Стокгольмский синдром (СИ)

- Да, Мэтти, я постараюсь все сделать, но ты ведь знаешь, у этого кровожадного ублюдка много власти… Да, да, но я девушка, голубоглазый ты мой, не забывай… К сожалению, у меня нет права убивать, но да, я постараюсь. Люблю тебя, Мэтти, созвонимся через пару дней, - Кэтрин с удовольствием отключила вызов и отшвырнула телефон об стенку.

- Кто это такой, и почему ты его любишь? - как бы между прочим поинтересовался Стефан. Он и глазом не моргнул на последние реплики своей девушки, сказанные какому-то незнакомому парню, но вот внутри Стефана все требовало немедленной расплаты. Как хорошо, что он обладал недюжинной выдержкой и силой воли.

- Ой, кто-то ревнует? - улыбнулась Кэтрин и быстро оказалась на коленях у Стефана. Она резко забрала из его рук журнал и откинула в сторону, совершенно не заботясь о том, что печатное издание в полете задело дорогую вазу, которая в свою очередь опасно пошатнулась, но все же устояла на месте.

Руки Стефана легли на талию Кэтрин, но он все еще держал себя в руках. Хотя провокационное положение девушки, юбка которой задралась чуть ли не к талии, давало о себе знать. Кэтрин игриво приподняла бровь, когда почувствовала возбуждение своего мужчины.

- Нет. Просто хочу знать, кого мне нужно будет убить, - тихо произнес Стефан. Он закрыл глаза, когда Кэтрин специально начала немного покачиваться на его коленях, заставляя ткань ее трусиков тереться о ткань его же брюк. - Перестань, иначе я возьму тебя прямо здесь.

- Пф, мужчины, - выдохнула Кэтрин и быстро вскочила на ноги. Она начала непринужденно разглаживать юбку и поправлять чулки. - Никакой выдержки! Поэтому из женщин получаются лучшие журналисты…

- Вовсе нет, - промычал Стефан. Он разочарованно и немного с досадой наблюдал, как Кэтрин приводит себя в порядок. Вот такие ее выходки были обычным делом, но Стефан все никак не мог привыкнуть к этому острому чувствую обломавшегося кайфа. Чертова Кэтрин! - Так кто это такой твой Мэтти?

- Ты не понял? - подозрительно ухмыльнулась брюнетка и легко уселась прямо на свой крепкий дубовый стол. Стефан сглотнул слюну. Сколько же раз он брал ее прямо на этом отличном столе! Мозг нещадно подкидывал картинки воспоминаний, от которых Стефану становилось жарко. - Это был Мэттью Донован - дружочек твоего ненаглядного кровавого ублюдка…

- Не называй так Ника, он может и не самый лучший человек, но хороший друг, - нахмурился Стефан. Отношения между Кэтрин и Никлаусом не задались с самого начала, когда девушка умудрилась практически одновременно написать разоблачительную статью о Майклсоне и стать девушкой Сальваторе, тем самым буквально сохранив свою жизнь. По счастливой случайности Кэтрин не знала о дружбе Стефана и Клауса, но ее чувства к Сальваторе были действительно подлинными. Кэтрин иногда размышляла об иронии судьбы.

- Так вот, твой кровожадный дружок держит у себя в особняке балерину мисс Форбс. Мэтти обеспокоен ее сохранностью, но мы-то знаем, что если Клаус ее еще не трахнул, то трахнет в ближайшее время, поэтому пока что у нее есть своеобразная защита. Но вот как только она позволит ему… - Кэтрин на мгновение замолчала пытаясь подобрать слова. - В общем, я думаю, что если мисс Форбс действительно так хороша, как расписывает ее Мэтти, то Клаус до нее уже добрался, а это значит, что теперь ей несдобровать. Никлаус привык получать то, что хочет.

- Кэролайн в безопасности с ним, зря ты так, - покачал головой Стефан. Однажды он уже разговаривал с Никлаусом об этом. И тот ему раздраженно объяснил, что девушка просто проходит восстановительное лечение под присмотром его врачей. Никаких других причин, чтобы Кэролайн оставалась в доме Майклсона, у Никлауса не было.

- Да, но… - начала было Кэтрин, но ее прервали. В дверь постучали, и девушка грациозно спрыгнула со стола и прошла к выходу. Она открыла дверь, тут же натыкаясь взглядом на своего знакомого. Темные волосы, пронзительные голубые глаза, спортивная фигура и фирменная кожаная куртка. Деймон Сальваторе совершенно не был похож на своего брата - Стефана, - но Кэтрин водила дружбу и с тем, и с другим… Вернее, с одним она встречалась, а с другим вела взаимный бизнес - Деймон ей качественные сенсационные снимки (Деймон работал фотографом сразу на несколько крупных издательств), а она ему - неплохие гонорары.

- Ты не поверишь, Катерина, но я принес тебе просто сенсацию, - ухмыльнулся Деймон и вошел в кабинет, но когда заметил на диване своего брата, то улыбка пропала с его губ. - Привет, Стеф.

- Привет, брат, - также без улыбки ответил Стефан и снова уткнулся в какой-то журнал. Кэтрин только покачала головой.

- Даже не начинайте, мальчики! - фыркнула она, а потом повернулась к Деймону, - Что там у тебя, показывай!

То, что предстало ее взору, заставило Кэтрин шумно выдохнуть. Ее глаза заблестели от предвкушения триумфа.

- Вот это да! А девочка-то оказалась знатной шлюшкой! - рассмеялась Кэтрин и кинула снимок прямо в руки Стефану. Тот поймал фотографию и быстро взглянул на нее. Его рот чуть приоткрылся от удивления. На фотографии была изображена Хейли Маршалл, которая не стесняясь целовалась и обжималась с известным тусовщиком Тайлером Локвудом.

- Вот черт, - только и смог вымолвить Стефан и быстро достал телефон. Он знал, что если эти снимки не опубликует Кэтрин, то опубликует кто-то другой, поэтому выбора не было. Единственное, что мог сделать Стефан - это предупредить друга.

========== 8. Последний луч солнца ==========

i want it, you got it

so much

im crazy for

your touch

- Клаус! Клаус? - распахнув дверь в мастерскую, Кэролайн замерла. Она сначала не заметила хозяина дома, который спокойно сидел в кресле и смотрел на свое же творение, но вот что точно Кэролайн заметила, так это свежие краски на новом холсте. На картине была изображена девушка, балерина, и она танцевала с каким-то отчаянным выражением на бледном лице. Ее голубые глаза светились сапфирами, обрамленные ореолом черных, как смоль, ресниц. Губы словно дрожали в безмолвной мольбе, только ей известной молитвы.

Кэролайн шла в эту комнату, чтобы высказать Клаусу все, что думает о нем. Все свои злые мысли и претензии. Она хотела выплеснуть на него свою злость и обиду, но сейчас Кэролайн только и могла что смотреть на то, как сохнет акварель на холсте, почти обнажая мысли изображенной балерины. Конечно Кэролайн узнала себя на картине. Это было очевидно. Клаус нарисовал ее последнее выступление - “Лебединое озеро”, и она в роли прекрасного лебедя.

Кэролайн сглотнула ком в горле, в глазах предательски защипало. Нет, только не плакать!

- Ты что-то хотела, милая? - наконец поинтересовался Клаус. Он тщательно изучил реакцию Кэролайн на его новое творение. Было интересно и забавно наблюдать за тем, как быстро эмоции сменяют одна другую на симпатичном личике блондинки.

Только сейчас Кэролайн обратила на него внимание. Клаус выжидающе смотрел на девушку. Она покачала головой и нахмурилась. Вдруг все гадости, которые она хотела высказать Клаусу, ускользнули из ее мыслей, буквально вылетели из головы, заставляя сейчас теряться в догадках, как же вывернуться из глупой ситуации, чтобы спокойно улизнуть теперь из мастерской.

-Я…я просто хотела… - заикаясь начала Кэролайн, но ее перебил смешок Клауса. Он резко встал с кресла и вальяжно подошел к девушке. Кэролайн ощутила странное беспокойство от того, что он таким открытым взглядом смотрел ей прямо в глаза, словно его совершенно ничего не беспокоило.

- Я знаю, что ты хотела наговорить мне всяких гадостей, не так ли? - ухмыльнулся Клаус, и Кэролайн покраснела. Она опустила взгляд, и он понял, что оказался прав. - Нужно уволить эту служанку. Сколько можно сплетничать?

Последний вопрос Клаус задал как будто сам себе. Кэролайн быстро посмотрела ему в глаза, и то, что он увидел, ему определенно понравилось. Еще никогда во взгляде Кэролайн не было столько силы и огненного желания чего-то добиться.

- Не вздумай увольнять ее! Ты должен благодарить всех известных тебе богов, что эти люди вообще работают на тебя! - почти закричала на него Кэролайн. Она не успела понять, что делает, но ее руки требовательно уперлись в грудь Клауса. Кэролайн почувствовала, как он на мгновение перестал контролировать себя, и его дыхание сбилось. Только шум от упавшего костыля привел Кэролайн в чувство. Она быстро убрала свои руки с груди Клауса, пытаясь удержать равновесие без опоры. Нелепо размахивая руками Кэролайн бы точно упала прямо на дорогой паркет этой комнаты, если бы Клаус вдруг не оказался очень близко, прижимая ее к себе и не позволяя упасть.