Загадай желание (СИ)

Sade “Kiss of live”

– Роб! Тей! Вы готовы? Чего вы там копошитесь? – Услышала я голос Кристен. – Хуже девушек! Что, так трудно штаны натянуть? Или вы их там через голову надеваете? – Зашла бы и помогла… – Засопел Паттинсон из соседней примерочной кабинки. – С меня брюки сползают, я опять буду поправлять их весь вечер, Крис! – Я не раз предлагала тебе надеть ремень, но ты ведь у нас такой принципиальный. – Мне нравилось слушать перепалку Робстен. Эти двое оказались такими… обычными в общении, просто парень и девушка, безумно влюбленные друг в друга, но вынужденные охранять свои чувства от многочисленных любопытных глаз. – Лотнер! А ты там чего затих? Тебя случаем фанатки не похитили? – Обратилась теперь ко мне Кристен. – Я почти все. – Натянув пиджак, я глянула на себя в зеркало, висевшее на стене, и осталась очень довольна увиденным: костюм, предназначенный для Лондонской премьеры «Рассвета» сидел просто, как влитой. – Какой же ты у меня красавец, Тейлор. – Восхищенно прошептала я. Хорошо, что меня никто не мог слышать сейчас, а то бы точно решили, что самооценка у мистера Лотнера взлетела до невиданных небес, или что у него совсем крышу снесло от бешенной популярности. А объяснение всему было очень простое: я не могла налюбоваться на любимого парня. В который раз испытав гордость от того, каким он вырос из смышленого подростка, которого я впервые увидела на экране четыре года назад, в уверенного в себе мужчину, в которого я влюблена без памяти. Я много узнала об Америке, находясь здесь, изучая эту страну не только по учебникам, но и собственными глазами, гуляя по многочисленным паркам и достопримечательностям, заводя новых друзей и знакомых в Лос-Анджелесе, пролистывая историю становления Великой державы. Во время наших свиданий Тейлор многое поведал мне о своей стране, прокатил по самым значимым местам…

Мы посетили Голливудский бульвар, я переходила от одной звезды к другой, читала известные имена, а Тейлор по ходу дополнял экскурсию интересными фактами. Периодически к нам подходили девчонки и просили у него автограф и сфотографироваться, на что Тейлор всегда отвечал согласием. Он отпускал мою руку, расписывался девушкам в блокнотах или на открытках, затем снимался с ними на их фотоаппараты в мобильном телефоне, перекидывался парой слов о фильме или каком-нибудь пустяке, потом прощался, собираясь идти дальше, и снова брал меня за руку, нежно сжимая ее.

Я просто млела от его прикосновений, а еще от того, что Тейлор и не думал стесняться меня. Мы вели себя, как обычная пара, терялись в толпе, сливались с туристами и жителями Лос-Анджелеса, при этом никого не замечая вокруг, наслаждаясь только обществом друг друга. На мои робкие намеки, что нам могут встретиться папарацци, Тейлор лишь небрежно поводил плечами: – Да, пусть. Похоже, ему действительно было все равно, если нас вдруг снимут вместе, и эти фото облетят весь интернет. Я не верила своему счастью, испытывая гордость от того, что он готов признаться в своих чувствах всему миру, и вторила ему: – Пусть. – Я беспокоюсь лишь за тебя, – он негромко обратился ко мне. – Готова ли ты ко всему этому? К пристальному вниманию, к постоянному преследованию фотографов, к тому, что придется изменить свою жизнь ради меня. – Я не знаю, каково это – проснуться в один миг знаменитой на весь мир. – Сгорая от неуверенности, шептала я. – Не волнуйся, все будет хорошо. – Успокоил он меня, нахлобучив кепку козырьком вперед. – До поры до времени нас с тобой не застукают. Боже мой! Я бы все отдала сейчас за возможность вернуться в тот день, чтобы ответить Тейлору, что на все готова ради него. Известность – это такая ничтожная плата за то счастье, что он дарил мне.

Мы проехали мимо Китайского театра Граумана, театра Кодак, в котором проходят почти все мировые премьеры, и фанаты разбивают палатки аж за три дня, посетили всемирно-известный музей восковых фигур мадам Тюссо.

– Скажи, Тейлор, а тебя увековечат подобным образом когда-нибудь? – Обратилась я к своему парню, рассматривая очередную знаменитую восковую фигуру, вокруг которой столпились фанаты. – Не когда-нибудь, а в начале следующего года. – Ответил он, уводя меня в другой зал, где было поменьше народу. – Придешь сфоткаться со мной восковым? – Задорно спросил он. – Зачем мне твоя копия, если ты и так рядом, дорогой? – Незлобно пожурила я его. – Вот от реальной фотографии с тобой я бы не отказалась. – И мечтательно закатила глазки. – Хорошо, я это учту. – Задумчиво произнес мой парень. – А ты будешь стоять здесь? – Радостно защебетала я, заметив, что он призадумался над моим предложением. – Нет, пока лишь в музее, который находится в Лондоне, буду стоять рядом с Робом, который уже вовсю красуется и собирает поцелуи. – Вам поцелуев маловато, мистер Лотнер? – Ревниво воскликнула я и, заметив, что мы одни в зале, прижала его к стене. – Кому-то тут не хватает внимания, я смотрю? – Ты ведь знаешь, что мне всегда будет мало, honey… – Прошептал он, стиснув руки у меня за спиной. – С тебя мерки снимали, да? – Продолжила я свой допрос. – Кто? Девушка? Сколько времени ты позировал ей? – Я слышу ревнивые нотки в Вашем голосе, мисс Ларина? – Удовлетворенно хмыкнул он и поцеловал меня в щеку. – Успокойся, я провел несколько часов в компании двух дяденек – специалистов музея, которые обмерили меня с ног до головы, особенно голову. – Тейлор закатил глаза. – Им, видите ли, важно подобрать цвет глаз, кожи, волос, достичь точности размеров, а главное, передать в точности выражение лица. – Бедный мой, – я стянула кепку с его головы, нацепила ее на себя козырьком назад и запустила руку ему в волосы. – Замучили моего мальчика любимого на радость фанатам, которые потом не отлипнут от желанного «оборотня». – Издеваешься. – Шутливо прорычал он и слегка пощекотал меня. – Я ведь вижу, что издеваешься. – Прекрати, пожалуйста. – Я понимала, что вырваться из его объятий у меня нет никаких шансов, но и не хотела, чтобы нас застукал кто-нибудь из случайных посетителей музея, войдя сейчас в зал. Поэтому приходилось терпеть сладкую муку. – Тейлор, я боюсь щекотки. – А говорила когда-то, что не боишься… – Жарко прошептал мне на ушко Лотнер. – Родная, пока я рядом, тебе нечего бояться, запомни это. – Он сладко поцеловал меня в шею. – Ты мне веришь? – Лучистые карие глаза светились бриллиантовым блеском, то ли от внутреннего освещения комнаты, то ли от того, что смотрели на меня с такой любовью и видели в отражении моих глаз абсолютную взаимность. – Я тебе верю, Тейлор. – Мои пальчики коснулись его губ. – И в свою очередь могу сказать, что пока я рядом, ты не будешь обделен лаской и заботой, поверь. – Моя Марина… – Тей потерся носом о мой носик и поцеловал сначала почти не ощутимо, нежно и трепетно, потом я позволила углубить поцелуй, обняв его за шею двумя руками и притянув к себе. Мы много говорили с ним, вспоминали наше детство, во многом схожее, как и во всех семьях, но в тоже время различное, ведь цели и задачи у нас были разные. Но всегда сходились с Тейлором в одном: главное, что мы встретились в настоящем, пересеклись на этой огромной планете, нашли друг друга, не смотря на бесконечное, в данный момент исчезнувшее расстояние и бездонную, теперь несуществующую пропасть между нами, искренне полюбили друг друга.

Я впервые увидела знаменитый на весь мир символ «HOLLYWOOD» так близко и собственными глазами. Тейлор тогда смеялся минут пятнадцать, так как поначалу я просто зависла и не обращала внимания на то, что он говорит, а он все рассказывал и рассказывал, а когда спросил:

– Ну, как тебе? Я ответила: – Что? – Мисс Ларина, я только что толкнул Вам целую лекцию о том, как создавалась эта надпись аж с 1923 года, а в ответ слышу лишь «что»? И это весь твой комментарий, Марин? – Прости, милый, я засмотрелась и прослушала, – смущенно ответила я. – А ты не мог бы повторить еще раз? И тогда Тейлор засмеялся, глядя на меня влюбленными глазами: – Нет уж, теперь ищи информацию в Google, а я больше не работаю гидом. – Прости, пожалуйста, – я потянулась к нему и поцеловала в щеку. – Тейлор, а мы можем подъехать поближе? – К сожалению, это противозаконно. – Вздохнул он и снова рассмеялся: – Но я могу повторить сегодняшнюю лекцию, например, в… постели. – Он лукаво стрельнул глазами, за что получил от меня удар кулачком в плечо. – Ты чего дерешься, проказница! – Была б твоя воля, ты бы из постели вообще не вылезал. – Я отстегнула ремень безопасности и прижалась к Тейлору, он приобнял меня одной рукой, а второй уверенно держал руль, покидая Южную Калифорнию. – И все достопримечательности показал мне в картинках в перерывах между… ну ты понимаешь, о чем я. – И покраснела, спрятав лицо у него на плече. – Не понимаю. – Он сделал удивленное лицо, притормаживая у обочины и тоже отстегивая свой ремень безопасности. – Тейлор! – Ты такая милая, когда смущаешься… – Тихо проговорил он и обнял меня двумя руками, притянув к себе. – Объясни мне, honey. – Я лучше покажу. – Прошептала я в губы, которые раскрылись мне навстречу со всей страстью и доверчивостью…