Барби играет в куклы

Завтрак? Она сказала "завтрак"?! Ужасное подозрение, тенью скользнувшее у меня в голове, теперь перешло в уверенность. Я продрыхла в чужом доме всю ночь. Нужно еще было выпутаться из пледа, в результате чего Модные джинсы оказались на полу и меня облаяли. Георг смотрел на все это с явной иронией.

— Ты столько натерпелась в последние дни, тебе нужно было расслабиться. — Елена Петровна говорила все это из кухни, я была благодарна ей за деликатность. Нашла место, где расслабляться… Я потащилась в ванную, и Мими деловито засеменила следом.

Господи! То-то Георг разглядывал меня с таким видом — он просто не вполне уверен, что я это я. Волосы дыбом…, нет, не буду надевать очки и без линз обойдусь. Я могу не выдержать подробностей.

— Ты, возможно, будешь сердиться, но мой вины здесь нет, — Елена Петровна готовила для меня, кажется, уже третий бутерброд, — Денис сам вчера ко мне заглянул. Естественно, я в общих чертах обрисовала ему ситуацию. Он сказал, что эксцессы вряд ли возможны, если ты не будешь выдвигать каких либо претензий.

Волчий голод, обуревавший меня минуту назад, нервно дернулся и уполз куда-то вглубь, а я чуть было не подавилась куском хлеба. Заглядывал, значит. Пока я бесчувственным бревном лежала на диване, они обсуждали возможность эксцессов. "Если я не буду выдвигать какие-либо претензии"… Естественно не буду. Вопрос в том, что случится с награбленным мною добром: Мими, которая под столом усиленно пытается взобраться ко мне на колени, перстнем, так и оставшемся в сумке. Стилет…, ну он вернулся к законной хозйке. Пастушка…

— А где пастушка? — я чуть было не опрокинула чашку. Как раз главное яблоко раздора и не попалось мне на глаза.

— Я убрала ее в шкаф от греха подальше. Боялась, вдруг твое зверье устроит разборку и разобьет ненароком.

— Да, я тоже боялась, что они подерутся.

— Ничего подобного. Эта немыслимая собака уже готова полюбить твоего кота. Георг, конечно, держит марку, но она его добьет, вот увидишь.

Да, пожалуй, Елена Петровна была права. Вот только меня вряд ли впереди ожидала подобная идиллия с Аркадием. Нужно поскорее со всем этим покончить, а я еще даже не начинала.

— Нужно будет заявление подать. — Я постаралась, чтобы голос звучал уверенно.

— Я попросила Дениса помочь, он хоть и не адвокат…

— Денис будет помогать Аркадию, как и в прошлый его развод. — Мне уже начали надоедать эти постоянные дифирамбы всесильному юристу.

— Ничего подобного. Он сказал, что только посоветовал Аркадию адвоката, но не более того. Он юрист в очень крупной фирме, разводами, сама понимаешь, никогда не занимался. Но ты не волнуйся, он обещал мне это дело проконтролировать.

Меня определенно начало тошнить. Я-то знала, кем меня считает наш "контролер" — охотницей за богатыми мужьями. Вот первая жертва едва вырвалась из моих загребущих лапок. Кто-то на очереди?

— Я все никак не могу сказать тебе важную новость. Вячесеслав представил твоих кукол Татьяне, ей очень понравилось. Она хочет с тобой встретиться, собственно, она предлагает тебе работу. Ну что я говорила?

В другой ситуации я бы подпрыгнула до потолка, я бы исполнила праздничный танец вождя племени, но не в этот раз. В этот раз я лишь сказала "спасибо" и засобиралась домой, несмотря на уговры Елены Петровны.

Ни за что. Того и гляди, явится сосед, и мне уже не удастся отсидеться под пледом. Я уложила в сумку кукол, сверху — тщательно завернутую в бумагу пастушку. В общем-то, мои "ценные" вещи заняли совсем немного места. Главной проблемой была сладкая парочка — Георг четко понял, куда я собираюсь, и занял стратегически важную позицию в прихожей. На тот случай, если его попытаются забыть. Мими была одновременно везде и явно солидарна с Георгом. Как говорится, в гостях хорошо, а дома лучше.

Мое сладкое "восвояси". На сей раз его сладость была несколько невнятной, но я знала, что вернусь домой, и все устроится. Я не пропаду. Елена Петровна посоветовала мне позвонить Люшке и не ошиблась.

— Щас подскочу. А Жорик с этой… в штанах которая, не подерется? А то помнишь, как он вел себя тогда?

Я помнила кое-что, хотя очень хотела забыть. Тем не мене, мне пришлось дать клятву, что пассажиры будут вести себя прилично, и они не подкачали. Мими сидела на коленях у Люшки, а Георг — на моих. Он, смешно вытянув шею, смотрел в окно. Я понимала — хочет убедиться, что на сей раз мы точно едем домой.

Конечно же Бабтоня сделала наше возвращение прямо таки триумфальным. Она металась между своей кухней, где в духовке сидели пироги, и нашей квартирой и уже через пять минут принялась шмыгать носом — то ли от аллергии, то ли от избытка чувств.

— Какой негодяй, детонька! Я сразу подумала, как его увидела — подлец. Хорошо, что не зарезал! А мог. Вот у Верочки племянницу муж прирезал из ревности. Не насмерть, слава богу, но… — тут Бабтоня вспомнила про пироги и ринулась к себе, а я перевела дух.

Вскоре зазвонил телефон и с подозрением на него уставилась — опять взялся за старое? В квартире долго никто не жил, и кого этот чертов аппарат призывал к ответу? Я осторожно, точно гранату, поднесла трубку к уху.

— Ксеничка! Какой кошмар! Мы с Толей просто вне себя. Почему ты ничего нам не рассказывала? Хочешь, мы прямо сейчас к тебе приедем? Или ты к нам. Ксюша, имей ввиду, что мы тебя в обиду не дадим! Нет, но какой подлец, мы сейчас выезжаем!

Я едва не охрипла, доказывая тете, что никуда выезжать не надо, по крайней мере пока. Потом трубку взял дядя Толя и мы поговорили спокойно, условившись, что я приеду к ним в ближайшие дни. И все равно, простившись с ними, я была настороже, потому что опасалась какой-нибудь диверсии со стороны своей тетушки.

Интересно, это Денис им сообщил? Вряд ли, если тетя все время называла Аркадия негодяем. Не успела я прийти в себя после первого звонка, как телефон разразился очередной трелью, кажется, он и в самом деле выглядел возмущенным.

— Да? — осторожно спросила я.

— Ксения, я в курсе, прибуду через час. — Полковник не стал дожидаться моего ответа и положил трубку. Вот так вот, он "прибудет" и точка. А ему кто доложил? Если тетушка, то это одно, если Аркадий… Тогда, возможно, Полковник уже безработный. А может быть, о нашем разрыве сообщили в последних новостях по телевиденью?

Все как прежде и все по-другому. У меня не было чувства, что я вернулась домой. Кажется, он, мой дом, меня не узнавал, и чему тут удивляться, если я сама не узнавала себя. Оказывается, не так уж это замечательно — целыми днями быть одной. Та девчонка, что жила здесь раньше, куда-то подевалась, а мне нынешней было одиноко.

Хорошо, что от меня не требовалось ни малейшего усилия чтобы поддерживать разговор, потому что Бабтоня прекрасно делала это за двоих. Она помнила с десяток историй про развод, во всех фигурировали мужья-мерзавцы и даже один серийный убийца. Ну что же, ее коллекция пополнилась еще одним экспонатом, я вздохнула.

Конечно, я ждала появления Полковника, и все же сердце екнуло, когда в скважине загремел ключ. Итак, мы прибыли, сейчас начнется…. Бабтоня, снова вспомнив про пироги, шмыгнула к себе, позорно бросив меня на произвол судьбы.

Или я давно не видела Полковника или он и в самом деле как-то… одомашнился. На нем был новый свитер, жидкие волосы тщательно прилажены к черепу, и тем не менее он как никогда напоминал мне пенсионера на заслуженном отдыхе. Ну точно уволили! Или это Серая Мышь так на него повлияла? Мими якобы облаяла гостя и процокала в комнату, Георг молча возник на пороге и через минуту тоже исчез. Нда, полное единодушие.

А Полковник уселся за обеденный стол и прокашлялся. Вот бы он вначале поел пирогов, а потом приступил к делу. Я поставила перед ним его любимый стакан, налила чаю, а потом вдруг подумала — а чего я, собственно, жду? Если я знаю все слова, и даже согласна(!) с ними, то прекрасно могу озвучить их самостоятельно.

— Я сама во всем виновата! Я позволила обойтись с собой, как с… куклой. Я просто не знала, что мне делать и позволила, что бы за меня решали другие… — О-го-го, как я, оказывается, умею говорить. Полковник прямо рот открыл от изумления, и это зрелища несколько сбило меня с правильного пути.