История одной оптимистки_ Часть Вторая. Финал(СИ)

- Какого черта?! - ругалась она, прохаживаясь перед красавчиком. - Только не говори, что ты проезжал мимо, думал, куда бы потратить...

Джули резко остановилась и впилась взглядом в совершенно спокойного Алана, продолжавшего пожирать ее глазами.

- Кстати, сколько ты пожертвовал?

Он отлепился от стены и подошел к девушке. Она попятилась, а он не останавливался, и в результате загнал ее в угол.

- Ты хочешь узнать, какую цену я плачу, чтобы видеть тебя?

Джул смутилась и вдруг искренне пожалела парня, потратившего приличное состояние сначала на цветы, потом на благотворительность только ради того, чтобы обратить на себя внимание.

- Ладно. Можешь остаться на репетиции, но только за твою помощь моим детям! И с условием, что ты будешь вести себя прилично! - пошла на попятную девушка, еще не зная, как это решение осложнит проведение урока. Ведь девчонки пялились на красавца, сидевшего за учительским столом, забывая, что надо петь и как. Конечно, они старались показать себя и из шкуры просто лезли, распеваясь все громче и громче. Совсем скоро у Джулии заболели уши, и тогда она попросила мальчишек принести из актового зала ширму, за которую и усадила дорогого гостя. Алану очень не понравилось сидеть огороженным от общества, поэтому он так и норовил выглянуть из-за своего укрытия. Воспитанницы с каждым куплетом делали шаг в сторону, чтобы поглазеть на парня. В результате чуть не столкнули с постамента мальчишек, стоявших с краю.

- Назад! - прикрикнула на них Джули. - И заново!

Хор сделал три синхронных, неуверенных шага влево.

Джош и Дориан умирали со смеху, наблюдая за всем, и особенно громко похихикивали, когда кто-то из крайних все же падал, страдая от женского любопытства. Потом двое сорванцов развлекались в проверке на прочность нервной системы мецената: подкидывали за ширму "бомбочку-вонючку" и прочие прелести детской фантазии и изобретательности. Самое интересное, что Джулия это одобряла, а Алан каким-то образом избавлялся от мести, оставаясь чистеньким и ароматненьким несмотря ни на что.

- Так, милые мои! - не выдержали нервы девушки. - Мы начнем все заново послезавтра! Надеюсь, наш спонсор в это время будет чем-то серьезно занят...

- Я абсолютно свободен! - встал рядом с ней Волкан.

- А я говорю, что у тебя просто обязано быть какое-то важное дело!

- И не надейся! - улыбнулся парень, не заметив, как добрый мальчик Джош аккуратно, с мастерством щепача с тридцатилетним стажем запихнул в задний карман штанов графа растопленный на батарее кусочек шоколада. Джулия только краем глаза заметила этот "широкий жест" ребенка и загадочно улыбнулась блондину.

- Как знаешь! - пожала плечами она, в миг переменив настроение. Развернулась к детям и объявила: - На сегодня все!

Воспитанники нехотя покидали зал, а Алан все стоял и чего-то ждал...

"Может, ждет, когда потечет шоколад?" - подумала по этому поводу девушка, еще раз одарила парня самой светлой улыбкой и попыталась слинять быстрее, чем он скажет:

- Я подвезу тебя домой! - все же успел он.

- Спасибо, но меня забирает Честер! - отмахнулась Джулия и под надрывный хохот двух мальчишек выскочила из кабинета.

Волкана провожала до дверей Меган. Она смотрела на окаменевшее лицо красивого молодого парня, не понимая, почему девушка так неадекватно реагирует на приятного во всех отношениях богача. Он же не мог от нее отвести глаз и пока не проследил, что она села в машину своего менеджера и уехала, сам к авто не подошел. А когда все же сел...

Несчастный водитель уже проникся ненавистью к новой пассии хозяина, из-за которой в тысячу первый раз пришлось чистить салон!

Генри решил начать свой день с чего-нибудь хорошего. Сначала он заглянул к Саре и подарил ей розы, которые девушка почему-то поставила в уборной, заявив: "Спасибо! Мы там бываем часто! Будем каждый раз смотреть и вспоминать тебя!" Но мужчина и не подумал обижаться на такую выходку! Наоборот. Он потребовал, чтобы Сара немедленно собралась и поехала с ним в офис компании. Она долго сопротивлялась, потом задумалась, видимо, представив, какую подлость может учудить там, и, переодевшись в мужской костюм, отправилась вместе с продюсером подруги.

- Закрой глаза! - попросил Генри, остановившись около двери на восьмом этаже.

Сара только в упор посмотрела на него и, оттолкнув его руку, вошла, не дождавшись, когда джентльмен наиграется и распахнет перед ней двери. За ними оказалось очень просторное помещение, с уже развешенными белыми и цветными полотнами, с треножниками и фотоаппаратами, осветительными приборами.

- Теперь ты будешь работать здесь, - обрадовал ее он, но Сара не торопилась его благодарить.

- Чего ты хочешь от меня? - она посмотрела ему прямо в глаза.

- Хочу, чтобы ты была рядом. - Генри взял ее за руку, поглаживая длинные красивые пальчики бывшей модели. - Я был кретином. Ты мне слишком понравилась. И я испугался этого. Ты была так прекрасна...

- Вот именно! Была! - вырвалась из его рук девушка и сделала несколько шагов назад. - Сейчас я уже не такая, как раньше, и ты осмелел? Тебе это придает уверенности? - она указала на полосу шрама. - Думаешь, кроме тебя, я с таким лицом никому больше не нужна?

Генри поймал ее и прижал к стене, пытаясь доказать обратное.

- Нет! Мне все равно, есть у тебя шрам или нет, - сказал он.

- Я не верю тебе! - уперто заявила Сара, но прозвучало это тихо и как-то не слишком уверенно. Голубые глаза наполнились слезами, и девушка все-таки покинула продюсера и его "подарок". Генри боялся, что она больше не вернется в студию, которую он оборудовал специально для нее. О чем и пожаловался Джулии.

- Она не захочет сюда приходить, потому что я часто бываю в офисе. Она ненавидит меня! - сокрушался мужчина, когда шел в компании самых близких своих друзей: певицы и менеджера.

- Я поговорю с ней вечером! - пообещала Джулия, нервно почесывая под осточертевшим париком кожу. - Но больше в ваши отношения лезть не собираюсь. И объясни мне, зачем пришлось выряжаться в Джульетту?

- О! - повеселел продюсер. - У меня для тебя сюрприз!

Когда она вошла в студию, Рома почувствовал странный трепет...

Как только она подошла к нему, и ее продюсер взялся представить певцов друг другу, попутно рассказывая о том, что отныне они будут работать в дуэте, Джульетта превратилась в самую настоящую стерву. Рома даже немного разочаровался. Но от девушки исходило почти неуловимое тепло. И оно заставляло забыть о многом. Находиться рядом с ней в одной аппаратной, у микрофона - было тем еще соблазном. Ее розовые губы, подведенные прозрачным блеском, просто приковывали все внимание парня и, стоя в опасной близи около Джульетты, Рома думал только о том, что хочет попробовать на вкус эти уста. Девушка всякий раз одаривала его убийственным взглядом и отстранялась.

После первой пробной записи они вышли в аппаратную, где стояли продюсеры. Ледяная королева (как прозвал певицу Рома) держалась подальше от него и поближе к своему менеджеру - крупному бугаю, явно с боксерским прошлым.

- Сомневаюсь, что мы сможем сотрудничать... - надменно заявила она. - Если только... при некоторых условиях! Во-первых, все записи будут проходить здесь, и это не обговаривается! Во-вторых, вы станете придерживаться здешних правил поведения, а они у нас строгие.

Лица и продюсера, и менеджера девушки как-то перекосились. Оба мужчины уставились на нее, силясь припомнить, какие-такие правила существуют!

"Видимо, сама их и придумала!" - проскользнула мысль в голове Честера.

- А теперь прошу прощения! Нам пора! - сказала Джульетта, кивнула менеджеру и ушла.

Рома твердо решил, что растопит этот лед! Чего бы ему ни стоило!

- Отмени все немедленно!

Крики доносились из закрытого кабинета продюсера Генри Бленча. Иногда там, в комнате, что-то падало, разбивалось, хрустело и чавкало. Секретарша стояла под дверью, прислушивалась и все никак не могла определить, настал ли момент, когда нужно вызывать охрану... Или она уже его пропустила? Иногда в приемную выглядывал раскрасневшийся менеджер Честер, просил воды и снова скрывался в кабинете. А там творилось нечто - смесь вандализма и скромного творческого погрома. Джулия уже успела разбить телефон, который Генри пообещал вычесть из ее платы, сломала стул, перевернула все бумаги, лежавшие на столе, и сейчас они летали, как снежинки, кружась в воздухе.