Скандальная репутация
Скандальная репутация читать книгу онлайн
Измученная бесконечными нападками желтой прессы и властолюбивым отцом, Шеннон Бувье убегает из дома. Через пару лет она случайно встречается с Кейном, которого давно и безответно любит...
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Пар вырвался наружу вместе с запахом сыра и ветчины, которые обещали быть вкусным ужином. Кусочки помидоров и пасты приклеились к стенкам микроволновки.
— Я думаю, будет лучше, если в следующий раз ты позволишь готовить мне, — сухо посоветовал он, собирая остатки ее ужина и стряхивая их в мусорное ведро. — Ты ведь не привыкла готовить.
Он снова намекал на ее происхождение. Если это означало быть запертой в частных интернатах и дорогих отелях и безумно скучать по матери, то да, она и впрямь принадлежала к привилегированному сословию.
— Да, ты прав, — презрительно сказала она. — Я не привыкла к лазанье быстрого приготовления.
Хотя за последнее время Шеннон привыкла не только к замороженным полуфабрикатам и к отсутствию ванной, но иногда и к отсутствию крыши над головой, если не считать крышей салон старой машины. Но она ни за что не рассказала бы об этом Кейну.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Шеннон ужасно хотелось есть. Она машинально переворачивала страницы очередного глянцевого журнала и мечтала о еде. Кейн, наверное, уже убрался на камбузе — недавно она почувствовала, что яхта остановилась на ночь. Судно слегка покачивалось на волнах.
Она ушла в свою каюту, чтобы не мешать Кейну устранять последствия маленькой катастрофы на камбузе. Конечно, это произошло по ее вине, но она не считала себя обязанной наводить порядок после того, как ее обманом завлекли на яхту и похитили. Было бы неплохо утащить что-нибудь съедобное. Она отказалась ужинать с Кейном из гордости, но голод давал себя знать.
—Я ничего не приму от тебя, — повторила Шеннон. — Найду что-нибудь в холодильнике и поем в каюте.
— Как хочешь. — Он с безразличием пожал плечами.
Она встала, заглянула в шкаф. Женской одежды, кроме легкой накидки, шорт и еще пары вещей, не было. И уж конечно, там не нашлось ничего, что хоть отдаленно напоминало бы ночную рубашку.
Похоже, подружка Кейна не очень-то в ней нуждалась, брезгливо подумала Шеннон. Но какая женщина, находясь рядом с ним, нуждается в ночной рубашке? Интересно, а каков он в постели?
Шеннон решила, что накидка все же может ей пригодиться, причесалась и пошла на камбуз.
Кейн стоял у плиты спиной к ней и что-то готовил. Пахло так вкусно, что на минуту Шеннон пожалела о своем отказе ужинать с ним. Он повернулся к ней, но она проигнорировала его и поднялась на палубу.
Наверху стоял столик, накрытый на двоих. Горела свеча, поблескивало столовое серебро. Рядом в ведерке охлаждалась бутылка вина. Казалось, Кейн не сомневался, что она будет ужинать с ним.
Но, как бы ни была голодна Шеннон, она не собиралась менять решение. Она развернулась и отошла к перилам. Кое-где на берегу мерцали огоньки, вырывавшиеся из плотной темноты. Луна поднялась выше и тускло отражалась в воде. С берега дул прохладный ветер.
Где они сейчас? На границе Испании и Франции? Она не знала и, уж конечно, не собиралась спрашивать об этом у Кейна.
До нее донесся запах еды. Шеннон сглотнула, в животе заурчало. Нет, она решительно не могла больше выносить такое! Он делает это нарочно, чтобы заставить ее пожалеть о своем решении!
Шеннон уже собиралась вернуться в каюту, когда увидела Кейна, поднимающегося на палубу с двумя тарелками в руках.
— Садись!
— Нет! — Она отвернулась.
Он даже не старался убедить ее. Послышался стук тарелок, скрип кресла, звон приборов. И этот потрясающий запах... Потом наступила пауза — Шеннон догадалась, что он пробует вино. Должно быть, оно холодное, прекрасно утоляющее жажду...
Она повернулась. Кейн сидел и спокойно ел. От тарелки со спагетти шел пар. Шеннон почти чувствовала вкус сливочного соуса и моцареллы. Гордость требовала, чтобы она ушла, оставив его наедине с ужином. Желудок же умолял о пощаде.
Желудок победил. Не глядя на Кейна, она села на свободное кресло напротив него, взяла вилку и начала есть спагетти. Ей показалось, что ничего вкуснее в жизни она не пробовала. Шеннон закрыла глаза от наслаждения.
— Я тоже думаю, что хорошо готовлю, — с улыбкой согласился Кейн, видя выражение блаженства на ее лице. Он мог бы съязвить насчет того, что она все-таки сдалась и села с ним ужинать, но не стал этого делать, и Шеннон была ему очень благодарна. — Вино тоже неплохое. — Он хотел налить ей вина, но вдруг остановился. — Прости, я забыл, что ты принимаешь лекарство.
— Стакан вина не повредит, — возразила она, дожевывая спагетти.
Кейн довольно улыбнулся. Шеннон не знала — оттого ли, что она набросилась на еду, приготовленную им, или оттого, что, пытаясь убедить его не лишать ее вина, она, потянувшись к бутылке, нечаянно схватила его за руку.
— Так почему ты принимаешь антибиотики? — спросил он, наливая ей вино. — Из-за чего у тебя возникли проблемы с желудком? Или мне не стоит спрашивать?
— Почему же? — откликнулась Шеннон, еще не пришедшая в себя после того, как дотронулась до него. — Я была за границей. Заболела.
Она не была готова рассказать ему, как и почему заболела. Эта часть ее жизни закрыта для посторонних. А особенно для тех, кто насильно сажает ее на яхту и пытается вернуть домой против желания... Как бы хорошо они ни готовили!
Кейн не настаивал. С бокалом вина в руке он откинулся на спинку кресла. Он довольно улыбался и, чуть прикрыв глаза, рассматривал сидящую напротив него Шеннон. Ее лицо, ее длинные светлые волосы, отливающие серебром в тусклом свете луны.
— Как получилось, что ты, типичная англичанка, носишь фамилию Бувье?
Его пристальный взгляд заставил ее сердце биться быстрее. Она удивлялась тому, какое он имел на нее влияние. Шеннон не хотела сидеть и вести с ним ничего не значащие беседы.
— Я думала, вы дружили с моим отцом, — сказала она быстро. — Почему ты не спросил у него?
Кейн наклонился вперед. Огонек свечи отбрасывал на его лицо причудливые тени.
— Потому что я спрашиваю тебя, — произнес он одновременно и властно, и мягко — сочетание, против которого ни одна женщина не могла бы устоять.
— Мой дедушка был французом, — начала Шеннон, поддавшись его взгляду и неохотно осознавая, что она — не исключение. — Я не знала его. Он умер еще до того, как я родилась.
— Мне жаль.
— Не стоит. — Она пожала плечами. - Никогда не скучаешь по тому, чего не имеешь.
— Разве? — спросил Кейн, нахмурившись. - Я тоже никогда не видел своего дедушку, но всегда считал, что мне чего-то не хватает, что я чего- то лишен. И когда у меня будут дети, я сделаю все возможное, чтобы у них не возникало нехватки любви и общения, как у меня.
Его признание немного смутило ее. Шеннон не предполагала, что он так серьезно относится к семье.
— Знаешь, — сказала она, макая хлеб в сливочный соус, — дети иногда могут быть надоедливыми. Спроси моего отца, он подтвердит... Постой, я, кажется, забыла! Ты наверняка это уже сделал! — бросила она язвительно.
— Ты думаешь, что, общаясь с Ранульфом, я трачу все время на разговоры о тебе? — спросил он после минутного молчания.
А разве нет? — подумала Шеннон. Конечно же, нет! Как она вообще могла такое предположить? Она хотела верить в то, чего на самом деле не было. Действительно, кто она такая, чтобы Кейн о ней думал?
— Конечно, нет! — воскликнула она. — Время — деньги, и что-то мне подсказывает, что они слишком много для тебя значат.
Он не отреагировал на ее колкость, спокойно добавил себе вина и предложил ей. Она отказалась.
— Итак, ты считаешь, что твои дети будут для тебя наказанием?
— Нет! — решительно ответила Шеннон. — Я сделаю так, чтобы они чувствовали себя любимыми, нужными... — Она вдруг замолчала, поняв, что сболтнула лишнее.
— Продолжай.
Шеннон хотела сказать, что отдаст им все свое время, любовь и нежность, на которые только способна и которых так не хватало ей самой. Вместо этого она лишь произнесла:
— Я дам им все, чего не было у меня.
— Некоторые сочли бы, что это не так уж и много. — Кейн сидел в тени, ей не было его видно, но она чувствовала его взгляд.