Голубое небо над ранчо

— Приготовьте что захотите, — властно бросил он. — Главное — побольше. Мы с Бобом вернемся, как только найдем Энн, а Аллен появится с минуты на минуту. Он, вероятно, поел в городе, но это не помешает ему проглотить еще один ужин, прежде чем отправиться баиньки.

Он повернулся, чтобы уйти, нахально полагая, что она только и ждет момента выполнить его приказ. Ее темно-зеленые глаза полыхали огнем.

— Вы можете быть господином и хозяином на своей земле, мистер Уилсон, но никто из моих умерших родственников не поручал вам опекать меня. Кроме того, я не потерплю приказов ни от вас, ни от кого-либо еще. Если вы собираетесь поесть сегодня вечером, принимайтесь за готовку сами.

Ее острые, как наточенный нож, слова застали его врасплох, когда он не успел сделать и трех шагов. Увидев, как он замер на месте, она решила стоять на своем до последнего.

— Или вы готовите, или вам долго придется идти пешком домой в кромешной тьме, — прорычал Гари.

Вот тут-то он ошибался. Крис считала, что у нее мягкий, добродушно-веселый характер, но ей ненавистны были ультиматумы. Слишком живы были воспоминания о матери, которая без конца принимала ультиматумы от очередного мужчины в ее жизни, предпочитая подчиняться более сильной воле, нежели рискнуть и вызвать неудовольствие своего сожителя. А в жизни матери, с тех пор как умер отец Крис, когда ей было только пять лет, и до ее собственной смерти два года назад, было немало мужчин. И перед каждым из них мать пасовала.

Сама мысль о том, что какой-то мужчина пытается помыкать ею, словно она пустоголовая марионетка, возмущала ее до исступления. Высоко вздернув подбородок, Крис бросила:

— Прекрасно! Сегодня чудесная ночь для прогулки.

Пожалуй, она так и поступит, скептически подумал Гари. Предпочтет отправиться в долгую и опасную прогулку в темноте, нежели согласится приготовить ужин для него и его братьев. Выругавшись про себя, Гари решительно преградил ей дорогу.

— Проклятье, женщина, вы не можете…

— Я могу делать все, что пожелаю, мистер Уилсон…

— Перестаньте называть меня «мистер Уилсон»!

Собственный гневный вопль удивил его самого не меньше, чем Крис. Они оба замерли. Их разделял лишь один шаг. Гари раздраженно уставился на нее, пытаясь заглянуть в ее глаза. У него вдруг пересохло в горле. Его возмутила реакция собственного тела на присутствие этой дамочки. Они даже не коснулись друг друга, а у него возникло такое ощущение, будто она ударила его в солнечное сплетение и весь воздух вышел из его легких. Проклятье, что вообще с ним происходит?

— Эй! Что за шум, а драки нет? Я-то подумал, что вы нашли Энн.

В кухонной двери замер в нерешительности Боб. Его лицо выражало почти комическое изумление, пока он переводил взгляд с Крис на Гари и обратно. Даже дурачок почувствовал бы напряженность, которая потрескивала в воздухе, как статическое электричество, а уж Боб не считал себя дурачком, особенно в том, что касается женщин.

Наградив Крис улыбкой, полной озорства, Боб сказал:

— Не обращайте на меня внимания. Если желаете наорать на Гари, так не дрейфьте, выдайте ему! Не так уж часто мне приходится видеть, как какая-нибудь женщина задает ему перцу. Я — Боб. Мы ведь не знакомы?

Проклиная про себя брата за неожиданное вторжение, Гари не дал Крис возможности ответить.

— Нет, вы незнакомы, — бросил он. — Это Кристина Макговерн. Я привез ее сюда, чтобы она приготовила для нас ужин, раз уж она виновата в дурацких выходках Энн.

Тон брата предупредил Боба, что происходит нечто необычное. Его карие глаза с удивлением уставились на Крис:

— Вы поощряли «забастовки» Энн, а потом вызвались приготовить нам еду?

— Не совсем так, — ответила она. — Вовсе я не вызывалась, а, наоборот, хотела вернуться домой. Ваш брат похитил меня!

Боб едва сдержался от хохота. Кого она пытается обмануть? Чтобы Гари похитил женщину? Ради чего он пошел бы на это, если ему достаточно только поманить пальцем, чтобы заполучить практически любую леди, которую он пожелает?

Боб ухмыльнулся:

— Ты теряешь сноровку, старший брат? — Но, увидев выражение лица Гари, тут же заткнулся. Господи, да он покраснел! Боб помрачнел. — Никто не хочет объяснить мне, что, черт побери, здесь происходит?

Гари нахмурил брови и бросил на Крис враждебный взгляд,

— Ничего особенного, — проронил он. — Доктор Макговерн преувеличивает…

Крис открыла было рот, чтобы огрызнуться и заявить, что вовсе она не преувеличивает, но ее лишили этого шанса. Неожиданно тишину ночи разорвали несколько пронзительных гудков клаксона. Прорезав ночную темноту светом фар, к дому на большой скорости подъехал пикап и с визгом остановился рядом с грузовичком Гари.

— Какого чер?..

— Это я, Аллен. Что-то случилось!

Забыв о Крис, братья почти одновременно выскочили за дверь. В этот момент Аллен прокричал:

— Помогите мне кто-нибудь! Со мной Энн. Она заболела.

Крис моментально забыла о своей враждебности к Гари и распахнула дверь, чтобы пропустить Аллена и Гари, которые на руках внесли в дом белую как мел Энн.

— Я нашел ее в джипе на обочине дороги, — пояснил Аллен. — Ей стало плохо по дороге из школы домой. Стоит ей пошевелиться, как ее тошнит. Она проторчала там несколько часов — слишком ослабела, чтобы вести машину. Надеялась только на то, что кто-нибудь проедет мимо и поможет ей добраться до дома. Я наткнулся на нее, возвращаясь из города…

— Боже мой!

Пораженная нарисованной Алленом картиной, Крис взяла на себя инициативу так естественно, словно она и не оставляла медицинскую практику. Вбежав в комнату Энн, она откинула покрывало на старомодной деревянной кровати.

— Осторожнее, — подсказала она, когда братья опускали Энн на постель, подскочила поближе и сняла с нее туфли. Заметив в двери Боба, худое лицо которого прорезали морщины озабоченности, Крис быстро проговорила: — Мне понадобится мой медицинский саквояж. Он в моем доме, в шкафу для пальто. Не привезете ли вы его сюда?

Он кивнул и поспешил к выходу, едва дослушав ее и бросив через плечо:

— Я быстро.

Гари, стоявший с другой стороны кровати, негромко спросил:

— Вам нужно что-нибудь еще?

— Ее ночную рубашку, — моментально ответила Крис. — Я помогу ей переодеться. Потом надо будет влить в нее побольше жидкости. За эти несколько часов ее организм мог обезводиться.

Аллен тут же вызвался посмотреть в холодильнике, есть ли у них соки, а Гари достал скромную ночную рубашку из дубового комода в углу, молча вернулся к кровати и протянул ее Крис. Ему не пришлось ставить под сомнение ее искусство врача, ибо он обратил внимание на то, как заботливо и умело двигались ее руки. С нежностью, которой он никак не мог ожидать после происшедших между ними стычек, Крис откинула со лба Энн короткие каштановые локоны и приложила к нему ладонь, пытаясь определить, есть ли у девочки температура. Прежде чем Крис взглянула на него, он уже знал, что она скажет. Энн вся горела. Неся ее наверх, он почувствовал исходящий от сестры, как от электрической грелки, жар. Это страшно напугало его — ведь Энн почти никогда не болела.

— Она поправится?

Его голос прозвучал хрипло, его голубые глаза затуманились от беспокойства и ощущения вины, которые испытывала и Крис. Одна мысль об Энн, брошенной на обочине, страдающей от заставшей ее врасплох болезни, разрывала сердце Крис. Пока они с Гари ругались, Энн нуждалась в их помощи, а они даже не подозревали об этом. Если бы Аллен случайно не наткнулся на нее по дороге домой, неизвестно, сколько времени прошло бы прежде, чем ее нашли.

— В данный момент, я уверена, у нее такое ощущение, будто она умирает, — сказала Крис, слабо улыбнувшись. — Но не думаю, что у нее что-нибудь серьезное. Вероятно, она подхватила вирус. Если повезет, жар спадет в ближайшие сутки.

Гари вздохнул с облегчением и испытал необычную благодарность к доктору Макговерн. Менее часа назад эта женщина вызывала у него такую ярость, что он мог думать только о том, как заставить ее заплатить за все те неприятности, которые она доставила ему. А сейчас, дай она хоть малейший намек на поощрение, Гари немедленно заключил бы ее в свои объятия. Он явно не в себе!