Темны пути любви (ЛП)

- Куда вы идете?

- Я не знаю. Руна – Хейз – пришлет за мной машину.

- Ооо, она присылает машину… в один из следующих дней ты непременно расскажешь мне, каково это – спать с одной из богинь романтики.

- Может быть, - Оден зарделась, но заулыбалась от удовольствия. – Кроме того, у тебя есть собственная богиня любви. Тэйн Катласс известна своими горячими любовными сценами. И поверь мне, когда «Эрос» попадет в книжные магазины, она проснется знаменитой.

- «Эрос»?

- Это антология, которую пишут Руна и Тэйн. Эротика – ну, ты понимаешь, секс, любовь и все такое.

- А ты ее читала?!

В голосе Гейл прозвучала ревность, и Оден даже показалось, что она слегка надулась.

- Ну да. Я же их редактор.

- Я тебя ненавижу. Рассказы хоть хорошие? А те, что написала Тедди, они очень, очень чувственные?

- Купишь книгу – узнаешь, - Оден увернулась от подушки, которой запустила в нее Гейл и снова показала на одежду. – Ну ладно… так что ты скажешь?

- Если ты не знаешь, что вам предстоит, я бы остановилась на брюках и облегающем верхе. Это не будет ни слишком просто, ни расфуфыренно в любом случае, - Гейл одобрительно закивала, когда Оден показала ей бордовую шелковую блузку. – Отлично. Ну та что, скажи мне, Хейз – она похожа на Руну… в постели?

- Гейл, солнышко, Руны не существует.

- Конечно существует! – уверенно и абсолютно серьезно ответила Гейл. – Она пишет книги, у нее сотни поклонников, она отвечает на электронные письма, она пишет статьи и эссе. Она безусловно существует.

- Хейз страстная, захватывающая и очень чувственная, как раз такая, как можно предположить , прочитав книги Руны. Наш секс с ее описаниями дословно я не сравнивала, - Оден застенчиво улыбнулась. – Это требует больших умственных способностей, чем у меня остается, когда она касается меня.

- Господи! – Гейл бухнулась обратно на кровать, раскинула руки и застонала. – Оден, прекрати! Я же не увижусь с Тедди еще целых три дня!

- Ты сама спросила.

- Да, но я же не ожидала, что у тебя прорежется такой сексуальный тон, когда ты будешь отвечать. Господи!

- Ну, ты никогда и не слышала, чтобы я говорила о сексе до сих пор. И если подумать, то у меня и повода не было, - Оден наклонилась, взяла подругу за руку и потянула ее вверх, заставляя сесть. Потом она закружилась по комнате. – Что скажешь?

- Я думаю, ты выглядишь великолепно, - ласково ответила Гейл. – И я надеюсь, что у тебя будет самый замечательный вечер.

- Дождаться не могу, чтобы увидеть ее, - по лицу Оден мелькнула тень. – Иногда я просто забываю обо всем остальном. Иногда на минуту, иногда на целых две.

- А так и должно быть. Ты должна захлебываться от радости и ценить каждую счастливую минуту, которая у вас есть, - Гейл встала и положила руки ей на плечи. – Вам обеим нужно праздновать свою новую любовь. Это даст тебе силы.

Она не сказала: «Пока не настанут тяжелые времена», но эти слова повисли между ними в воздухе.

- Мы так и сделаем, - голос Оден был напряженным, на ресницах заблестели слезы, но она не расплакалась. – Спасибо тебе. За сегодняшнее.

Гейл обняла ее и прижалась щекой к ее щеке.

- Я пройду с тобой каждый шаг этого пути, - она легонько поцеловала ее в лоб. – А сегодня вечером постарайся ощутить и запомнить все хорошее, что у вас будет. Я просто уснуть не смогу, пока не узнаю, занимается ли она любовью так, как она это описывает.

Оден скользнула на заднее сиденье подъехавшего черного «Линкольна», чувствуя себя неловко, но и наслаждаясь одновременно. Небольшой, кремового цвета конверт лежал на сиденье рядом с красной розой. На конверте она обнаружила свое имя, написанное твердым почерком. Оден осторожно открыла его, стараясь не смять и не разорвать бумагу. Глупо. Но мне плевать.

Оден

Прошлая ночь была самой прекрасной ночью в моей жизни. И я сомневаюсь, что когда-либо смогу высказать тебе, как много это для меня значит, но все же я хотела бы попытаться.

Я очень благодарна тебе за то, что ты согласилась скрасить своим присутствием этот вечер.

Искренне твоя, Хейз.

Глаза Оден наполнились слезами, и она быстро выглянула в окно, стараясь отвлечься и угадать, куда они едут. Автомобиль направлялся на восток, к Пайн-стрит в самом центре Society Hill, самого старого района города, двигаясь по узким мощеным улицам, застроенным рядами домов из коричневатого песчаника. Не глядя, она потянулась за розой и положила ее к себе на колени, сжимая в ладонях. Что же я буду делать, если потеряю тебя теперь?

- Мы прибыли, мисс Фрост, - объявил водитель, когда автомобиль подъехал и остановился у отдельно стоящего четырехэтажного кирпичного дома, отделенного от улицы низким забором из кованых решеток и живой изгородью. Два светильника по обе стороны от массивной деревянной двери освещали короткую дорожку к мраморным ступеням.

- Спасибо, - ответила она и вышла из машины. Конверт она засунула в карман пальто, а розу осторожно держала в правой руке. Она шагнула на дорожку, и дверь отворилась. На пороге стояла Хейз в мягком свете люстры, освещавшей ее со спины.

- Здравствуй, Хейз, - негромко сказала Оден и подошла ближе.

- Здравствуй, - Хейз склонилась к ней и нежно ее поцеловала, а потом взяла ее за свободную руку. – Пожалуйста, проходи.

Автомобиль за их спинами ускользнул прочь.

Войдя в просторную прихожую, Оден едва заметила антикварную полированную мебель и роскошные пушистые ковры. Все, что она видела - это Хейз, одетая в черные брюки и черную шелковую рубашку с открытым вырезом, зауженными рукавами и двойными манжетами. Золотые запонки поблескивали на ее запястьях (тут знающие люди должны понять, что Хейз одета полуофициально, почти формально, как подобает при встрече дорогого гостя – прим. пер.)

Оден смотрела, как Хейз идет к ней, и на мимолетный миг снова ощутила ее тело распростертым поверх своего. Она ахнула.

Хейз остановилась, посмотрела на нее, и ее глаза вспыхнули.

- Все хорошо?

- О да, - выдохнула Оден. – Замечательно.

- Позволь я возьму твое пальто… и определю куда-нибудь эту розу.