Запретные наслаждения

– В моем гараже стоит такая же, шестьдесят третьего года. Я нашла ее лет пять назад и отдала на реставрацию. Моя – спортивная, но стекла в ней поднимаются.

– Определенное преимущество на случай дождя, – согласился он.

– О, как я невежлива, – покраснев, пролепетала Эмили. – Добро пожаловать в Эгрет-Пойнт, мистер Девлин. Заберите вещи из машины, и я провожу вас в спальню. Надеюсь, вы не возражаете пройти через кухню, но, согласитесь, глупо обходить дом, чтобы внести сумку.

– Мик, – напомнил он. – Друзья называют меня Миком. И я предпочитаю кухонную дверь. – Он взял с заднего сиденья элегантную сумку и пошел на крыльцо кухни. Нос его смешно дернулся. – Кажется, пахнет ростбифом!

– Я надеялась, что вы не поститесь по пятницам! – выпалила Эмили. – Но если все же поститесь, в морозилке есть лососина, которую я могу быстро приготовить.

Выражение его лица вполне можно было назвать блаженным.

– Нет, я не пощусь по пятницам, и ростбиф с кровью – моя любимая еда. Вы, случайно, не догадались запечь несколько картофелин? – с надеждой осведомился Мик. В эту минуту он походил на проголодавшегося мальчишку-школьника.

– Сэр, что бы я была за ирландка, если бы не подала картофель к говядине? – поддразнила она.

– Значит, ваша настоящая фамилия О'Шански? – отшутился он.

Эмили рассмеялась.

– Моя мать была О'Майли, – объяснила она, – и я живу в доме моей бабушки. Она и бабушка Кейт научили меня готовить. Я могу даже сделать колбасу и испечь пироги.

– Да вы просто идеальная женщина, Эмили, – польстил он. – Пишете чудесные романы, да еще и готовите.

«И, бьюсь об заклад, божественно трахаешься», – подумал он, скользя взглядом по холмикам, приподнимавшим шелк блузки.

Его в жизни так не искушали, и ему придется призвать на помощь все свои силы, чтобы не дать воли рукам.

Последнее соображение немало удивило его. Он всегда умел сдержаться там, где дело касалось женщин. Недаром его девизом было: «Наслаждайся тем, что они предлагают, но пусть твое сердце остается спокойным».

– Приберегите свои суждения, пока не сядете ужинать, – посоветовала Эмили. – Пойдемте. Я обещала показать вашу комнату.

Она поспешила к выходу, и он послушно шагнул за ней.

В доме оказался большой холл с изящной лестницей. Не успели они подняться, как звякнул звонок и на пороге возникла пожилая парочка.

– Рина, доктор Сэм! – обрадовалась Эмили и, повернувшись к Мику, пояснила: – Наверху, вторая дверь слева, и спускайтесь поскорее, познакомитесь с моими друзьями.

Он взбежал по лестнице, но не успел найти комнату, как до него донесся голос Рины:

– Боже, Эмили, при ближайшем рассмотрении он еще более роскошен! Уверена, что желаешь нашего присутствия за ужином? Будь я на твоем месте, не потерпела бы посторонних.

Девлин широко улыбнулся.

– Рина, он все слышит, – прошипела Эмили, краснея.

– Лично я с места не двинусь, – твердо объявил доктор Зелигман. – Здесь пахнет ростбифом!

– Можно подумать, я никогда не готовлю, – обиделась Рина, входя в красиво обставленную гостиную и усаживаясь в удобное кресло.

– Нет, готовишь, конечно, но тебе далеко до нашей Эмили. – без обиняков ответствовал Сэм. – Что будем пить?

– Если можно, приготовьте коктейли для себя, Рины и Мика, – попросила Эмили. – Я собираюсь подать вино, а вы меня знаете: два бокала, – мой предел.

Доктор Сэм смешал мартини и только успел налить по стакану себе и жене, как в комнату вошел Майкл.

Поймав его взгляд, доктор Сэм высоко поднял шейкер и вопросительно склонил голову набок.

– Мартини? – догадался Девлин.

– Угу.

– За ужином будем пить вино, – поспешно вставила Эмили.

– В таком случае с меня хватит хереса, если он у вас есть.

– Один херес! – объявил Сэм, отставляя шейкер. – Сейчас будет подано! Я Сэм Зелигман, городской доктор. Моя жена, Рина.

– Вы подвозили Эмили в город, верно? – спросил Девлин, вспомнив, где видел Рину Зелигман. – Вы сестра Эрона Фишера. Я прав?

– Младшая сестра, – ухмыльнулась Рина. – Ему было почти восемь, когда я появилась на свет. Принц семейки, до моего рождения, разумеется.

– И он ее боится, – выдала Эрона Эмили.

– Так и следует быть, – самодовольно ответила Рина. Девлин весело рассмеялся.

– А вот я единственный ребенок и завидую тем, у кого есть брат или сестра.

Все это время Эмили то и дело бегала на кухню, чтобы проверить, как обстоят дела с ужином. Наконец она объявила, что все готово, и собравшиеся направились в столовую. Заняв место во главе стола, она попросила Девлина сесть напротив. Зелигманы устроились по бокам.

– Разрежете ростбиф? – попросила она, ставя перед ним блюдо с мясом. На нем лежали специальные нож и вилка с костяными ручками, очевидно, очень старые.

На вкус Девлина, мясо было приготовлено идеально: сверху среднеподжаренное, в середине – с кровью. Он спросил, кто что предпочитает, и разложил ломтики по тарелкам. Затем Эмили забрала блюдо, поставила на буфет и обнесла гостей поджаристым картофелем и свежей спаржей. На столе стояли также два соусника, с мясным и голландским соусами. Эмили, успевшая испечь горячие булочки, добавила к блюдам серебряную масленку с маслом и маленькие тарелочки с помидорным салатом.

Из разговора за столом Девлин узнал, что предки доктора Сэма были одними из первых поселенцев в Эгрет-Пойнт. К удивлению Мика, оказалось, что Зелигманы прибыли в Америку в 1709 году. Мало кому было известно, что в начале восемнадцатого века множество еврейских семей эмигрировало в колонии.

– Мы боролись за революцию, – гордо объявил доктор. – На стороне победителей, разумеется.

– А потом его прапрадед женился на девушке из Верхнего Ист-Сайда, семья которой перебралась в Америку из России во время погромов, – добавила Рина.

– Именно это делает нашу страну столь великой! – добавила Эмили. – Такое чудесное смешение народов и культур!

Втайне она радовалась, что попросила Зелигманов помочь ей скоротать этот вечер: наверное, ей было бы неловко наедине с полузнакомым человеком.

Когда они доели почти все, что стояло на столе, Эмили и Рина убрали посуду и отправились за десертом.

– Боже, какое обаяние! – восхищалась Рина, очищая тарелки, перед тем как установить их в посудомоечную машину. – Выглядит как кельтский принц! И этот восхитительный ирландский акцент!

Она мечтательно вздохнула.

– Да, он очень мил, – пробормотала Эмили.

– Вот как? – хмыкнула Рина, пристально вглядываясь в приятельницу. – О Господи, тебя тянет к нему, верно, Эмили Шански? Но почему бы и нет?

– Я даже не знаю его! – запротестовала Эмили. – Мы встретились только во вторник и с тех пор один раз говорили по телефону. А сегодня уже пятница.

– Говорю, ты к нему неравнодушна, – с улыбкой настаивала Рина. – Я столько лет знаю тебя, Эм, и не видела, чтобы мужчина так тебе нравился. Иногда мне даже казалось, что ты лесби.

– Я не лесби и вполне равнодушна к Девлину, – парировала Эмили. – Просто у меня нет времени на мужчин, и к тому же совсем не хочется повторять ошибки Кэти и Джо. Не представляешь, как трудно мне приходилось в школе, когда те же самые преподаватели, что учили родителей, во все глаза наблюдали за мной, ожидая, пока я покрою себя позором.

– Им в голову не приходило, что твоя мать, как ты выражаешься, покрыла себя позором, пока она не закончила школу и не поступила в Уэллерсли, – возразила Рина. – Благодаря твоим бабушкам ее положение никого в Эгрет-Пойнт не удивило.

– Поэтому мне и было так тяжело. Кэти всех одурачила. Вот они и присматривались ко мне, не пойду ли я по ее стопам? Иначе почему я так трудилась, чтобы поскорее убраться отсюда в колледж?

– Все это было и быльем поросло, – отмахнулась Рина. – Теперь ты известная писательница, да еще заполучила потрясного нового редактора. Он не женат. Вы оба свободны. Черт, да на твоем месте я немедленно затащила бы его в постель!

– Почему мне все только об этом и твердят? – вырвалось у Эмили.