Хроника Торнбери

— Боже!!! — Томас закрыл лицо руками и опустил голову на стол.

Я удивилась его реакции. Но он поднял на меня совершенно безумные глаза и сказал

— Повтори! Что ты сказала? Ты нашла наркотики у себя?

Он не верил моим словам. Что же делать? Я молчала и только грустно смотрела на него.

Наконец, смысл сказанного дошел до его сознания, и Томас более спокойным голосом произнес

— Элен, я не могу поверить в это. Он не способен на столь низкий поступок! Все что угодно, он мог соблазнять тебя, мог наговорить глупости про меня, но перейти границу дозволенного Гай не мог. Я не верю!

— Хорошо, дорогой Томас. Тогда все просто. Я сама вшила себе в сумку и чемодан пакеты с героином, правда не понятно, откуда я его взяла в твоем поместье, и видимо решила проверить бдительность охраны аэропорта, потому что всю жизнь мечтала оказаться на нарах у нас на зоне, куда бы меня не медля ни дня, отправили бы без суда и следствия!! Теперь ты мне веришь??

Я гневно смотрела в его часто мигающие испуганные глаза. Мы молчали несколько минут, и мне даже захотелось встать и уйти куда глаза глядят, в ночь.

Томас это понял, он потянулся, взял мою руку и крепко сжал кисть

— Послушай меня, девочка. Прости меня. Пойми, он был моим лучшим другом до сегодняшнего дня, и мне больно слышать о том, что он вытворил с тобой. Страшно подумать, что случилось, если бы ты случайно их не заметила… Элена, не сомневайся, я бы сделал все от меня зависящее, чтобы вытащить тебя! Неужели ты решила, что я могу оставил тебя в беде?

Я взглянула на него с благодарностью. Томас не сводил с меня огромных взволнованных глаз.

— Я верю тебе. Мне так же было тяжело найти эти подарки и понять, кто их приготовил…Только одно мне не ясно, почему столько усилий было предпринято для моего устранения? Чем я была так опасна для Гая?

Том задумался

— Не знаю… не имею понятия. Возможно, он хотел, чтобы мы опять были вместе с его сестрой, но это исключено. Кроме дружеских чувств я ничего к ней не испытываю, и он это прекрасно знал… мы много раз это обсуждали. Гай не раз пытался меня познакомить со своими бесчисленными подругами. Хотя, дай подумать, в этот раз, он действительно старался почаще оставить меня с Мари Энн наедине, но это не значит, что…

— Почему именно в этот раз? Это связано с моим приездом?

— Вряд ли… я не посвящал его полностью в свои планы. То, что ты приедешь он узнал, правда, раньше других, накануне отправления официальных приглашений на карнавал. Но, кто ты, он не знал совершенно точно.

— Томас, он никогда не читал дневник сэра Фитцджеральда?

Удивлению Тома не было предела.

— С чего ты это взяла? Нет, конечно! Он даже не знает о его существовании. Хотя, про семейную легенду Гай в курсе, мой дедушка сам рассказал ему, лет пять или семь назад.

— А теперь послушай. Не мог ли сэр Уильям дать ему прочесть дневник?

Томас замер и глубоко задумался. Хорошо, сейчас он уже не исключает эту возможность.

Гай Лэндол был прекрасно осведомлен о странной семейной истории про женщину из будущего, не раз видел мой портрет в галерее. И стоило ему взглянуть на меня, как карты пасьянса моментально сложились. Он прекрасно понял, что я вернулась, а его друг Томас увяз в истории по уши. Зная романтический склад его натуры и экзальтацию воображения, Гай был уверен, что мой приезд окончательно и бесповоротно нарушит его жизненно важные планы. Но какие? Теперь, после возвращения кольца? Чем я еще могла ему помешать?? Может быть он не рассчитывал так легко снять его с моего пальца и поэтому подготовил запасной вариант с порошком? Не знаю… Видимо, эта тайна так и останется не раскрытой.

Том продолжал молчать, низко опустив голову, уставившись в пол, пряча от меня исказившееся от боли лицо. Ему действительно было очень плохо, я чувствовала это и пересев к нему, взяла его руку в свою и прижала к груди.

— Милый, давай оставим это. Смотри, все закончилось хорошо, я безумно счастлива, что ты сейчас сидишь рядом, и я могу в любой момент прижаться и поцеловать тебя. Мой дорогой мальчик, забудь его!

Томас поднял грустные глаза, и вдруг волшебная улыбка разом осветила его лицо. Это было чудо, любоваться им в это мгновение и я невольно рассмеялась.

— Ты очень красивый, когда вот так улыбаешься, Том! Наверное, девушки сходят с ума по твоей улыбке? Признавайся!

Он отвлекся от тревожных размышлений и хитро подмигнул мне. Ну ты действительно чудо, тихоня- соблазнитель! И тогда я посмела задать ему последний и очень важный для меня вопрос

— Том, милый, скажи мне правду. Дочка Мари Энн — она твоя?

Произнеся этот вопрос, я сразу же взглянула на его лицо, чтобы не упустить первую и самую искреннюю реакцию. Том заметно побледнел и смущенно закашлялся. Потом нахмурился и в раздумьях потер виски, направляя ход мыслей.

Через несколько мгновений я услышал его ответ

— Элена, я не хочу, чтобы между нами были недомолвки. У меня действительно два года назад был роман с Мари Энн, но он завершен, и она прекрасно об этом знает. Я окончательно поставил на нем точку, и возвращаться назад не желаю. Что касается ребенка. Не исключена возможность, что Лизи от меня, но и в тоже время, когда наши отношения с Мари уже дышали на ладан, она решила подстраховаться, надеясь позлить меня и завела интрижку с Роджером, это был приятель Гая, которого я на дух не переносил. Так что, вероятность, что ребенок мой от силы пятьдесят процентов. Кроме всего, я несколько раз предлагал ей пройти генетическую экспертизу, и если бы мое отцовство подтвердилось, то я бы признал девочку и обеспечивал бы ее в будущем. Но, как это ни странно звучит, Мари Энн вечно находила отговорки и лишь обвиняла меня в предательстве и в отказе от ребенка. Видимо, такой подход ей более выгоден. Из чего я делаю вывод, что ее дочь скорее всего от Роджера, только этот герой любовник вряд ли будет ее слушать и помогать ребенку, в случае своего отцовства. Вот так все просто, Элен. Или наоборот слишком запутано, все переплелось в такой немыслимый узел! Еще немного и голова моя не выдержит и расколется на куски. Как хорошо, что ты рядом, моя хорошая!

Томас на мгновение замолчал, а потом продолжил слегка дрожащим, изменившимся голосом

— Элен, я хочу сказать следующее, только ты меня выслушай и не перебивай. Это очень важно.

Он взглянул мне прямо в глаза и тихо произнес

— Я… люблю тебя, я больше жизни люблю тебя, и не могу потерять еще раз. Элен, ты слышишь? Ты меня понимаешь?

Я не сводила с него счастливых глаз, да я все слышала и все понимала, но не могла произнести ни слова. Потому что все слова сказала тогда другому такому же человеку, признавшемуся мне в любви в парке поместья Торнбери, двести лет назад до этой волшебной ночи.

— Элен, ты останешься со мной? Ответь, только не молчи.

— Да, Томас, я останусь с тобой, ведь я обещала быть всегда рядом.

Он улыбнулся как счастливый ребенок и довольно прикрыл глаза, боюсь так и не поняв до конца смысла моих слов.

Потом обнял меня и нежно прикоснулся к губам, и вновь теплая волна возбуждения пронеслась по моему телу. Я прижалась к Тому и прошептала.

— Пойдем домой, я очень соскучилась по тебе…

— Томас, милый, позволь мне задать тебе еще один вопрос о Гае и клянусь, более никогда и ничего не спрошу об этом человеке?

Том приподнялся на локоть и внимательно взглянул на меня

— Спрашивай моя маленькая, не бойся.

— Скажи, а давно у него такая страшная патология с глазами?

— Страшная? Почему именно страшная? Скорее всего, неприятная для него самого.

Теперь пришла моя очередь удивляться.

— Что ты имеешь в виду?

— Неприятная, потому что мутная пленка на обоих глазах сильно ослабляет зрение, к тому же он постоянно носит затемненные очки… У него уже несколько лет двусторонняя катаракта, а на операцию идти никак не осмеливается, надеется на превентивные меры…

— Катаракта? Ты хочешь сказать, что у него на глазах просто мутная белая пленка?