Искупление (ЛП)

— Я вижу, ты читала папку, — он указал на кофейный столик, где я практически поиздевалась над всеми страницами договора.

— Да, — прохрипела я. Мое тело и голос были не настолько синхронизированы на тот момент, и мое сердце по-прежнему билось так сильно, что я боялась, что он увидит пульс на шее и атакует меня подобно вампиру. По сути, весь сценарий смахивал на отвратительный вампирский фильм.

— Вопросы? — он обхватил мое плечо правой рукой, мягко подталкивая к дивану. Не имея другого выбора, кроме как слушать его бредовые разглагольствования, я села.

— Вопросы, — фыркнула я. — Почему я не могу иметь доступ к внешнему миру? Ты понимаешь, что это похищение, да?

Николай жал губы в тонкую линию, словно пытался сдержать смех.

— Похищение было бы похищением, если бы ты была совсем ребенком, а я заманил бы тебя сюда под ложным предлогом. Хочу напомнить, что ты провела большую часть года, названивая мне в офис, умоляя...

— Я не умоляла.

— ...умоляя... — он отмахнулся от моего протеста, как от ничтожного насекомого, и продолжил, — ...об одном интервью продолжительностью хотя бы десять минут моего личного времени. Сначала ты просила час, а когда это не сработало, то была готова встретиться со мной и на двадцать минут, пятнадцать, десять и, наконец, раздался последний звонок, из-за которого мне понадобился бы судебный запрет, когда ты угрожала моему секретарю.

Мои щеки запылали.

— Ну, я не была уверена, что она передавала тебе мои сообщения.

— Передавала.

Как неудобно. Я прикусила нижнюю губу, облизав помаду — ну, или то, что от нее осталось.

— Так ты говоришь, что я здесь по своему желанию.

— Это был твой выбор — приехать в офис сегодня днем?

— Да, но...

— И это был твой выбор — взять интервью?

— Да, — я стиснула зубы. — Но если бы знала, что это будет стоить мне свободы, и я так и не смогу задать вопросы, то отказалась бы.

Он наклонил голову набок, его темные карие глаза почернели.

— Это ложь.

— Теперь я лгунья?

— Да, — сказал он так просто и уверенно, что мне захотелось придушить его. — Ты была слишком любопытна, чтобы отказать мне.

— Ага, любопытство кошку сгубило, — я провела пальцем поперек горла.

Он прищурился, когда посмотрел на мою шею, как если бы видел пульс, который снова начал ускоряться.

— У тебя красивая кожа... Очень мягкая... Не так ли? — длинными пальцами он потянулся ко мне и прикоснулся к коже над пульсом. — Мда...

— Хм-м, — мои губы дрожали в ожидании еще одного касания. — Что касается работы.

— Она твоя, — прошептал он, все еще не отрывая взгляда от моей шеи.

— Спасибо, потому что я пришла на работу, где меня заперли без интернета, без возможности делать телефонные звонки или смотреть «Нетфликс», ой, и мне, видимо, запрещено иметь какие-либо сексуальные отношения.

Он отдернул руку.

— Так вот ты о чем?

— Да, — сказала я сквозь зубы. — Быть запертой в одиночной камере бесит меня не так сильно, как отсутствие секса, — мудак был невыносим!

Его ноздри раздувались, и он отвернулся.

— Это невозможно.

— Что невозможно?

— Отношения, — он сглотнул, и я увидела, как его кадык поднялся и опустился на великолепной шее. Мне действительно нужно перестать пялиться. Он — враг, не друг. Думаю, в те первые мгновения я увидела все, что могло бы предупредить меня. То, как он стоял, как прикоснулся ко мне, даже глаза. Мое подсознание кричало мне об опасности, но я была слишком напугана своими проблемами, чтобы слушать его.

Пока не стало слишком поздно.

— Зарплата непомерна, — он облизнул губы. — Полмиллиона.

— В год? — прокряхтела я.

Я была окружена деньгами всю свою жизнь, но их, как говорил мой отец, нужно было заслужить, они не достаются легко. Кровавые деньги всегда должны быть заработаны, и это превыше всего.

— Нет, — Николай встал. — В месяц.

— Что? — я вскочила на ноги. — Полмиллиона в месяц? Какого черта ты хочешь, чтобы я делала? Хоронила тела?

Он запрокинул голову и рассмеялся.

— А ты бы согласилась? За полмиллиона в месяц?

— Нет.

Да, наверное, черт!

— Еще одна ложь, — он повернул голову в другую сторону. — Мы недостаточно близки, но ты можешь, по крайней мере, быть честной и сказать, что тобой движет?.. — он двинулся ближе, пока его грудь не соприкоснулась с моей, и между нашими губами остался один сантиметр пространства. Я боролась с желанием прижаться к нему. От него пахло так хорошо, и что-то в нем было такое, загадочное, что я хотела разгадать.

Видите? Я вернулась к загадочному сценарию.

— Я едва тебя знаю, — сказала я сдавленным голосом.

— Хочешь узнать? — он прикрыл глаза.

— Если ты отпустишь меня... Я буду ходить на работу каждый день. Клянусь, дай мне пространство и…

— Боюсь, контракт не обсуждается. Ты либо соглашаешься, либо... — он пожал плечами.

— Либо? — я скрестила руки на груди, сделав шаг назад. — Ты убьешь меня и похоронишь мое тело?

— Ты выплатишь мне полтора миллиона, — он выдал ответ с улыбкой, которая коснулась и до его глаз. — Все имеет свою цену, Майя.

— Я не имею.

— Имеешь, — он кивнул, и его улыбка немного померкла. — Твоей ценой было интервью, и, посмотри… я дал тебе год присутствия рядом со мной.

— Так теперь я должна сказать «спасибо»?

— Это было бы вежливо, — он ухмыльнулся. — Но я человек терпеливый. Подожду, пока ты не скажешь.

— Я никогда этого не скажу.

— Ложь за ложью... Ты никогда не учишься?

— Ты кто, персональный детектор лжи?

Он смотрел мне в глаза в течение нескольких секунд, а затем прошептал:

— Я знаю людей.

Дрожь прошла по всему моему телу, но мне удалось подавить ее.

— По крайней мере, разреши мне пользоваться интернетом.

— Я сказал тебе... — он скрестил руки на груди, передразнивая меня, — я разрешу пользоваться интернетом... после того, как ты проработаешь несколько дней, и я найду твою работу приемлемой.

— А если этого не будет?

— Тогда мы вернемся к захоронению тел, — еще одна улыбка тронула его губы. Это означало, что он шутит, да?

— Хорошо.

— Превосходно, — он потер руками. — Теперь иди и оденься.

— Я одета.

— Для работы, — сказал он деловым тоном. — Начнем сегодня вечером, так как я не смогу всю неделю стажировать тебя. Мне нужно быть в Чикаго в пятницу.

— Ты собираешься поехать в Чикаго, пока я буду сидеть в одиночестве?

— Ты будешь счастлива, если я предоставлю тебе доступ к библиотеке?

— Библиотека? — я оживилась.

— Ты любишь классику, я прав?

— Перестань быть жутким.

Он запрокинул голову и рассмеялся.

— Не думаю, что кто-либо называл меня так.

— В лицо, наверное, нет.

— Ты мне нравишься.

Взяв под контроль эмоции, я посмотрела на него холодным взглядом и заставила голос звучать ровно:

— Ну, это чувство не взаимно.

Он ухмыльнулся.

— Поверь мне, будет взаимно. А теперь иди и переоденься. В спальне, в шкафу, достаточно одежды. Одень все черное и, пожалуйста, постарайся не слишком долго, мы же не хотим опоздать.

— Ты — босс. Ты не можешь опоздать.

— Майя, — отрезал он, — переоденься. Сейчас же.

Смогу ли я подразнить его? Странное ощущение покалывало тело.

— Скажи: «пожалуйста».

— Я не произносил это слово десять лет.

— Попробуй.

Глубоко вздохнув, он отвернулся и пробормотал:

— Пожалуйста.

— Так лучше.

Он указал дальше по коридору.

— Иди.

— Отлично, — я направилась в сторону спальни и быстро нашла наряд, который подходил для работы. Черные леггинсы, длинный черный свитер и черные ботинки.

Несколько масок висели на стене около шкафа, такие, которые надевают на маскарад. Означает ли это, что он устраивает здесь вечеринки? Или он думал, что я тоже надену маску? Ну, ему придется попотеть, потому что я не собираюсь надевать ее, словно сейчас Хэллоуин, для того, чтобы работать. Я случайно сбила одну из масок, когда проходила мимо.