За все уплачено

4

РАСЧЕТЫ ПО СТАРЫМ ДОЛГАМ

Наталья встретила ее радостно, но как-то очень тревожно, однако тревогу свою разом не выдала. Нина почувствовала, что здесь, под своей крышей, что-то происходит не так, но предположений своих тоже не высказала.

Самое удивительное, что заботы об Игорьке волей-неволей втянули Наталью в строгий режим дня, в достаточно четкую систему питания и прогулок. Вопрос существования заключался уже не в том, чтоб хотя бы к вечеру раздобыть да выпить свою бутылку. Так что в результате такого навязанного режима Наталья изрядно посвежела, взбодрилась и выглядела так, как не выглядела уже очень давно. К тому же за день до появления Нины сходила в парикмахерскую и закрасила седые волосы.

– Тебя хоть замуж выдавай! – засмеялась Нина.

– Когда жениха готовишь, то и сама молодеешь! Мальчишка у нас растет справный.

Игорек за это время, как показалось Нине, слегка похудел и подрос. Но был как и прежде тих, спокоен и ненавязчив. С некоторой обидой Нина отметила, что особых восторгов при ее появлении он не проявил и по большей части тянулся к Наталье.

К вечеру мальчишку уложили спать и уселись на кухне гонять чаи.

– Ну, а теперь расскажи, что тут у тебя за это время стряслось? – спросила Нина.

– Да, пожалуй, не у меня, – замялась Наталья.

– У меня, получается?

– Вроде бы...

– Так я тебе скажу, что произошло, – с раздражением выпалила Нина. – Твой любимый мальчик Петя перед моим отъездом просил меня иконку ему привезти из деревни. Для бизнеса своего говенного!

– Да? – вытаращила глаза Наталья, но Нине показалось, что удивилась она фальшиво.

– Да. Но не в том дело.

– Привезла икону?

– И не подумала.

– Вот и молодец! Черт с ним.

– Да нет, Наталья. Не черт с ним. Он мне намекнул, что я ему по той самой расписке доллары должна. Помнишь?

– ТЫ ему должна? – на этот раз удивление Натальи было искренним.

– А кто ж еще?! Расписка-то от меня!

– И он так сказал на полном серьезе?

– Не скажу, что на серьезе, но и не очень шутил.

– Тебе показалось, Нина!

– Может, показалось, а может, и нет. – Она сразу увидела, что Наталья загрустила и словно смешалась. – Ты ж видишь, какие времена настали, как люди меняются, как всякая шваль хозяевами жизни становится. Нет СССР, нет прежнего строя, но тот новый, который пришел, как бы не был и еще хуже.

– Не стребует он с тебя этого долга. Права не имеет, – попыталась засмеяться Наталья. – К тому же по тем распискам он мне тоже эти доллары должен.

– Что до тебя, так ты этих долгов ни с меня, ни с Пети не потребуешь, а вот Петеньку я не знаю. И не знаю, каким путем он за своими долгами пойдет. Расписка-то моя у него, как ни крути, по закону сделана! Если не по государственному, то по воровскому. Это-то я уж достаточно хорошо знаю.

– Ты про что это? – сердито спросила Наталья.

– А про то, что и ты знаешь! Теперь специалисты появились по выбиванию чужих долгов. Они с этого дела свой процент от суммы имеют.

– Да брось ты, Нин! – отмахнулась Наталья. – Это ж бизнесмены всякие, банкиры да деляги! А у тебя и не долг вовсе. Что там такого, тысяча баксов.

– Для твоего студентика и это деньги. Может, он с них свой бизнес начать собирается.

Наталья вдруг осела, поскучнела и спросила жалобно:

– У тебя выпить не найдется? Коль такой разговор.

Нина нашла припрятанную бутылку, плеснула водку по рюмкам.

Наталья сказала, глядя в стол:

– Он уж не студент.

– Это как?

– Да так. То ли в какую компанию попал, то ли от зависти его скрючило. Историю тут рассказал, что всякая шпана с его двора, где он родился, всякие хулиганы, которые и школу-десятилетку не окончили, сейчас приноровились миллионами ворочать. На автомобилях разъезжают и большие дела крутят.

– Ну и что?

– Как что? Вот ему и завидно стало. Вот он всякий интерес к учебе и потерял. Сказал, что всякие дипломы на ближайшее обозримое капиталистическое будущее в России никому не нужны.

– А что нужно?

Наталья ответила вяло и грустно:

– Хватка, говорит, деловая нужна. Экономические и коммерческие идеи рожать надо. Другой он становится, Ниночка. На глазах парень меняется. И мной уже брезгует, если тебе вовсе напрямую сказать. Держится еще около меня только потому, что у меня еще эти ворованные деньги остались. Чего уж там, милая моя, саму себя обманывать. Я это понимаю.

Нина поняла, что сочувствием подруге не поможешь, и сказала резко:

– Перестань рыдать, Натали! Ты же и раньше прекрасно знала, что вечно при тебе парень, который тебе, прости, в сыновья годится, не удержится. Знала ведь?

– Да, конечно, знала. Но раньше он с меня живых денег не требовал. Ну, ходил, прикармливался, постель там потом общая. Думала, что пока диплом не получит – нужная я ему буду. Так и наметила срок: институт кончит, и конец. Ан вон как поворачивается.

– Гони его в шею.

– Не так-то это просто...

– А как?

– А так, что я ему еще денег дала. На наше общее дело.

– Господи! Какое дело?

– Он рекламное агентство открывает. Все документы показал, зарегистрировался. Сказал, что скоро доход будем получать.

– Когда скоро? – еле слышно спросила Нина, чувствуя, что Наталья, а следом за ней и она погружаются в трясину чего-то ненужного, опасного и совершенно незнакомого.

– Говорит, через полгода.

– А ты при этом деле, при вашем рекламном агентстве – кто теперь получаешься?

– Черт его знает, – горько отмахнулась Наталья. – Он слова какие-то называет, что до меня и не доходит. То я у него «спонсор», то «меценат», то «инвестор».

– Любое из этих слов означает, что денег ты своих больше не уводишь. И Петю под своим боком – тоже не увидишь! – в сердцах сказала Нина.

– Может быть, и так, – промямлила Наталья, но Нина видела, что подругу не потеря денег больше всего волнует, а то, что исчезнет последняя утеха се жизни, славный мальчик Петя.

– А может случиться, что еще хуже получится, – жестоко сказала Нина, которой все же совершенно не хотелось жалеть Наталью.

– Да нет, – слабо принялась защищаться та. – Он же хороший парнишка, ты и сама говорила.

– БЫЛ хороший. А время изменилось, и он другим стал. Ах, черт побери, Наташка, я ж тебе говорила, что деньги тетки Прасковьи дьяволом меченные! Не принесут они нам никакого добра!

– Ничего, ничего, – быстро сказала Наталья и встрепенулась, взбодрилась от выпитого и от своих решений. – Ты не бойся! Я ему не позволю, как бы там дела ни развернулись, чтоб он тебе какую подлянку устроил. Он на тебя не наедет. Я его сама убью к чертям собачьим, если на то пошло!

– Ишь ты какая убийца! – засмеялась Нина.

– А что? Удушу его спящего! – хорохорилась Наталья. – Раз кончилась любовь, раз он таким стал, так мне терять нечего.

– Не пори чепухи, – раздраженно возразила Нина. – Просидишь чуть не до смерти в лагерях. И не в том дело, что жизнь там не сахар, а что ни деньги эти паршивые, ни Петенька твой такой жертвы не стоят. Но ясно одно, что с Петюшей отныне нам придется быть осторожней. Вот так-то твоя последняя любовь кончилась!

– Не с Петей, Нинок, и тебе и мне надо осторожничать. Это ты сейчас вскрыла да придумала, – тихо сказала Наталья и снова сникла, будто из нее воздух выпустили.

– Не поняла? А с кем еще?

– Петя... Про Петю ты сама разговор начала. А у тебя, как мне кажется, неприятности близкие и того похуже вскорости будут.

– Еще что такое? – выкрикнула Нина.

– Не знаю, что такое. А вот уже четыре дня, как приходит до тебя один и тот же мужчина и очень тобой интересуется. Сказал, что по телевизору тебя увидел и разыскал.

– Опять по телевизору увидели! – засмеялась Нина. – Да что ж это такое? Полминуты всего показалась на картинке, а кажется, все знакомые увидели, а я прямо какой телезвездой сразу стала! Что за мужчина?

И тут ее душу охватила шальная, безумная мысль, что это ее Игорь-Игоречек, студент и шахматист! Увидел ее у себя в Минске, и, быть может, все в нем всколыхнулось. Первых слов ответа Натальи она не услышала и переспросила: