Жена моего мужа

— Зря ты куришь, — заявляет Ориол. — Ты умрешь, а перед смертью станешь старой и безобразной.

— Поступай так, как я говорю, а не так, как делаю, — советую я ей.

Мне не следует курить, и я обычно стараюсь не делать этого в присутствии Ориол. Но помимо того, что это помогает мне расслабиться, я чрезвычайно сексуально выгляжу, когда курю. Я держу палец под углом, и мужчины часто замечают, какие изящные у меня руки. Когда я затягиваюсь, губы мои, похоже, становятся в два раза больше, в то время как у других кажется, будто губы исчезают. Трудно отказываться даже от дурной привычки, если она такая соблазнительная.

— Роуз говорит, что тебе не следует и пить. Она говорит, что ты плохо кончишь.

Тон Ориол свидетельствует о том, что она не слишком хорошо понимает значение своих слов.

«Именно этого ей хотелось бы», — замечаю я про себя, гася сигарету и отставляя бокал шампанского. Нужно поговорить с Питером. Я делаю все от меня зависящее, чтобы свести к минимуму контакты Ориол с Роуз, но случайные встречи все же происходят. Когда только она успела внушить моей дочери свой пуританский образ мыслей? Меньше всего мне хочется, чтобы Ориол вступила в полицию нравов. Хочу, чтобы моя дочь была смелой и свободной.

— Подойди ко мне, поцелуй и пожелай спокойной ночи.

Ориол проскальзывает мне под руку, я ощущаю запах ее чистых волос и вдруг чувствую у себя в горле комок.

— Ты почитаешь мне? — спрашивает она.

— Только если сама выберу книгу, — отвечаю я.

Она смеется, и я отношу ее в постель, великодушно отпустив Еву домой на десять минут раньше. Это заставляет работников чувствовать себя счастливыми.

Глава 5 РОУЗ

Воскресенье, 10 сентября 2006 года

Сегодня дождливое воскресенье. Слава богу, мальчики со мной, мне стоит большого труда заполнить чем-то дождливые воскресенья, когда их нет рядом. Утром я позвонила Питеру и сказала, что дети слишком устали после первых дней школьных занятий, чтобы играть в футбол и даже просто прийти к нему.

— Черт побери, Роуз, они же не первый год учатся, и школьный семестр им не в новинку. Кажется, ты не возражала, чтобы я записал их в детскую футбольную команду, которая занимается по воскресеньям, утром. Ты же согласилась.

— Они слоняются по дому, бледные от усталости, — возражаю я.

— Им просто скучно. Им необходим свежий воздух и немного развлечений. Ты растишь их неженками, Роуз.

Проходит несколько минут, исполненных напряженного молчания, прежде чем Питер понимает, что я твердо решила. Он вздыхает:

— Что же они тогда будут делать?

— Они не будут скучать, на ленч придут Дейзи, Саймон, Конни и Льюк с детьми.

Я настолько мелочная, что испытываю большое удовольствие, сообщая ему подобные новости. Интересно, скучает ли Питер по тем великолепным воскресным обедам, которые я устраивала, когда мы были вместе. Гости остались те же, готовить я стала еще лучше, не хватает только его. Нельзя сказать, чтобы я тосковала по нему. По крайней мере, не всегда.

Конни и Льюк познакомились на нашей свадьбе. Льюк был шафером, он дружил с Питером со школьных лет, затем Льюк ввел в наш круг Саймона, и тот женился на моей сестре. Мы были тесно связаны когда-то, очень тесно. Слишком тесно, как в итоге оказалось. Люси и Питер слишком сблизились.

Некоторые женщины говорят, что не видели, как это начиналось. Когда их мужья встают и объявляют о своем намерении уйти к кому-то, кто привлек их внимание, жены обычно бывают ошеломлены. Но я никогда не была настолько самонадеянна. Я видела, как все начиналось.

И дело было не только в многочисленных задержках в офисе и командировках, все чаще происходивших в последний год нашего совместного проживания. Это было не только все возрастающее невнимание ко мне и разделяющее нас расстояние, возникшее в последние шесть месяцев. Я видела это, когда еще только шла к алтарю. Я знала, что Питер оставит меня, уже в тот момент, когда стала с ним встречаться. Питер не принадлежал мне. Он словно был дан мне взаймы, а принадлежал другой женщине, более эффектной, красивой, умной, шикарной, сильной, твердой и белокурой. Он никогда не был по-настоящему в союзе со мной.

По правде говоря, я больше всех удивилась, когда он назначил мне свидание. Боже, этот парень был просто сногсшибательным. Такой красивый, очаровательный и решительный. Он всем нравился. Каждая девушка мечтала, чтобы он ее заметил, каждый парень хотел стать его лучшим приятелем. Даже начальники и то заискивали перед ним. Есть люди, от которых просто исходит свет, и Питер принадлежал к их числу.

Когда он в первый раз пригласил меня на свидание, я подумала, что это шутка или пари. Меня, конечно, не назовешь дурнушкой, и меня довольно часто приглашали на свидания. Но я обычно встречалась со славными ребятами, немного неуклюжими или прыщавыми, но серьезными, искренними и добрыми.

Мы познакомились с Питером на работе. Я специализировалась на бухгалтерии и немалого добилась, работая в бухгалтерии коммерческого банка. Питер, который был на год старше меня, занимал более высокое положение — он был биржевым маклером, и, если верить ходившим по офису слухам, лучшим маклером. Его уже выделяли, и он распоряжался немалыми деньгами и большим количеством людей. Думаю, именно из-за своей занятости и востребованности он часто задерживался со своими отчетами о затратах. Но однажды он так задержался с документами, что казалось, ему не удастся избежать возмещения суммы, так что он пришел прямо в бухгалтерию, чтобы во всем разобраться. Он много улыбался, любезно болтал со мной, но я решила, что он просто хочет очаровать меня, чтобы я помогла ему выйти из затруднительного положения. Иначе он мог лишиться тысячи долларов.

После того как нам удалось разобраться с его платежами и оформить бланк расходов, он спросил, не знаю ли я какого-нибудь хорошего места, где можно купить сандвич к ленчу. Я не могла понять, почему он спрашивает об этом меня — ведь он работал здесь дольше. В конце концов я объяснила это тем, что, по-видимому, выгляжу как любительница поесть. Я направила его в ближайший супермаркет, он внимательно выслушал меня, но все продолжал околачиваться около моего письменного стола, и я, вспыхнув, пробормотала, что если он не хочет сандвичей, то поблизости есть приличный бар, где подают суши.

— Я больше заинтересован в вашей компании, чем в меню, — улыбаясь, заметил он.

Я в изумлении тупо воззрилась на него, думая, что неверно истолковала его слова. Наверное, мне очень шел костюм, у меня нет иного объяснения. Я все еще храню этот костюм, хотя не предоставляется случая надеть его. Так что мы съели по сандвичу, а затем после работы выпили и поужинали. И мы не прекращали есть и пить еще одиннадцать лет. Есть, пить и заниматься любовью. Потому что да, конечно, в те далекие дни было много секса.

Я не могла поверить своей удаче. Я не могла дождаться, чтобы продемонстрировать Питера всем: притащила его домой, показала всем своим приятелям и повезла знакомить с Дейзи, все еще учившейся в университете. Именно тогда он впервые увидел Люси. По иронии судьбы я сама познакомила их. Как и следовало ожидать, все одобрили его. Маме, папе, Дейзи, моим друзьям, друзьям Дейзи — всем он нравился, но больше всех нравился он мне. Настолько нравился, что я отказывалась присушиваться к мягким, а порой и не очень мягким предостережениям Дейзи, что мне не следует переоценивать его достоинства и недооценивать свои собственные.

Порой, когда мне приходится проводить дождливые воскресенья в одиночестве, я терзаю себя мыслями обо всем этом. Закончив домашнюю работу и перегладив белье, я сажусь и размышляю о том, не влюбился ли он в нее сразу же в тот момент, как только пожал ей руку. Во всяком случае, она, наверное, понравилась ему, и пульс его участился. Боже, временами я сама почти влюблена в нее, она просто неправдоподобно хороша, во всяком случае внешне. Хотя в остальном она, безусловно, не лишена недостатков. Может, он оказался слишком благородным человеком, чтобы бросить меня, тогда же? А может, он возжаждал ее, когда она приехала к нам на свадьбу без приглашения, но в невероятно огромной шляпе. Она была одета в лиловое, привлекла всеобщее внимание и, безусловно, затмила невесту. Или это произошло позже, когда появились близнецы и глаза у нас вечно слипались от постоянного недосыпания так, что мы почти не видели друг друга? Я никогда не спрашивала. Да, пожалуй, и не хотела бы услышать ответ. Как уже сказала, я никогда не надеялась удержать его навсегда. Мне хочется верить, что он принадлежал мне шесть лет, пока мы встречались, и пять лет нашего брака, и не хотелось бы услышать, что он никогда не был моим.