Холодный зной

— Что, что?.. Почему ты хочешь сделать это? — Эйдану словно дали под дых. Так скоро… Он не был готов к этому. Все еще было неточно. Пока еще ничего не решено.

— Потому что хочу, чтобы ты выкинул из головы весь тот вздор. Ты веришь, что тебя повысят, и тем самым расстраиваешь себя и других, вот почему.

Эйдан посмотрел на О’Брайена:

— Почему ты так поступаешь со мной, Тони? За что? Предположим, тебя выберут на эту должность, и ты считаешь нужным тащить меня сюда… а ведь тебе дела нет до Маунтинвью? Неужели у тебя совсем нет достоинства? Ты даже не можешь дождаться, пока тебя назначат? Ты так нетерпелив…

— Эйдан, ты не можешь и дальше верить, что ты окажешься на этом месте. Разве старина Уолш не предостерег тебя, чтобы ты не строил иллюзий? Все предполагали, что он будет за тебя, и он действительно разговаривал с тобой?

— Он говорил, что, скорее всего, назначат тебя, и, как я понял, он будет очень огорчен, если так случится.

Кто-то из учеников просунул голову в дверь и с изумлением посмотрел на двух преподавателей, спорящих с раскрасневшимися лицами.

Тони подошел к двери и, схватив мальчишку за пиджак, почти поднял его в воздух.

— Иди к черту отсюда, ты, любопытный щенок, и марш в свой класс.

Мальчишка побледнел и округлившимися глазами посмотрел на Эйдана Дьюна.

— Деклан, передай в классе, чтобы подготовились к уроку, я буду через минуту. — Дверь закрылась.

— Ты знаешь их всех по именам — с удивлением произнес Тони О’Брайен.

— А ты, наверное, и одного не удосужился запомнить, — спокойно произнес Эйдан Дьюн.

— А знаете, мистер Добрый, бывают должности покруче директорской.

— Очевидно, да, — согласился Эйдан.

Сейчас, выпустив пар, мужчины немного успокоились.

— Если мы оба останемся на плаву, то мне может понадобиться твоя помощь, Эйдан.

Но Эйдан Дьюн был непоколебим. Он чувствовал себя униженным и разочарованным.

— Нет, ты слишком многого хочешь. Я мог бы, но не стану этого делать. Вряд ли я смогу здесь остаться.

— Но, ради всего святого, что ты будешь делать?

— Я еще не совсем выжат и думаю, найдутся места, где меня будут рады видеть, несмотря на то что тебе это может казаться странным.

— Какой же ты дурак, ведь на тебя здесь делаются большие ставки. Ты же опора Маунтинвью и прекрасно знаешь об этом.

— Но не такая опора, которая может справиться с должностью директора.

— Ты хочешь, чтобы я сказал? Работа директора только с одной стороны выглядит заманчивой. Никто не хочет, чтобы в кабинете сидел мудрый проповедник, всем нужный человек, умеющий громко рявкнуть, когда потребуется, который не побоится жестко высказаться в Министерстве образования, который свяжется с охраной в случае вандализма или распространения наркотиков и которому придется иметь дело с родителями, когда те начнут…

— Я не смог бы работать под твоим началом, Тони, как педагога я тебя не уважаю.

— Ты не уважаешь меня как учителя?

— Да, так и есть. Для меня неприемлемо многое из того, что ты делаешь, и я не могу оставаться равнодушным к тем вещам, которые ты игнорируешь.

— Приведи пример, хоть один, вот прямо сейчас. Что бы ты сделал, если бы вдруг вошел в школьные ворота в качестве директора?

— Первым делом я бы все покрасил, территория неухоженная, грязная…

— Хорошо, приятель. Я сделал бы то же самое.

— О, ты только так говоришь.

— Нет, Эйдан, я ничего не выдумываю, более того, я уже точно знаю, что и как буду делать. Хочешь узнать, с чего я начну? Так вот, я собираюсь пригласить одного знакомого парня из газеты и фотографа и написать статью под заголовком «Великолепная Маунтинвью», в которой будут освещены все стороны школьной жизни, а также сфотографированы расписанные стены, ржавые перила и неубранный мусор.

— Ты никогда не опустишься до этого.

— В этом нет ничего унизительного. Как только выйдет статья, я на следующий же день обращусь к руководству, и они дадут согласие на устранение недостатков. Мы можем обо всем рассказать в деталях, расписать во всех красках, чтобы местные спонсоры откликнулись и приняли участие. Наберется целый список желающих помочь — садоводческие центры, магазины хозяйственных товаров, фирмы, продающие кованое железо, можно привлечь для установки школьного забора… Многие откликнутся.

Эйдан слушал, опустив глаза и разглядывая свои руки. Он знал, что сам он подобным образом ничего не сможет добиться. Похоже, в следующем учебном году школа будет выглядеть совершенно по-новому, но организатором всего этого выступит не он. От этих мыслей Дьюн чуть не сошел с ума.

— Я не смог бы остаться, Тони. Я бы чувствовал себя оскорбленным и униженным.

— Но здесь никто и не думал назначать тебя директором.

— Я думал, — ответил он просто.

— Ну, тогда унижение, о котором ты говоришь, тоже плод твоего воображения.

— И моя семья, естественно, была почти уверена и уже ждут, чтобы отпраздновать.

У Тони подкатил ком к горлу. Он знал, что так оно и было. Дочь этого человека так гордилась своим отцом и мечтала о его новом назначении. Но у них не было времени на сантименты, только действия.

— Тогда дай им повод что-нибудь отпраздновать.

— Что, например?

— Скажи, что тебе нет резона становиться директором. Скажи, что тебя все устраивает на твоей должности, что-нибудь придумай… Какое еще занятие пришлось бы тебе по душе?

— Послушай, Тони, я вижу, что ты все понимаешь, но я сейчас не об этом.

— Я директор, и у тебя это не укладывается в голове. Мне не нужно притворяться. Я хочу, чтобы ты оказался на моей стороне, чтобы был полон энтузиазма, а не ходил с кислой миной. Скажи, что бы ты нового внедрил в школьную жизнь?

— Не думаю, что тебе это будет интересно, но я бы предложил проводить вечерние занятия.

— Что?

— Я знал, что тебе это не особо понятно.

— Я не сказал, что против. Например, какие вечерние занятия?

Двое мужчин разговаривали в библиотеке, и что странно, в классах стояла подозрительная тишина. Обычно, когда учителя не было в классе, шум голосов разносился гулом по всей школе. Но две ученицы, которых Тони бесцеремонно выгнал из библиотеки, уже успели разнести слух о том, что, судя по виду, между преподавателями состоялся важный разговор, и их учитель географии явно не в себе.

Деклан, которому было сказано передать, что урок скоро начнется, тоже сделал свои выводы: «Думаю, что они боролись на руках. У них были красные лица, а у мистера Дьюна такой голос, как будто ему в спину воткнули нож».

Одноклассники посмотрели на него округлившимися глазами. Деклана нельзя было отнести к тем мальчикам, которые любили пофантазировать, а значит, это оказалось правдой. Дети послушно открыли свои учебники и сидели, уставившись в них, изредка поглядывая на дверь в ожидании разгневанного учителя.

Объявление сделали в то же утро.

Старшеклассники будут заниматься под руководством мистера Эйдана Дьюна. Действующий директор мистер Джон Уолш сдает свои полномочия в силу возраста, и его пост займет мистер Энтони О’Брайен.

В учительской, казалось, больше поздравляли Эйдана, нежели Тони. Откупорили две бутылки шампанского и распили их.

Вечерняя школа. На эту тему уже разговаривали раньше, но дальше разговоров дело не доходило. Место было не совсем подходящим, слишком большая конкуренция — по соседству находился образовательный центр для взрослых, где читались бизнес-курсы.

— Похоже, Эйдан убедил их, — произнес Тони О’Брайен, подливая шампанского в свою кружку.

Пришло время расходиться по домам.

— Я не знаю, что сказать, — ответил Эйдан своему новому директору.

— Все решено. Ты получил что хотел и должен идти домой к семье и рассказать все как есть. Потому что это то, чего ты хочешь. Ведь тебе не надо утром, днем и вечером сражаться с людьми, а именно это входит в обязанности директора. Просто запомни, расскажи им все, как есть на самом деле.