Солнечный дизайнер (СИ)

-- Мишка, - сказала Елена.

-- Вот и я также подумал, - ответил муж.

Тридцатого декабря Елена окончательно все собрала все вещи. Долго думала, как быть с комнатой Клавдии, с её вещами. Не решалась она без хозяйки ничего трогать. Потом позвонила Клавушке, спросила. Та засмеялась:

-- У меня все готово. В узелки связано. Так что смелее действуй, Елена Ивановна. Кровать только мою не бросай.

-- Это я знаю, - ответила Елена.

Узлы Клавдии, не развязывая, она сложила в коробки, подписала их. Костя прислал людей, они перевезли коробки с вещами в новый дом. Мебель не брали. Здесь было все новое, только Клашина кровать приехала сюда. Ни в какую не соглашалась тетка на новую. Вещи Клавдии Елена не стала раскладывать. Пусть сама сделает это. Занялась комнатами отца, Дениса, Алиски и своей. Да, квартирка у неё была теперь огромная. Но больше всего по душе была кухня. Большая, светлая. В ней важно стоял огромный обеденный стол, вокруг стулья с высокими спинками, стульчик Алисы. В выходные они всегда вместе ели. Елена следовала этому правилу неукоснительно. Она помнила, как мама, куда бы они с батей ни приехали по делам службы, строго следила, чтобы были семейные обеды. Сколько они переговорили за этими столами, сколько смеялись, мама и суровый батя играли с детьми в домино, карты, папка с Мишкой любили шахматы. Даже в общежитиях, где они порой жили в страшной тесноте, мама усаживала всех за стол, ежедневно раздвигая и собирая его. И Мишку с Наташкой приучила к этому, и так было заведено у Елены. Словом, тридцатого кухню она успела убрать. Когда приехал сюда Костя, на плите исходил ароматами вкусный суп, жарилась в духовке целиком курица. Вкусные запахи заставили забыть мужчину про лежавшие всюду в доме коробки, про неуют, беспорядок. Хотя рядом с Ленкой такого не могло быть в принципе.

Тридцать первого, нагрузившись подарками, отправились в деревню. Для бати и Дениса везли новые лыжи, дед и внук собрались ходить каждый день по несколько километров, хоть и Елена была против, помня недавний сердечный приступ отца. А вообще она была очень благодарна отцу за Дениса, именно немолодой уже дед взялся всерьез за физическое развитие мальчишки. Для Алиски купили новый снегокат. На прежнем покатались Денис и его друзья, пришлось выбросить. Новую оренбургскую шаль, теплую, пушистую, купили Клавдии, она давно хотела такую. Михаилу Костя предложил купить пуховик, как себе, чтобы не жалко было ходить в нем на работу. Ленка подумала, согласилась и Наталье взяла такую же куртку. По дороге говорили, что надо на даче построить детям горку, для Алиски, в первую очередь, благо снега много в этом году. А то батя вчера звонил, ругался, что Денис запряг Абрека в санки и заставил собаку катать девчонку. Пришли все трое мокрые с ног до головы, бедный пес даже есть не стал, лег и спал весь вечер, а псиной от его мокрой шерсти несло невыносимо, пока не высохла. И Алискина одежда пропиталась этим запахом, и Денисова. Ленка хохотала, уж теперь-то Абрек точно похудеет.

Когда Елена и Константин въехали во двор, то увидели уже готовую горку, которую заливали водой Михаил с Денисом. Клавдия и Наталия вовсю колдовали что-то на кухне, батю заставили сидеть с внучкой. Алиска, наверно, в сотый уже раз заставляла его читать свою любимую книжку. Дед, уютно расположившись у горящего камина в кресле, с Алиской на руках, терпеливо повторял:

-- Идет бычок качается, вздыхает...

-- На ходу... - продолжала внучка.

-- Ой, доска кончается, сейчас я....

-- Упаду... - завершала Алиса.

Наталия уже подружилась и с Клашей, и с Алиской, ходила и жаловалась Елене, что не родила в свое время третьего ребенка, это точно была бы девочка. Однако её жалобы резко закончились, когда на такси уже ближе к вечеру, по темноте, подъехал уставший и замерзший Иван. Студента стали срочно кормить, греть. Надо сказать, Иван не остался с ними встречать Новый год, отдохнув чуток, он уехал к Барановым.

Отгремели новогодние и рождественские праздники. Михаил и Наталия вернулись в Кочетовку, уехал доучиваться студент, Ленка с семьей поехали в новую квартиру.

Месяц, наверно, ушел на то, чтобы привыкнуть. У всех были отдельные комнаты, но вечером собирались все в зале. Уже тогда Костя отметил: что-то происходит с женой. Выглядит усталой, хоть и бросила всю работу, стала срываться, бледная.

-- Лен, ты не заболела? - беспокоился мужчина.

-- Нет, - вяло улыбалась Ленка и старалась держать себя в руках.

Сегодняшним вечером все было сначала нормально. Завтра суббота. Играли на полу дети, Ленка лежала на диване, дремала. Костя смотрел телевизор, сидя в кресле. Но вот Алиса стала засыпать.

-- Я уложу, - сказала Елена. - Да и сама лягу. Что-то я спать хочу.

Она взяла дочку за руку и пошла. Минут через пять раздался звук шлепка и громкий обиженный рев Алисы. Костя бросился к ним. Денис почему-то испугался, остановился. Ленка вышла через минуту, увидев мальчика, неловко улыбнулась:

-- Все хорошо.

-- Мам! Ты ударила Алиску? - Денис смотрел осуждающе.

Не отвечая, Ленка ушла на кухню Села за стол, обхватила руками голову и была готова расплакаться. Вошел Денис. Сел рядом. Сказал строго:

-- Мама Лена, нельзя бить Алиску. Ты сама говорила, нужно объяснять все, убеждать. Она же маленькая.

-- Ну вот, я уже мама Лена, - вздохнула женщина.

Мальчик смутился.

-- Мам! Что случилось? Ты болеешь?- в голосе сына скользила самая настоящая тревога.

Елена у него ассоциировалась с теплом, вниманием, вкусной едой, лаской. Мальчишка вдруг представил, что её не стало, ведь бабушка Лиза рано умерла, так говорил дядя Миша. А мама Лена - её родная дочь. И Денис испугался. Нет, его вторая мама должна всегда быть с ними. Ленка поняла все чувства мальчика, почувствовала его испуг, она обняла его, прошептала:

-- Не бойся, дурачок, со мной ничего не случится. Твоя неродная мама Лена будет жить вечно.

Денис обнял её тоже и также тихо прошептал:

-- Та самая родная мама. Ты сама меня родила, только меня украли сразу в роддоме, а потом я тебя нашел.

-- Фантазер, - слабо засмеялась Ленка.

-- А Алиску больше не будешь бить?

-- Не буду, - ответила виновато Елена.

В дверях кухни стоял Костя с Алиской на руках. Девочка капризничала и рвалась к Елене. Та взяла её на руки, ласково поцеловала, стала тихо покачивать, девчушка засияла, сразу успокоилась. Вскоре она начала засыпать.

-- Дай мне Алиску, - сказал мальчишка, - я сам её уложу. Она меня слушается, не капризничает со мной.

Он взял девочку, она, сонная, обхватила ручками брата за шею, положила голову ему на плечо. Денис унес сестренку. Ленка, оставшись с мужем, виновато опустила глаза, в которых блестели слезы. Костя смотрел на жену. Потом так же, как и Денис, сел рядом, обнял, прижал к себе. Ленка разревелась окончательно.

-- Это ужасно, Костя, - всхлипывала она. - Я так хотела ребенка, я так ждала Алиску, а теперь шлепнула её. Я стукнула маленькую девочку. Я плохая мать

-- Лен, ты замечательная мать, ты любишь детей, и они тебя любят, - ответил муж. - Не умрет наш Лисенок от твоего шлепка. А теперь давай поговорим. Ты последние дни сама не своя, все о чем-то думаешь, не говоришь мне. Ну не хочешь говорить, не надо, послушай меня...

-- Нет, Костя, сначала я скажу. Мне давно надо было сказать, как только я это заподозрила....

Ленка замолчала на минуту, после тихо прошептала:

-- Косточка моя, я была сегодня у врача. Врач сказал, что я беременна. Старая дура! Что все перепады моего настроения связаны с этим. Он выписал какие-то таблетки. Я, Кость, постараюсь, не буду срываться. Но и лекарств никаких пить не буду.

Костя минуту переваривал информацию, потом стал целовать жену, она слабо смеялась:

-- Тише ты, моя Косточка, тише. Денис еще не спит, и старики наши бодрствуют над какими-то мексиканскими страстями. Что о нас подумают?

-- Что мы нисколько не хуже их мексиканских страстей...