

Пока дети выясняли, кто что ел сегодня, я выкрутила белье и повесила его сушиться.

— Давайте во что-нибудь поиграем, — предложила я.

— Я не смогу играть, — ответила Рут. — Ничего не лезет в голову.

— А я хочу поиграть! — завопил Уилл и дернул Френки за волосы.

— Немедленно прекрати, Уилл! Ты ведешь себя, как грудной младенец, — состояние тревоги заставило меня повысить голос.

— Не смей называть меня младенцем! — рявкнул Уилл и поднял кулак к моему лицу.

Титч громко заплакала. Я почувствовала, как капли пота стекают по моей спине.

— Если ты ее ударишь, я оторву тебе член! — взвизгнула Френки.

Я не успела вмешаться — Уилл с размаха ударил Френки по лицу. Кровь потекла из разбитого носа девочки.

— Вот это да! — Вер пересек комнату в два шага, схватил Уила за воротник и отшвырнул в сторону. — Только трусы обижают маленьких и слабых.

Эдвард вошел в комнату вслед за Вером. Я поначалу не узнала его. Влажные волосы были зачесаны назад, с них капала вода.

— Привет всем. Где больная?

Я указала ему на дверь спальни, и Эдвард скрылся там.

— Я не трус, — Уилл пытался высвободиться из цепких рук Вера. — Отпусти, ты меня душишь.

— Мужчина никогда не позволит себе ударить женщину. Немедленно извинись.

— Не буду.

— Хочешь, чтобы я тебя заставил?

— Ты не сможешь меня ударить, я ведь меньше и младше тебя, — насмешливо заявил Уилл.

— Конечно, я не стану бить глупого мальчишку. — Вер развернул Уилла и неуловимым движением швырнул его на землю. — Вот это и есть достойный бой. Борьба называется джиу-джитсу. Вставай! — Уилл поднялся. Он стал хныкать и костяшками пальцев тереть глаза. Вер снова швырнул его на землю. — Вставай!

— Не буду, — Уилл, лежа на спине, отползал от Вера.

— Поднимайся! — Вер поднял мальчика на ноги и снова швырнул. Уилл смотрел на него озадаченно. — Теперь ты знаешь, каково это — чувствовать, что ты не в состоянии дать сдачи. Неприятное чувство, не правда ли? Теперь ты извинишься?

— Извини, — наконец пробормотал Уилл сквозь слезы.

— Хорошо. Если ты пообещаешь никогда больше не обижать девочек, я научу тебя драться по-настоящему, — сказал Вер, поднимая Уилла на ноги.

— Уилл никогда не выполняет обещаний, — вмешалась в разговор Френки.

Слезы на ее лице смешались кровью. Уилл сжал кулаки, но затем посмотрел на Вера и тут же разжал их.

— Вижу, что ты к тому же еще и лгун.

— Нет, я не лгун. — Уилл опустил голову.

Грязные волосы упали ему на лицо и закрыли его почти до подбородка. Мальчик вытер нос рукой, которая была покрыта многочисленными шрамами и царапинами.

— Надеюсь. Давай пожмем друг другу руки как мужчины.

Уилл с сомнением посмотрел на Вера. Затем, убедившись, что Вер серьезен, протянул ручонку и пожал большую, загорелую ладонь Вера.

— Отлично. А теперь выйди на улицу и проверь, не загораживает ли автомобиль доктора Гилдкриста проезжую часть.

Уилл беспрекословно подчинился.

— Невероятно! — воскликнула я. — В тебе умер великий педагог.

Вер провел рукой по волосам и заправил в брюки выбившуюся рубашку:

— Мальчишки просты по натуре, как, впрочем, и мужчины. Внутри мы все еще дикари, все еще поклоняемся силе. Возьмите мой платок, юная леди, — обратился Вер к Френки.

— Ты собираешься научить его драться? — Френки отказалась от платка и уставилась на Вера. — У нас тогда будет постоянная война.

— Я научу и тебя, — пообещал Вер. — Если он будет тебя обижать, ты сможешь в тот же миг бросить его на пол.

— Правда? — Френки посмотрела на Вера с большей теплотой.

— Что это за клочья разбросаны по всей комнате? — Вер посмотрел по сторонам. — Похоже, что диван взорвался.

Бар вышла из спальни в разгар всеобщего веселья. Она выглядела очень расстроенной.

— Может кто-нибудь вызвать скорую помощь?

— Я вызову, — откликнулся Вер и поднялся.

— Они заберут маму в больницу? — спросила Рут испуганно.

Френки прижалась ко мне. Бар обняла Рут за плечи и печально посмотрела на меня.

— Давай уведем детей.

Мы сытно поужинали яйцами с беконом, затем пили чай с печеньем и джемом, а после этого стали играть в салки. Дети, включая Рут, были настолько поглощены игрой, что, казалось, забыли обо всех невзгодах. Прим подошла позднее. Ее лицо выражало страдание. Как только игра закончилась, я вызвалась приготовить горячий шоколад и попросила Прим помочь мне.

— Рассказывай, что случилось, — сказала я и плотно закрыла за собой дверь кухни.

— О Боже! — Прим всхлипнула. — Это и наша вина. Несчастная миссис Рокер! Эдвард ничего не сказал, но я догадываюсь, что дело плохо. Кажется, у нее рак. Ее правая грудь превратилась в огромную твердую глыбу, а под ребрами прощупывается еще одна опухоль. Миссис Рокер то приходит в себя, то впадает в кому. Фредди, если бы мы вмешались раньше…

— Ты хочешь сказать, что ее нынешнее состояние не имеет ничего общего с пьянством?

— Не знаю. Эдвард поехал с ней в больницу. Санитары с трудом дотащили ее на носилках до машины, так как миссис Рокер крупная женщина. Как только тропинка заворачивала, она сползала с носилок. Мне никогда еще не приходилось чувствовать себя такой бесполезной. Я пыталась ей растолковать, что мы позаботимся о детях, но не уверена, что она меня поняла. Фредди, что мы будем делать с детьми?

Глава 34

— Это и есть материнство? — Прим всхлипнула, прижала ладони к вискам и устало свалилась на диван в моей гостиной. Прошла неделя с тех пор, как миссис Рокер забрали в больницу. — Я больше не могу. Мне нужен отдых, — Прим не была похожа на саму себя. Она была бледной, под глазами образовались темные мешки.