Золотой шанс

– Но я ничего не подписывала!

Ник ухмыльнулся и отпил виски.

– Знаю.

– Почему? Почему у меня не потребовали подписать контракт? – настаивала Филадельфия.

– В твоем случае я решил нарушить традицию. Кроме того, я абсолютно точно знаю, что ты никуда не денешься. Ты будешь со мной до конца жизни. – Ник снова водрузил свои ноги на перила рядом с ногами Филы. Стул его опять закачался на двух ножках.

– Вот как?

– Именно так. Где еще ты найдешь мужчину, который разрешит каждую ночь набрасываться на него с воздушной атакой?

– О, Ник. – Фила не знала, что сказать. Затем она улыбнулась. – Знаешь, ты прав. Мне чрезвычайно повезло, что я нашла тебя. На всей земле, вероятно, не найдется другого такого мужчины.

– А если найдется и когда-нибудь приблизится к тебе, я лично сотру его с лица земли.

За его шутливым тоном Фила услышала ледяную твердость. Она бросила на него быстрый взгляд и увидела на его лице непроницаемое выражение. Она решила, что сейчас лучше вернуться к предыдущей теме разговора.

– И все-таки насчет Хилари.

– Нам обязательно сейчас это обсуждать?

– Ник, перестань ныть. Я говорю серьезно. Продай ей «Лайтфут консалтинг». Она будет счастлива возможности расширить эту компанию, которая станет принадлежать ей.

– Это, – заявил Ник, – глупейшая идея из всех, которые приходили тебе в голову последнее время. Назови мне хотя бы одну разумную причину, по которой мне следует продать Хилари «Лайтфут консалтинг».

Фила улыбнулась.

– Я могла бы назвать тебе множество логичных, практических, разумных причин, но среди них есть только одна, которая идет в счет.

– И что это за причина?

– Она – член семьи.

Ник застонал и проглотил еще виски.

– Я знал, что от тебя будут одни проблемы, в тот же день, как только встретил.

– Это было взаимно, – радостно заявила Фила. На крыльцо опустились мягкие, прохладные сумерки.

– Я подумаю об этом, – наконец пробормотал Ник. – Но не сегодня.

– Ладно, – согласилась она. – Не сегодня. Ник взглянул на часы.

– Пора.

– Что пора?

– Уже пора, – терпеливо объяснил он, – тебе тащить меня в постель.

Фила почувствовала, как ее охватывает чувственное тепло, будоража все нервные окончания, подобно тому, как легкий летний ветерок колышет листву. Она счастливо вздохнула.

– Думаю, что пора.

Она поставила свой бокал с шампанским на перила и наклонилась, чтобы поцеловать мужа. Ее плетеное кресло покачнулось и начало падать. Фила сделала попытку удержаться, ухватившись за спинку стула, на котором он сидел. Но так как веса Филы оказалось более чем достаточно, нетвердо стоявший на двух ножках стул рухнул на землю.

Ник схватил Филу и выбросил вперед руку, чтобы смягчить их падение. Они приземлились на край старого дивана и скатились на крыльцо, обнаружив, что запутались в пышных юбках свадебного платья Филадельфии.

Никодемус отодвинул от лица атласную ткань и улыбнулся жене.

– Новый способ?

– Я не привыкла носить длинные платья, – розовея, объяснила Фила.

– Может, будет проще, если на этот раз я отнесу тебя в постель. Ведь сегодня все-таки наша брачная ночь. Ты не будешь возражать, если сегодня мы используем традиционный способ?

Она улыбнулась ему. В глазах ее отражалась любовь.

– Не буду, – милостиво ответила Фила. – Я знаю, как вы, Лайтфуты, обожаете традиции.

– Да. Не буду спорить. – Ник вскочил и помог ей встать. Затем он поднял ее. Длинные юбки женщины снежной волной спадали ему на руки. Вместе с ней он вошел в их старый пляжный домик.

– Мне кажется, – сказала она некоторое время спустя, лежа обнаженной под нежной тяжестью тела своего мужа, – что мне вполне может понравиться этот способ.

Через несколько месяцев Ник с Ридом воспользовались редко выдававшимся посреди зимы солнечным днем, чтобы сыграть в гольф на частном поле рядом с озером Вашингтон.

– Почему Фила сегодня утром была такая колючая? – спросил Рид, прикрывая глаза от солнца рукой, чтобы увидеть, как далеко Ник отправит мяч.

– Ты же знаешь ее. По утрам она всегда колючая. – Никодемус засунул клюшку обратно в сумку.

– Но не такая, как сегодня утром. Вы что, поспорили?

Ник выругался.

– Небольшие разногласия, вот и все.

– Черт побери, Ник, неужели ты еще не понял, что нельзя спорить с беременной женщиной?

– Мне не хочется тебя разочаровывать, отец, но твоя драгоценная Фила порой использует свое деликатное состояние, чтобы получить то, что ей хочется.

– Ну так дай ей это. Ник слегка улыбнулся.

– Ты не знаешь, о чем речь.

– О чем же речь? – спросил Рид, забираясь в тележку. – Что она хочет?

– Чтобы «Каслтон и Лайтфут» выделила еще денег на эти дневные заведения для детей. За последние полгода это уже третий раз, когда она просит у меня денег для этой цели.

– Подумаешь, большое дело. Она много работала с Барбарой, чтобы эти центры начали действовать. Раньше ты давал ей деньги практически без звука. С какой стати теперь встаешь на дыбы?

– Похоже, что Фила никогда не будет удовлетворена, – мрачно заметил Ник. – Если дать ей волю, она начнет безумствовать и раздавать деньги «Каслтон и Лайтфут» направо и налево.

Рид усмехнулся.

– Ник, вот что я тебе скажу. Признаю, что ты как проклятый работаешь на «Каслтон и Лайтфут», хотя я и не согласен с каждым шагом, который ты совершал, став исполнительным директором. Но тебе еще надо учиться и учиться, как обращаться с женщинами.

– Вот как? А ты в этом специалист?

– Скажем, у меня просто больше опыта в обращении с женщинами такого типа, как Фила. Насколько я понимаю, у тебя нет другого выбора, кроме как сделать то, что я в итоге сделал для Норы.

Ник задумчиво взглянул на отца.

– Ты убедил всех, что мама должна заниматься всеми благотворительными пожертвованиями «Каслтон и Лайтфут».

– И все получилось замечательно.

– Ничего подобного. Вы вечно с ней спорили по поводу того, куда идут деньги.

– Ну, тогда сделай это более формально, чем я. Учреди Фонд «Каслтон и Лайтфут». Поставь Филу во главе его и определи бюджет. Заставь ее придерживаться этого бюджета.

Ник выбрался из тележки и остановился посреди лужайки, глядя на отца.

– Ты понимаешь, что говоришь? Поставить Филу во главе Фонда, задачей которого будет раздавать деньги «Каслтон и Лайтфут»?

– Мы сможем таким образом списать налоги. Ник начал улыбаться. Улыбка переросла в громовой хохот.

– Что в этом смешного? – спросил Рид.

– Ладно, я это сделаю. Я разрешу Филе учредить Фонд и поставлю ее во главе. Но не смей мне жаловаться, когда на ежегодном собрании она предъявит свой список организаций, достойных, по ее мнению, нашей благотворительности.

Рид улыбнулся, немного озадаченный.

– Ты считаешь, нам придется изменить позиции по некоторым вопросам?

– Не только изменить позиции по некоторым вопросам, но я лично могу тебе гарантировать следующее: первое, что Фила сделает, это потребует увеличения бюджета Фонда. Отец, «Каслтон и Лайтфут» обрела совесть, и ее имя Филадельфия Фокс Лайтфут.

– Думаю, что смогу примириться с совестью, если получу внука.

– Не беспокойся. Получишь своего внука. Черт побери, ты получишь целую кучу внуков.

– Ты думаешь, что сможешь уговорить Филу не на одного ребенка? – Рид казался очень довольным такой перспективой.

– Да, – ответил Никодемус, уже предвкушая, как этой ночью Фила отдастся ему в постели, несмотря на то что они поспорили утром. Отдастся, полная огня, и страсти, и безграничной любви. – Я работаю над этой проблемой.