Другая жизнь (СИ)

— Я монстр?! — Миллс практически у двери схватила Эмму за талию, — я не виновата, что постоянно хочу с тобой заниматься любовью.

Миллс отпустила Эмму и наконец-то открыла дверь в комнату Кевина.

— Малыш, а мы пришли собирать дорогу.

— Ура! — воскликнул ребёнок и спрыгнул с кровати, где играл в видеоигру, — а я как раз уровень прокакал.

— Кевин, ну и откуда такое слово? — только после того как отдышалась, Эмма вошла в спальню сына.

— Ой, — маленькие ручки тут же закрыли ротик.

— Ничего, можно говорить продул или профуфынил, — Реджина улыбнулась, — а сейчас давай собирать трассу.

— Нужно говорить проиграл. Ну-ка повтори, — потребовала Эмма у сына.

— Я проиграл уровень, — повторил ребёнок с недовольным выражением лица, но потом быстро переключился на Реджину и дорогу, — давай собирать и играть!

— Не слушай маму, она сама не ангел, — подмигнула брюнетка ребёнку, — а сейчас давай собирать дорогу.

Кевин хихикнул и сел на пол, чтобы начать разбираться в деталях, которые Реджина вновь вытащила из коробки. Эмма тем временем присела на кровать сына и косо смотрела на Миллс, покашливая.

Реджина совершенно не обращала внимания на взгляд Эммы.

— Мы сейчас с тобой соберём дорогу и устроим турнир на желание.

— На желание? — уточнил Кевин, не поднимая взгляда от строительства.

— Ты же знаешь, что такое желание?! Я выполню всё, что ты пожелаешь, — Реджина, улыбаясь, начала помогать мальчику.

— Это если ты победишь, — продолжила Эмма, смотря на Кевина.

— А если проиграю? — уточнил ребёнок.

— А если проиграешь, то желание будешь выполнять ты, — Миллс посмотрела на Эмму, а потом вернула внимание к Кевину.

— Только, чур, без молока и без чтения книжек, — сразу поставил свои условия Кевин.

— Молоко ты и так будешь пить на ночь. Так что это будет не желание, — встревала Эмма, наблюдая за сыном и Реджиной.

— Ты не любишь молоко? — Реджина хотела поговорить с мальчиком, просто чтобы он начал ей доверять.

— Ненавижу. Я люблю йогурт с клубникой, — ответил Кевин. Эмма скинула туфли и отставила их сбоку от кровати. Она забралась на кровать сына с ногами и с интересом наблюдала за его общением с Реджиной. Сейчас она подумала, что лучше не встревать и дать им пообщаться.

— А горячий шоколад любишь? — Реджина вспомнила человека из её детства, который хоть как-то о ней заботился.

— Не знаю, — ответил Кевин, пожимая плечами, — а что это?

— Это напиток, который делается из шоколада, его можно делать из белого или молочного, он очень вкусный, хоть с виду и похож на молоко, но цвет отличается.

— Я хочу попробовать, — ответил Кевин и посмотрел на мать, а потом на Реджину, но тут же убрал свой маленький взгляд на дорогу.

— Я перед сном обязательно тебе его сделаю, — пообещала Реджина, — мне кажется, тебе понравится.

— Я люблю шоколад. Но бабушка и мама не разрешают мне его есть. Говорят, что может быть аллерия, — ответил маленький Свон.

— Аллергия, — поправила с улыбкой Эмма.

— Ничего у тебя не будет, это всё мама с бабушкой нагнетают. Я в детстве тоже шоколад только в лучшие дни ела и ничё, ни одного прыщика, — брюнетка усмехнулась.

— А почему тогда не ела? — спросил невинно Кевин. Сначала мальчик был улыбчивым, но сейчас немного задумчивым.

— У меня не было денег на шоколадки и, вообще, на еду, — спокойно сказала девушка, — а игрушками были колеса, привязанные верёвками к дереву.

— Колеса? — скривился Кевин и поднял взгляд на Реджину, — какие же это игрушки?

— Очень хорошие, — улыбнулась Миллс, — знаешь, как круто на них кататься и крутиться.

— Неа, — ответил Кевин, — папа мне такие не делал. Он отвозил меня в парк аттракционов раз в месяц.

— Лох твой папа, а я тебе сделаю такие качели, закачаешься, — Реджина взъерошила волосы Кевина.

— А кто такой лох? — спросил Кевин, не видя, как расширились глаза его матери, которая недовольно смотрела на Миллс и чуть кашлянула.

— Лох — это человек, который не сделал своему ребёнку качели из колеса, — с улыбкой сказала Реджина.

— Реджина, — видя, что покашливания не срабатывают, одёрнула Свон.

— Иди, принеси мне чего-нибудь попить, — Миллс посмотрела на Эмму. Брюнетка не хотела бы, чтобы Свон влезала, по крайней мере, при Кевине.

— И мне, — попросил Кевин, посмотрев на Эмму, которая обратно обувала туфли, чтобы спуститься вниз.

— Что тебе принести? — спросила со вздохом блондинка, видя, что Миллс специально её отсылает.

— Мне сок, — ответил с улыбкой Кевин и продолжил сбор дороги.

— Мне тоже, — Миллс даже головы не подняла на Эмму. И когда блондинка вышла, Реджина улыбнулась Кевину.

— Малыш, а можно с тобой поговорить серьёзно?

— Серьёзно? Это как взрослые? — Кевин улыбнулся. Он часто обижался, когда его считали маленьким, — конечно.

— Да, именно как взрослые, — Реджина сделала серьёзное лицо, — Кевин, я люблю твою маму.

— И я люблю маму, и бабушку, — добавил Кевин, немного не понимая, про что говорит Миллс.

— Я люблю твою маму, как когда-то её любил твой папа. Я хочу жить с ней, тебя воспитывать, хочу, чтобы вы стали моей семьёй, — Реджина взяла Кевина за ручку.

— Ты хочешь быть моим папой?! — сощурился Кевин, смотря во все маленькие, но очень глубокие голубые глазки на Миллс.

— Нет, точнее, да, то есть не совсем, — Миллс выдохнула, — я хочу, чтобы ты стал и моим сыном, но папой для тебя я не буду. У тебя есть папа, какой бы он ни был. А я люблю твою маму, тебя, уважаю твою бабушку, и поэтому я хочу, чтобы ты дал своё согласие, чтобы твоя мама вышла за меня замуж.

— Ого, — воскликнул Кевин, хлопая глазами, — это как? А разве так можно? Ты же девушка, и мама девушка.

— Можно, — Реджина совершенно не умела разговаривать с детьми. Единственным её опытом был сын подруги, и то ему было восемь, а ей двадцать и они разговаривали на несерьёзные темы.

— Кевин, я очень её люблю. Ты, наверное, сейчас не поймёшь, но… чёрт! — Реджина выругалась, — прости, это плохое слово.

— Конечно, плохое. Ты ругаешься. А ты ругаешься, бабушка тебя теперь накажет, — улыбался Кевин, но потом приблизился к Реджине, — но я ей не скажу. Я умею хранить секреты, если что.

— Спасибо, — брюнетка улыбнулась, — так чё насчёт разрешения?

— Ну… — Кевин задумался, приподнимая глазки к потолку. Он молчал несколько секунд, пока вновь не посмотрел на Реджину, — а ты хорошая?

— Не знаю, но твоя мама меня любит. Я помогла твоей маме вернуться к тебе, а твоя бабушка сказала, что я хорошая.

— Ой, ну если бабушка сказала, что ты хорошая, то я согласен, — улыбнулся Кевин, — а ты правда сделаешь мне качели из колеса и горячий шоколад разрешишь?

— Ага, обещаю, — закивала головой брюнетка, — сделаю многое для тебя. Что ты хочешь?

— Я хочу пони, — выдал Кевин с широчайшей улыбкой на лице.

— А если я просто отвезу тебя на ипподром? Или в питомник? Я могу тебе его купить, но это не щенок, где ты будешь его держать?!

— На заднем дворе, — Кевин показал на окно, которое выходило на небольшой задний двор, — я его буду кормить, поить и кататься на нем.

— Может, ты хочешь щенка? Я просто боюсь, что мама будет против, — Реджина не умела отказывать, тем более малышу Эммы.

— Ну ты же её уговоришь. А вместе вы уговорите бабушку, — Кевин улыбался всё шире и шире, — и у меня будет пони. Я так хочу пони. Больше всего на свете.

Реджина выдохнула, — Кевин, мы с мамой хотим переехать в другой город, но к бабушке ты будешь прилетать каждый месяц. Там я и куплю тебе пони.

— Переехать? Это куда ещё? — сразу задавал вопросы Кевин. Они с Реджиной уже построили трассу, но так и сидели на полу, просто разговаривая.

— Не знаю пока, но недалеко. Несколько часов самолётом. Там у нас будет большой дом, очень большой задний двор. Ты будешь ходить в садик там, а потом и в школу, найдёшь много новых друзей, — Миллс держала Кевина за руку.