Свидание с опасностью

Карен медленно прошла внутрь и остановилась в нерешительности. Она даже не представляла, кого искать. Было еще рано, всего несколько гостей, одетых в вечерние костюмы, зашли в казино. Женщины были в платьях от Диора и Сен-Лорана. Пару раз ей почудилось, что приближается Ги, но каждый раз это оказывался совершенно незнакомый человек.

И вдруг Карен увидела, что к ней направляется тот самый человек, что говорил с Ги злополучным вечером, которого ей никогда не забыть — когда она видела Ги в последний раз.

— Мадемуазель Карен?

— Да, я — Карен Вестмор. — Ее задел фамильярный тон и то, что он назвал ее просто по имени.

Он грубовато ухмыльнулся, довольный собой, и продемонстрировал неровные зубы. Это сразу напомнило Карен, как однажды, отдыхая на ферме в Девоне, она наблюдала за хорьком, которого вытащили из мешка и кинули в клетку с кроликами.

— Здесь мы все называем друг друга просто по именам. Такова наша политика. — Он помолчал и добавил: — Следуйте за мной. Патрон вас уже ждет.

— Патрон?

Он склонил голову.

— Да, мсье Лемейн хотел бы побеседовать с вами.

Так вот что за встреча намечена у Кристиана на этот вечер… Если бы Мари знала об этом…

Она прошла в зал, где они с Ги были в тот вечер. Казалось, с тех пор минула целая жизнь.

Карен даже не знала, чего ожидать. Но она удивилась, увидев мужчину, сидящего за огромным письменным столом. Он встал и слегка поклонился. Она полагала, что Кристиан Лемейн должен быть намного старше, или хотя бы выглядеть старше своих лет, ведь Мари говорила, что ему около шестидесяти. А он выглядел лет на сорок. Темные густые волосы той самой длины, что кажется модной, но не смешной, выразительное гладко выбритое лицо, а глаза иссиня-черные, как сливы. Карен сразу подумала, что в нем должна быть корсиканская кровь — он просто не мог быть чистокровным французом. Лемейн улыбнулся ей и протянул руку. Губы его были, пожалуй, несколько полноваты и слишком уж алы, они портили это почти классической красоты лицо. Голос его звучал мягко и мелодично, в интонациях слышалось что-то итальянское.

— Пожалуйста, присаживайтесь, мадемуазель. Замечательно, что вы пришли встретиться со мной. Я знаю, что у вас мало времени, вы очень загружены работой. Мари о вас рассказывала, вы ведь вместе снимаете квартиру, правда?

Карен кивнула. Она с облегчением заметила, что ее провожатый, от которого веяло ледяным холодом и мурашки бежали по телу, молча вышел из зала.

Лемейн вынул из стоящего на маленьком столике ведерка со льдом бутылку шампанского и налил немного искрящегося напитка в тонкий бокал, стоящий перед ней.

— Пожалуйста, давайте поднимем бокалы за нашу дружбу. — Он улыбнулся. Карен, ничего не ответив, сделала глоток и почувствовала страшную неловкость момента. А он продолжал: — У нас ведь есть один общий друг, Ги Моро, не так ли?

Сердце Карен бешено заколотилось при звуке этого имени.

— Да, я знаю мсье Моро.

Он откинулся назад, запрокинул голову и расхохотался.

— Да ладно вам, передо мной не стоит, как это лучше сказать, разыгрывать невинность, мадемуазель. Мы же взрослые люди. — Он помолчал и вновь стал серьезен. — Очень жаль, но мне придется сообщить, что ваш друг попал в большую беду. Несмотря на то, что его отец богатый человек, сам сынок — настоящий глупец. Есть предел даже тому, что самый любящий отец сделает для собственного сына, а у нашего друга Ги, когда речь заходит об азарте, напрочь отсутствует представление о здравом смысле.

Карен заерзала в кресле. Она знала, что Лемейн прав. Кристиан продолжил:

— В результате неудачно сложившихся обстоятельств я должен признать, что, хотя и считаю себя деловым человеком, — более того, смею полагать, что мои друзья тоже деловые люди, — но моему терпению тоже существует предел. Мои проекты должны приносить доход, иначе я не смогу обеспечить себе необходимого уровня жизни.

Он пожал плечами и положил руки на стол. Карен отметила, что ногти его в идеальном порядке. На пальцах было всего лишь одно кольцо, золотая печатка с выложенным драгоценными камнями крестом, который сверкал и переливался в ярком свете огромной люстры.

— Поэтому, когда такой человек, как Ги, должен мне серьезную сумму и говорит, что не может выплатить этот долг… сами понимаете, мне приходится искать иной… ну, назовем это, способ оплаты. — Он помолчал. — У Ги огромные долги, страшные долги, мадемуазель, более крупных долгов в моем казино никогда не было. И он меня подвел. В возмещение этих долгов он пообещал мне помощь в проекте, который я задумал. А теперь он просто исчез. Может быть, даже произошел несчастный случай или авария. Будет ужасно нехорошо — чтобы не говорить более жестких слов, — если он не сдержит свое обещание. Потому-то мне и нужна ваша помощь.

Хотя мысль о том, что Ги может быть мертв, уже приходила ей в голову, Карен гнала ее прочь. Если бы это было так, полиция или хоть кто-нибудь уже имели бы какую-то информацию. Но сейчас, когда она глядела на этого человека, слушала его слова, сердце ее замерло и глаза наполнились слезами. Она встала на ноги.

— Я… он не может быть мертв… — Ноги Карен подкосились и она снова упала в кресло. Теперь Кристиан смотрел ей прямо в глаза. Помолчав, он пожал плечами.

— Мне жаль вас огорчать, но зная о вашей близости с Ги, я посчитал совершенно естественным обратиться именно к вам. Я был уверен, что вы захотите узнать о его беде и помочь ему. — Лемейн помолчал. — А чтобы помочь вашему другу, нужно спешить, иначе будет слишком поздно.

ГЛАВА 4

Карен смотрела на Кристиана, будто загипнотизированная, но не взглядом его, а словами…

— …чтобы помочь вашему другу, нужно спешить, иначе будет слишком поздно…

Она понимала, что все, что этот человек попросит ее сделать, будет противозаконно, хотя Мари и говорила, что некоторые его дела в ладу с законом. Но Карен прекрасно отдавала себе отчет в том, что ей придется пойти на все. Беспокойство о Ги и его безопасности были слишком сильны, чтобы она могла раздумывать.

Она осмотрелась. Наверное, именно здесь и был Ги в тот вечер, когда они были в казино, когда произошла эта авария, и именно здесь случилось то, что так изменило его настроение в тот вечер, изменило всю атмосферу.

Человека, которого она так ненавидела и на которого подозрительно поглядывала каждый раз, когда появлялся, звали Джино Лоренц. Она услышала его имя, когда Кристиан велел ему выйти из комнаты. Карен все никак не могла поверить, что Ги мог намеренно оставить ее расхлебывать всю эту кашу в одиночку, зная, что она обязательно попадет в руки Лемейна. Джино был, судя по всему, просто прислугой…

Кристиан наблюдал за ней. На губах его играла улыбка, в руке тлела сигара. Девушка была хороша собой. В ней чувствовался стиль, прохладная английская красота служила прекрасным контрастом теплой таинственности француженки. Он знал о ней все и сейчас почти читал ее мысли. Она могла бы быть очень полезна… очень полезна. Именно в этом и заключалось предложение, которое он сделал Ги, когда тот, как и представляла себе Карен, сидел напротив него всего несколько дней назад. Это было даже не предложение, а настоящий ультиматум, отказаться от которого Ги просто не мог. Кристиан бывал беззаботным и легкомысленным во всем, что не касалось долгов. Ги знал о множестве случаев, когда водолазы находили на дне залива тела утопленников, ноги которых были скованы бетоном — это называлось “бетонные ботинки”… Люди эти обычно, как говорили, были должны Лемейну крупные суммы или как-то еще обидели его. С машинами происходили таинственные аварии, девушкам обжигали лица кислотой, после чего вся их жизнь бывала разрушена и им приходилось подключаться либо к торговле наркотиками, либо к рэкету, а иначе — один путь, в уличные проститутки. У Ги не было иллюзий относительно того мира, в котором он существовал. Этот мир часто называли “обратной стороной луны”. Сам он жил в двух мирах. В одном имя его отца и деньги открывали все двери, а в другом двери лишь немного приоткрывались в ответ на таинственный пароль. Поэтому он не удивлялся тому, что сейчас услышит от Лемейна.