Звезды

– Я провел некоторые изыскания и достал этот газетный снимок Беверли Берджесс. Он не очень четкий – видимо, она не хотела, чтобы ее снимали.

Чарми, стоя за спиной Филиппы, взглянула на размытое изображение.

– Мне кажется, какое-то сходство есть, – сказала она, – вполне может быть твоей сестрой. Вы близнецы или двойняшки?

– Не знаю. А что?

– Если вы близнецы, то эта женщина – не твоя сестра, если вы двойняшки, то все возможно.

Несмотря на то, что добытые Хендриксом сведения превосходили ее ожидания, Филиппа старалась не поддаваться искушению энтузиазма. Она разочаровывалась уже столько раз!

– Все это вовсе не доказывает, что она – моя сестра.

– Но кто еще может тебя разыскивать? – спросила Чарми. – То есть я хочу сказать, кто еще может разыскивать Кристину Синглтон? А дата рождения? Ты родилась в Голливуде в 1938 году. Много ли Кристин Синглтон родились в Голливуде в тот год?

– Но пойми, Чарми, я ведь не звалась Кристиной Синглтон, когда родилась. Это имя мне дали приемные родители. Может быть, объявление дал кто-то, кто знает меня давно. Кто-нибудь из Сан-Франциско, подумала мрачно Филиппа. Или, того хуже, из Сан-Квентина. – И неприятные давние воспоминания нахлынули на нее.

– Посмотри на лицо, Филиппа, – голос Чарми вернул ее к действительности, – я думаю, сходство есть. Представь, твоя сестра разыскивает тебя, как и ты ее, и она узнала, что тебя удочерили Синглтоны.

Сердце Филиппы бешено забилось. Возможно ли? Трудно сказать наверняка, но женщина на фотографии казалась высокой и стройной, как Филиппа, и какое-то еле уловимое сходство было во всей ее фигуре, в линии плеч, в посадке головы. Да и подбородок тоже кажется похожим, и нос… Неужели эта женщина – ее сестра-близнец?

– Что вам удалось о ней узнать, Иван? – спросила она.

– О, мисс Робертс, я столкнулся с довольно интригующей, таинственной историей. Женщина, имеющая возможность приобрести многомиллионную собственность и устроить роскошную площадку для игр богатеньких, должна принадлежать к высшим кругам, быть известной многим. Так я представлял себе, но ничего подобного не оказалось. Я многих опросил в Палм-Спрингсе, но никто ничего или почти ничего не знает о Беверли Берджесс. Все связи курорта осуществляются через генерального управляющего, швейцарца Саймона Джунга. Похоже, что Берджесс появилась два с половиной года назад, купила этот старый, пустующий дом кинозвезды времен немого кино и превратила его в фешенебельный курорт. Я разговаривал с журналисткой, пишущей для колонки светской хроники в «Палм-Спрингс лайор мэгэзин», она однажды встречалась с Беверли и предполагает, что ей далеко за сорок.

Иван Хендрикс ослабил узел галстука, который надел по пути из аэропорта. Трудновато сдерживать себя, чтобы не рассказать больше. Сейчас ему хотелось, и в который уже раз, выложить ей всю правду, все, что он действительно знал. Но он обещал одному человеку никогда не рассказывать ей всего, а Иван Хендрикс умел держать слово.

– Извините, я вас на минуту оставлю, – сказала Филиппа и вышла из гостиной. Она направилась в кабинет, ее личное убежище. Помимо огромного стола, заваленного бумагами, книгами, с телефоном, компьютером с модемом и двумя принтерами, в кабинете находились вещи, привезенные ею из Лос-Анджелеса после того, как она решила остаться здесь и писать книгу: различные свидетельства в рамочках, висящие на стенах, похвальные грамоты, награды и призы, фотографии Филиппы, на которых она изображена со знаменитостями всех материков. Ее внутренняя жизнь, весь ее мир были спрессованы в этих четырех стенах. Секретарь в кабинете не работал. У Рики рядом с его жилыми комнатами, расположенными над гаражом на шесть машин, был отдельный рабочий кабинет. Филиппа нажала кнопку селектора и, когда он ответил, предложила:

– Рики, не присоединишься ли ты к нам в гостиной? Филиппа направилась к выходу, но тут ее внимание привлекли две фотографии на столе. Первая – в простой пластмассовой рамке, на ней – улыбающийся подросток в спортивном костюме – Эстер, ее дочь, когда ей было шестнадцать. Второе фото – в старинной оловянной рамке – изображало красивого мужчину, сидевшего за рулем семнадцатиметровой гоночной яхты, с обветренным загорелым лицом, с победным блеском в глазах. Фото было сделано в тот день, когда он готовился принять участие в гонках на приз Хобарта в Сиднее. В тот же день она решила сказать ему, что выйдет за него замуж. Это решение она приняла в самолете, когда летела в Австралию, чтобы сделать ему сюрприз. Она прилетела вовремя, чтобы увидеть, как «Филиппа» уходит под воду, недалеко отсюда, у самого мыса Резолюшн – места ее нынешних ежедневных бдений. Эта вилла принадлежала ему, была куплена им как раз накануне смерти. И хотя в своем завещании он оставил виллу Филиппе, его семья опротестовала этот пункт завещания и долгое время оспаривала его в суде, пока наконец в прошлом году суд не решил дело в ее пользу. Филиппа приехала в Перт вступить в права на горькое наследство.

Вглядываясь в обветренное, привлекательное лицо, она снова подумала: «Невозможно привыкнуть к тому, что его нет. Он непременно вернется. Однажды утром – неважно, где это будет – в больнице или на далеком острове, – он проснется, внезапно вспомнит, кто он, и вернется к ней». Вот почему каждый день она ходит на мыс Резолюшн и внимательно осматривает залив.

– Любовь моя, можно моей надежде снова воскреснуть? – спросила она, что делала нередко, у фотографии. – Эта женщина, по имени Беверли Берджесс, может она быть моей сестрой? Она владеет курортом, который называется «Стар». У меня – компания «Старлайт». Я слышала, что в жизни близнецов, хотя и разлученных сразу после рождения, такие замечательные совпадения случаются. Свидетельствует ли это совпадение о том, что она действительно моя сестра? И не замечательно ли будет, если и у Эстер, и у меня появится много родственников, больше, чем нас самих.

Она вернулась в гостиную и сказала: – Мы не должны терять ни минуты. Я возвращаюсь с тобой, Чарми. Я должна выяснить, существует ли угроза «Старлайту» и кто стоит за этим, может ли это быть один из наших друзей. Затем я собираюсь встретиться с этой женщиной в «Стар». Если существует хоть малейшая вероятность того, что эта женщина моя сестра, я не упущу ее. А если она действительно моя сестра, тогда проблемы моего прошлого будут закрыты. Я, наконец, узнаю, кто я и откуда взялась.

Она повернулась к Рики, сидевшему в ожидании, блокнот и ручка для стенографирования наготове.

– Позвони в аэропорт, узнай, здесь ли еще капитан Фарроу, и выясни, когда самолет может быть готов к вылету с нами в США. Договорись также, чтобы нас встречал автомобиль, и зарезервируй номер «люкс» в гостинице «Сенчури-Плаза». Свяжись по факсу с курортом «Стар» в Палм-Спрингсе и выясни, можем ли мы получить там номер. Если нет, попытайся забронировать номер в «Мэриот-Дезерт-Спрингс» или в «Ритц-Карлтон». Но, Рики, ни в коем случае не сообщай никому в конторе «Старлайта», что я приезжаю.

Мне нужно использовать элемент неожиданности, подумала она. Хочу понаблюдать их реакцию, когда они увидят меня, входящую в контору. Наконец она повернулась к Хендриксу.

– Иван, возвращайтесь в Палм-Спрингс и добудьте все, какие можете, сведения об этой Беверли Берджесс. Покопайтесь в ее окружении, не удастся ли что-нибудь из этого извлечь. Откуда она? Как ей удалось провернуть операцию со «Стар»? Если сможете, получите комнату в «Стар», Рики выдаст вам чек на расходы. Можете сообщить о результатах, когда я буду в Палм-Спрингсе. Да, еще одно. Могли бы вы попросить кого-то из своих детективов заняться одной компанией для меня? Она называется «Каанэн корпорейшн», и у меня есть сильные подозрения, что она служит лишь ширмой для получения ворованных денег.

Дошла очередь до Чарми.

– Пойдем, поможешь мне уложить веши. Мы отправляемся сейчас же. Тот, кто пытается отобрать у меня компанию, будет неприятно удивлен.

Филиппа взяла фотографию, привезенную Иваном из Палм-Спрингса, и долго на нее смотрела. «Моя ли ты сестра? – мысленно спросила она. – Есть ли у тебя ключ к моему происхождению? Сможешь ли ты мне рассказать наконец, кто я на самом деле?»