Даже если вам немного за тридцать (СИ)

Звонок застал меня перед зеркалом, где я критически рассматривала себя: не помешает сбросить килограммов десять. Но мысли об этом приходили в голову часто, а толку не было.

Схватив мобильный, я не глядя на экран, ответила:

— Слушаю вас.

Раздавшийся голос был неожиданным для меня.

— Кира, это мама.

Да уж, а мы не ждали вас, а вы приперлись. Упс, позвонили.

— Здравствуй, мама. — Поневоле в моем голосе появились обреченные нотки. Мама сейчас вновь начнет учить меня жизни. Не хочу. Если честно, то я совсем не страдала от того, что мы не общались. — Что ты хотела? — спросила я и тут же прикусила язык: сейчас начнется. И я не ошиблась.

— А что, я не могу позвонить своей дочери? — взвилась мама.

Ну-ну, я такая наивная, что верю в это. Мы не общались больше года!

— Я тебя не критикую. — Спокойно ответила я, не видя смысла в споре.

— Ладно, не будем ссориться. — Примирительно отозвалась мама.

И я поняла, что ей просто что-то от меня нужно. И моя интуиция в очередной раз не подвела.

— Вика выходит замуж. — Сообщили мне, а я даже представила довольную улыбку матери. Конечно же, ее обожаемая младшенькая дочка всегда только радует и ни в чем не разочаровывает. Это не Кира, толстая неудачница.

— Мои поздравления. — Равнодушно ответила я. Какое мне вообще дело до Вики и ее замужества. Плевать я хотела на нее.

— Они с Лешей ждут ребенка. — Проинформировала меня мать.

А я поперхнулась воздухом: Вика и Леша вместе??? Даже стало весело, и этот подлец пытался мне доказать, что к Вике у него никаких чувств нет? А ребенка он ей как делал, интересно? Боже, какой он придурок. Хорошая выйдет пара: недоумок и безмозглая курица! Думаете, мне было стыдно за такие слова о сестре? Отнюдь, она их заслужила.

— Тебе что, все равно? — удивилась мама.

— А должно быть нет? — все также спокойно ответила я. — Совет да любовь, как говорится.

— Мы хотим, чтобы ты была на свадьбе и приготовила торт молодоженам.

Я так и знала, что причина сугубо корыстная.

— Нет. Я не собираюсь посещать этот фарс и готовить торт для этих двух — не буду.

— Кира, — возмутилась мать. — Что люди скажут? Мы одна семья! — давила она. — Никто не поймет, если тебя не будет на свадьбе. В этот день мы должны быть вместе.

— О, началось. — Вздохнула я. — Что ты там насчет семьи говорила, мама? Вика помнила об этом, когда трахалась с моим женихом?

— Кира, — мать была шокирована. Ну да, я снова ее огорчила.

— Я тридцать три года, Кира. — Грубо ответила я. — У меня больше нет сестры. И на свадьбу к твоей обожаемой дочурке я не пойду! Кондитера ищите тоже в другом месте.

— Кира, — попыталась возразить мне мать. — Так нельзя. Вы с Викой родные друг другу люди. Ты должна ее простить и порадоваться за то, как у нее все сложилось.

Но я не стала слушать ее и прервала нотации.

— Не надо мне напоминать о родных людях, мама. Ты сделала свой выбор, когда встала на сторону Вики. С тем и живи. Не звони мне больше.

Я отключилась. Под конец разговора я уже кипела от злости. Черт, я будто снова окунулась в бочку с нечистотами. Вот почему так, а? Вике все неймется, решила уколоть меня, что выходит замуж за моего бывшего и ждет от него ребенка. Да ради Бога! Я разве кому-то мешаю? Живите счастливо и подальше от меня. Знать их обоих не хочу.

Когда приехала Юлька, я все еще тряслась от злости. Разговор с матерью напомнил мне то, что я совсем не хотела вспоминать. Морозовой стоило только посмотреть на мое лицо, как она присвистнула:

— Та-а-а-ак, что у тебя случилось? — разуваясь в прихожей, спросила подруга.

— Поговорила с матерью. — Буркнула я.

— Неужели Нелли Леонидовна объявилась? — понимающе хмыкнула Юлька. Подруга недолюбливала мою мать. Впрочем, их чувства были взаимными. — И что ей надо?

— Сообщила мне о свадьбе Вики и Лешки. — Я расставляла коробки с провизией на столе. Юльку надо покормить, она голодная, после работы.

— Чего? — Морозова смотрела на меня так, словно у меня выросла вторая голова. — Дроздов женится на этой дуре?

— Юль, — я слегка поморщилась. У меня так и осталась привычка защищать младшую сестру. Вот кто, спрашивается, навесил на меня эти обязанности?

— Ну а что такого я сказала? — невозмутимо пожала плечами подруга и, стащив огурец, с аппетитом впилась в него зубами.

— Она беременна. — Я надеялась, что в моем голосе не было тоски. Ведь это я должна была ждать ребенка от Дроздова. Если не их предательство, так и было бы.

Морозова от души выругалась, прежде чем сказать:

— Хочешь, ругай меня, хочешь — нет, но я всегда знала, что твоя сестрица та еще тварь.

— Да ладно тебе. — Я закончила выставлять еду на стол и достала из холодильника бутылку вина. — Может, у них любовь.

— Любовь? — громко фыркнула Юлька. — Не смеши мои тапки, подруга! Эти двое вообще не знают, что это такое. Они ж не проживут вместе долго, сожрут друг друга. — Морозова сосредоточилась на пробке, куда воткнула штопор. — Давай лучше выпьем, Кирюха.

— Давай. — Мне захотелось напиться. И я знала почему, сегодня я утратила последние иллюзии. От этого было очень больно. — Мои родственники хотели, чтобы я приготовила для них торт.

— Чего-о-о-о? — Юлька отставила бокал в сторону. Ее лицо перекосило от ярости. — Вот зря ты не дала мне оттаскать эту дрянь за волосы! Глядишь, не было бы такой подлости в ней больше.

Морозова еще кипела от негодования, ругая мою сестру и мать, подлеца бывшего, а мне уже было не интересно обсуждать эту тему. Хотелось, чтобы настало завтра и этот день, принесший мне огорчения — закончился. Сменился новым, несущим радости и неизвестные открытия. Чудесные и дивные.

Я решила сменить тему, расспрошу-ка я подружку о личной жизни.

— Ну, как там поживают твои кавалеры?

Юлька, уже успокоившись, подхватила разговор.

— Живут себе. — Она пожала плечами. — Недавно ходила на свидание с одним типом. Внешне красавчик, своя компания, знаешь, даже странно, что он один. Но стоило с ним немного пообщаться, сразу все поняла. Он кобель, как ваш Баринов.

Подружка мне помогла, переведя разговор на моего шефа. Это мне и нужно было. К тому же, за Федора я хотела заступиться.

— Не такой уж он и бабник, не наговаривай на него. — Запротестовала я.

— Ага, — кивнула Морозова, ехидно улыбаясь и собирая хлебом соус с тарелки. — В его-то возрасте быть трижды женатым и разведенным и не иметь ни ребенка, ни котенка… Не странно ли?

Ну, в общем-то, я и сама недалеко ушла от Юли, тоже думала в подобном ключе о Баринове. Но после сегодняшнего разговора, я смотрю на него другими глазами.

— Откуда ты знаешь, Юль, что он там себе думает. Может, он хочет детей, а ему их никто не рожает. — Тихо ответила я, а перед глазами стояло лицо шефа. Я ему верила, такое сыграть невозможно.

Вот я была готова стать матерью… Может, согласиться на предложение Баринова? Но я тут же прогнала эту мысль, почему-то была твердо уверена, что ничего хорошего у нас не получится. Федору нужна такая женщина, как Морозова.

— Ой, не смеши меня. — Отмахнулась от моих слов Юля. — Ты слишком хорошо о нем думаешь.

А я смотрела на недовольное лицо подруги и не могла понять, почему она так реагирует на все, что делает Федор. И решила спросить прямо.

— Скажи, почему ты так не любишь Баринова? — ну, должна же быть какая-то причина такому буйству чувств.

— А я должна его любить? — скривилась Морозова.

— Да нет, не должна. — Я, в общем-то, задала простой вопрос. — Просто не бывает без объяснений такой антипатии. Вы что, встречались и он тебя бросил? Почему такой негатив у тебя именно к Баринову?

— Ну, ты и фантазерка. — Хохотнула Юлька. — Придумать же такое! — она качала головой, не в силах поверить в то, что услышала. — Надо же, мы встречались и он меня бросил. Никто меня не бросал, во-первых. Для этого надо хотя бы встречаться, а меня бесят такие самцы.