Стокгольмский синдром (СИ)

Я вздохнула и заправила за ухо выбившуюся прядь волос. Мне на самом деле было как-то нехорошо: голова кружилась и совершенно отказывалась работать, все движения были заторможенными и вялыми, руки и ноги совершенно не слушались. Это пугало, но я решила скрыть это.

Я посмотрела на Алекса. Парень во все глаза уставился на меня, ловя каждое моё движение. Это было более чем странно. Просто ненормально! Я прикусила губу и попробовала встать с кровати, чтобы размять ноги, но тут же рухнула обратно на постель. Страшная слабость обрушилась, словно лавина в горах. Даже пальцем пошевелить и то не хотелось.

Алекс, конечно, заметил это. Как я могла так облажаться! Парень быстро положил руку мне на лоб, заставив вздрогнуть от неожиданности. Его ладонь была влажная и тёплая и приятно грела кожу. Я не сводила глаз с моего мучителя, а он, наоборот, избегал зрительного контакта. Подбородок парня задрожал, а пальцы поползли вниз, очерчивая линию моей скулы и подбородка. Алекс с трудом сглотнул. Может, каждое прикосновение ко мне причиняет ему боль? Но почему? Потому что я похожа на его бывшую? Или тут что-то другое?

- Ты говорил, что принёс мне книгу... - напомнила я и слегка улыбнулась.

- Э... да... Ты ведь спрашивала меня, люблю ли я читать? Вот. Я решил принести тебе одну из моих самых любимых книг.

- И что же это?

- "Преступление и наказание" Достоевского.

- Русская литература?

- Да.

- Ты любишь классику?

- М... да... А ты, нет?

- Я как-то не задумывалась об этом. Мне нравятся разные книги - от детективов до любовных романов, от классики до современной литературы. А "Преступление и наказание" я давно хотела прочесть, но всё как-то времени не было. А сейчас я, наконец, сделаю это!

Я улыбнулась и потянулась за книгой, которая была в руках парня. Алекс внимательно следил за тем, как мои пальцы ловко хватаются за обложку и тихонько тащат томик. Парень снова сглотнул, а в его глазах заблестел огонёк. Мой план начал действовать!

- О, у тебя такая красивая книга!

Я вертела в руках "Преступление и наказание", осматривая её со всех сторон. Я очень любила читать, всегда интересовалась новыми бестселлерами, оставляла хорошие отзывы о творениях начинающих писателей. Мне нравилось следить за тем, как их талант раскрывается от книги к книге, как они совершенствуют свои навыки, приобретают бесценный опыт.

- Да. Она новая, - после минутного молчания ответил Алекс и вдруг резко встал со своего стула. Его взгляд блуждал по моей камере, ища за что зацепиться. Не найдя такого, парень развернулся, взял стул и быстро вышел из камеры, стараясь не смотреть на меня.

- Хм. Это странно, - произнесла я задумчиво. Я должна была радоваться, что мой план действует, но не находила в себе этих эмоций. В голове крутился вопрос: что с ним такое? Неужели... любовь?

Глава 9.

Как и следовало ожидать, я была полностью захвачена книгой Алекса. Каждую свободную минуту старалась читать этот занимательный роман. А главное, я почувствовала сострадание, жалость и странное влечение к главному герою - Родиону Раскольникову, который убил старушку-процентщицу и её сестру. Его мысли и чувства необыкновенно волновали меня и заставляли задуматься о предназначении человека и вообще об обществе в целом. Может, Родион был прав, и человек на самом деле просто вошь, которая питается за счёт других? Но сама же я думала иначе! Для меня каждый человек - это драгоценность, сокровище, которое нужно беречь. Наверно, я просто слишком люблю людей.

С каждым днём, с каждым часом моё состояние постепенно ухудшалось. Я чувствовала, что из-за недостатка пищи вскоре упаду в обморок или тяжело заболею. Сил ни на что не хватало. В основном я сидела на своей кровати и читала книгу. Даже встать и походить по камере стоило мне неимоверных усилий.

Но одно радовало, и в то же время озадачивало: Алекс стал приходить чаще. Его ужасно интересовало моё мнение о прочитанном; он задавал огромное количество вопросов. Но больше всего его интересовало отношение к главному герою.

- Ты считаешь его жалким?! - вскричал Алекс и, вскочив со своего стула, принялся мерить шагами камеру.

- Нет. Я тебе в который раз говорю, что нет! Я просто... сочувствую ему... Испытываю жалость к этому герою, но не считаю его жалким!

- А это не одно и то же?

- Я не хочу больше об этом разговаривать! Ты только огорчаешь меня... Мне нравится книга, но из-за твоих бесконечных придирок я не хочу больше её читать.

Алекс остановился. Его лицо просветлело, парень даже смог выдавить из себя слабую улыбочку.

- Я не хотел... Читай, сколько хочешь!

- Да. Я уже поняла.

- А потом я тебе принесу другую...

- Неси.

Парень усмехнулся, забрал стул и вышел. Он всегда так делал в последнее время. И это заставляло меня чувствовать себя неловко перед ним. Так не хотелось ранить и без того уже разбитое сердце! Но я должна была спасти себя и других девочек!

Чем больше я об этом думала, тем больше казалось это противным. Так хотелось наказать себя, избить, помучить! Так хотелось, чтобы Алекс пришёл и поиздевался надо мной, чтобы совесть больше не мучила. Я забилась в уголок своей кровати и отвернулась к стене, поджав ледяные ноги к животу. Перед глазами стоял мой образ - девушки, покрытой грязью и самодовольно улыбающейся оттого, что смогла разбить и без того израненное сердце Алекса.

- Нет! - закричала я и вскочила с кровати. Всё раздваивалось перед глазами, звенело в ушах. Я обхватила голову руками и присела на корточки, раскачиваясь взад и вперёд. Слёзы застилали глаза, было больно и тоскливо, но я не падала в обморок. Это моё наказание. Я должна всё это вытерпеть, раз задумала такое ужасное дело. Это Бог наказывает меня...

- Чарли, - позвала я охрипшим голосом и подняла голову. Я шарила глазами по всем углам комнаты, но никак не могла найти братика. - Даже он меня покинул. Я никому, никому не нужна...

***

- Эй, ты жива?

Я чуть шелохнулась. Голос был до боли знакомый, словно воспоминание из прошлого. Я не смела дышать, чтобы не отпугнуть это прекрасное видение.

- Мел, тебе надо вставать. Скоро приедет полиция.

- Дядя Фред...

Я открыла глаза и уставилась на улыбающегося морщинистого сорокалетнего мужчину. По его лбу текла струйка свежей ярко-красной крови, а руки, сжимающие руль, до сих пор дрожали. Лицо мужчины исказилось от страха, отвращения к самому себе и боли.

- Дядя... - сказала я. Голос мой дрожал от волнения и испуга. - Дядя, что случилось?

- Не переживай, малышка. Всё будет нормально. Всё будет просто отлично!

- Дядя...

Воспоминания нахлынули на меня, словно морская волна. Вот мы с дядей едем в нашем стареньком внедорожнике, слушаем любимые песни, смеёмся и жуём чипсы со вкусом бекона. Мимо несутся дорогие тачки богатеньких толстопузых папиков, кидающие взгляды, полные презрения и насмешки, на наш автомобиль. Я показала им язык и запустила в рот ещё одну горсть чипсов. И тут началось это... Кто-то выбежал на дорогу, прямо под колёса нашей машины, дядя попытался увернуться и затормозить. Толчок, удар, и всё погрузилось во тьму.

- Дядя, мы сбили кого-то?

Мужчина медленно повернул голову и посмотрел на меня своими ясными серыми глазами, которые, казалось, заглядывали в самую душу. И впервые за всю свою жизнь я увидела в них страх и ужас.

- Прости, я попытался... Не волнуйся, он сам выпрыгнул под колёса... Здесь есть камеры видеонаблюдения, полиция своими глазами всё посмотрит. Это не наша вина...

Но он сам не верил своим словам. Я повернула голову и уставилась на лобовое стекло, которое было разбито практически вдребезги. Местами оно было заляпано яркой кровью, в одном из осколков застрял обрывок синей рубашки.