Во власти страха (СИ)

Я не знала ,что ответить на это признание. Пожалуй, я была не лучше его, а может просто он сделал меня жестокой, но сожаления, как такового я не чувствовала, как и чувства удовлетворения и злорадства типа « так тебе и надо с*ка». Просто было горько.

-Извини, что затронула эту тему при сыне. Нервы ни к черту. –только и могла я сказать, но Маркус казалось, ждал чего –то еще. Ну, что ж коли хочется , то получите и распишитесь .- Я не буду извинятся за то, что сказала, все это правда. И уж тем более не буду извинятся за то, что ее озвучила.

-Хочешь моей крови? –усмехнулся он.

-Нет, просто ты слишком много боли причинил мне. Так много, что в себе держать не получается, как не стараюсь.

Что-то в его взгляде потухло, но я понимала, что так и должно быть. Ему есть в чем раскаиваться.

-Тогда зачем тебе все это? Не проще ли найти другого мужчину и жить спокойно?-спросил он бесцветным голосом.

-Ты испортил для меня любого мужчину, даже просто это звание ты испоганил для меня. Знаешь, какие у меня ассоциации с атрибутами мужчины? Когда слышу «сильный», сразу прикидываю его удар, « красивый» , подсчитываю его любовниц, «богатый», сразу ставлю крест....

-Прости меня!- прошептал он, я покачала головой и также шепотом произнесла:

-Избавь меня от страха. Сделай так, чтобы я поверила, что мужчина –это не опасное чудовище, а напротив тот, с кем я буду в безопасности, тот, кто является гребанным защитником! Я дала тебе шанс, потому что поверила, что ты поможешь мне преодолеть страх, который сам же и породил.

Вновь внимательный взгляд ,а после Маркус молча вышел, не оборачиваясь. Через несколько минут я услышала звук захлопнувшейся парадной двери, после был рев мотора и звук отъезжающего автомобиля. Он ушел ,просто ушел и я как не странно, боялась ,что навсегда.

4 Неосторожность

После отъезда Маркуса, я сидела на полу неизвестно сколько времени, уткнувшись взглядом в одну точку на противоположной стене и не могла пошевелиться, точнее не хотела. Такая усталость накатила. Осточертело все! Хотелось собрать вещи и уехать из этого дурдома, убежать от необходимости что-то делать, принимать решения, держать оборону , но в первую очередь, от дурных мыслей, разрывающих мой мозг.

Ну, что я за человек? Почему нельзя не заморачиваться? Сижу и думаю, куда направился мой бывший муж, как мазохистка извожу себя самыми гадкими предположениями, которые только можно сделать, хотя знаю практически наверняка ,что Маркус поехал на встречу с Мегги и сестрами. Но мое больное воображение не давало покоя. Еще час я выносила себе мозг, а потом , когда какое-то неприятное чувство в душе стало зашкаливать ,вскочила на ноги и решила занять себя хоть чем-то ,чтобы отвлечься. Только вот в голову ничего путного не лезло. В который раз за это утро пожалела о том, что у меня выходной. Слишком много впечатлений за один раз, когда последние четыре года жизнь была похожа на мирное, спокойное течение реки, по которому я безмятежно плыла. Конечно, конец этого безоблачного существования с возвращением Маркуса был заранее известен, но все же я не ожидала, что вот так, резко все изменится, словно лодка сорвется с обрыва и полетит в потоке водопада, а мне ничего не останется, кроме, как молится о спасении.

Такой разлад был в душе, диссонанс доводов разума, желаний сердца, визга самолюбия, криков гордости и внешнего давления. Если бы помогло, я бы наверно сдавила голову ладонями, чтобы хоть на секунду заткнуть эту какофонию. Носясь по комнате из угла в угол, я напоминала сумасшедшую. В конечном счете, поняла бесполезность попыток разобраться в себе и происходящем. Нужно было проветриться, поэтому я позвонила своему мастеру по маникюру и договорилась о встрече. Подобные вылазки лучшая психотерапия – проверено.

Приняв душ, я собиралась тщательнее обычного: нанесла макияж, одела лучший черный комплект нижнего белья, чулки в тон, кожаные шорты, серый топ, сапожки-казачки. Последним штрихом стали духи. Только вот открыв шкаф и посмотрев на ряд причудливых флаконов от самых известных брендов, ароматы которых я носила в зависимости от настроения, времени года или суток, так и не смогла определиться. Все было « не тем», каким-то обезличенным, в миг ставшим «не моим». Рука потянулась к простенькому флакончику в самом углу, который я всегда старалась избегать, но и выбросить его духу не хватало, словно часть от себя оторвать. Есть такая странная особенность у ароматов, они содержат в себе воспоминания. Я взяла в руки цилиндрической формы стеклянный сосуд и повертела, отстраненно наблюдая, как бледно-желтая жидкость растекается по стенкам. Осторожно открыла крышечку, и живот скрутило от болезненного ощущения, что-то оборвалось в груди, как только на рецепторах осел резковатый запах, который выветриваясь, был нежным, едва уловимым. Аромат жасмина заполнил легкие и тут же в голове пронесся калейдоскоп картинок; Москва, общежитие, черная Ауди, ВДНХ, кофейня на Тверской, я веселая, беззаботная и по уши влюбленная, и конечно же он....Везде и всюду он; загадочный, сдержанный, но такой нежный. Боже, каким он был замечательным, невероятным. Не влюбиться просто не возможно!

Что с нами стало ? Что мы сделали друг с другом? –вопросы любого брака, но чаще всего они возникают спустя много лет, у нас же перемены слишком ярки и уродливы, чтобы их не заметить.

Глаза защипало, я быстро сморгнула накатившие слезы и усилием воли вернула себя в настоящее, но от этого стало еще хуже. Волна разочарования, безвозвратной потери и какой-то обреченности накатила, заполнила душу. И хотелось бы выплакать это все, да только знаю, слезы не помогут. Того, что было больше не вернешь и не изменишь, как бы не хотелось. А я хотела, очень, безумно, всем своим нутром. Если бы повернуть время вспять....Но какой толк от этих бредовых размышлений? Надо жить настоящим-так вроде советуют. Четыре года получалось следовать этому совету ради сына, по инерции, из-за страха. Я боялась чувств, особенно боли, а потому воспоминания были под запретом, как и любимые духи. Сейчас же моей эмоциональной изоляции пришел конец, так что можно не осторожничать.

Старательно нанесла духи за уши и на запястья, втянула, как можно глубже воздух и вышла из дома. Чувствовала себя уверенно «при параде» так скажем, погода тоже радовала. Настроение резко взлетело вверх, не ясно по какой причине, скорее всего, эти истерические вспышки предвестники депрессии, чем чего-то хорошего. Но все же стоило воспользоваться моментом, что я и сделала. Мне хотелось выплеснуть внезапно появившуюся энергию, и когда я увидела в гараже красное Ferrari, поняла, как я это сделаю. Весь автопарк Маркуса был продан, но эта машина мне нравилась, поэтому я оставила ее себе и иногда, когда, как сейчас хотелось драйва, щекотала себе нервы, катаясь на ней.

Кинув сумку на соседнее сидение, села за руль и с довольной улыбкой завела машину.

-Привет, крошка! Прокатимся? –газуя на месте, усмехнулась я, услышав рев мощного мотора. –Ну, вперед!- с этими словами я вдавила педаль газа в пол, и машина с визгом сорвалась с места. У меня же сердце оборвалось от сумасшедшей скорости, в кровь поступила убойная доза адреналина, и я захохотала от восторга, перехватывающего дыхание. В голове проскочила мысль; может, ну его-этот маникюр, мне и так хорошо, но она тут же исчезла, стоило мне подъехать к контрольно-пропускному пункту. Я снизила скорость, о чем тут же пожалела, когда выехала за ворота; на меня обрушились вспышки фотокамер, машину окружили, набежавшие со всех сторон журналисты. Они начали долбить по стеклам, прыгали на капот, орали во весь голос, спрашивая что-то. Глаза резало, как и слух, паника овладела мной, но тут же меня затопил гнев, когда один из стервятников со всей силы ударил в лобовое стекло. Я угрожающе посигналила и слегка надавила на газ, но этих ополоумевших людей мои действия нисколько не напугали.

-Проваливайте, придурки, пошли на хрен!- заорала я в отчаянье и вдавила педаль газа в пол, уже не заботясь о том, что кого-то задавлю. Эти обезумевшие в поисках сенсации людишки напугали меня до смерти. Как только я вырвалась, облегченно вздохнула, в след послышались проклятья, но мне было все равно. Я еще сильнее надавила на газ и сконцентрировалась на дороге, руки тряслись, пот струился по спине. Наверно, я никогда не привыкну к подобному вниманию, не представляю, как это может кому-то нравится. Хотя вопрос, конечно, риторический, просто, чтобы отвлечься и прийти в себя. Что меня на самом деле заботило, так это лишь вопрос о том, что нужно журналистам от меня. Ну, ладно Маркус, но я-то им зачем. Ответы на эти вопросы я узнала, как не странно, из разговора со своим мастером. Мы с ней были знакомы уже семь лет, подругами, конечно, не были, но поговорить нам было о чем. Главный плюс Линды-ненавязчивость. Она никогда не лезла в душу, пока человек сам не решит высказаться. Использовать Линду, как плюшевую жилетку у меня желания не возникало, потому что сплетни о своих богатых и знаменитых клиентах, которыми она часто развлекала, предостерегали меня от ошибки. Сегодня же вообще настроение было не разговорное, я в пол-уха слушала щебет Линды, одновременно колдующей над моими ногтями, пока разговор не зашел обо мне.