Загадай желание (СИ)

====== Глава 4. Разговор по душам. Ревность порой так необоснованна. Тейлор. Часть 1. ======

Lady Antebellum “When you got a good thing”

Я негромко постучался в дверь, слегка приоткрыв ее, просунул голову в проем и спросил: – Можно, Ольга Владимировна? Охранник мне передал, что Вы меня вызывали. – Входи, Марина, я жду тебя. – Она махнула мне рукой и снова заговорила в трубку: – Получили факс? Все два листа прошли? Отлично. Спасибо Вам большое. Я жду ответа. Всего доброго. – Положив трубку телефона, она весело взглянула на меня: – Доброе утро, Марина. – Здравствуйте. – Я присел на предложенный стул. – Что-то случилось? Меня охранник прямо у дверей словил и сразу к Вам направил. – Я взглянул на часы. – У меня скоро урок начнется. – Марина, ты не представляешь, что произошло сегодня утром. – Она вернулась за директорский стол и взяла в руки листок. – Мы получили факс из Америки с официальным извинением. – Так быстро? – Встрепенулся я. – То есть, в смысле? – От директора школы, в которой ты проходила стажировку, пришло письмо с объяснением. – Она выдохнула. Было видно, что директриса вся на эмоциях сейчас. – Оказывается, у них там случился какой-то сбой в программе, и из-за этого результат твоего теста вышел ошибочным. – Да что Вы такое говорите? – Изобразив самое искреннее удивление, на какое только был способен, произнес я. – «…Марина Ларина, Вы блестяще справились с тестированием и показали лучший результат в классе. Мы приносим свои искренние извинения за причиненные неудобства и будем рады снова видеть Вас в числе учеников нашей школы…». – Торжественно прочитала она. – Это перевод части текста, а вот оригинал факса. – Вынув из Марининой папки «Дело» другой лист, она подала мне его. – Уверена, ты без труда все поймешь. – Спасибо. – Я дрожащими руками взял бесценное письмо и начал читать. Сколько нервов и сил было потрачено на то, чтобы добиться справедливости и доказать всем, что моя Марина отнюдь не фальшивая, а искренняя и настоящая, удивительная и неповторимая, самая лучшая. Моя умница. – Каковы теперь наши действия? – Я только что продублировала письмо в районный департамент, где ты проходила переаттестацию. – Ольга Владимировна налила себе воды в стакан. Чувствовалось, что она нервничала. Какое уж там спокойствие! Я и сам-то разволновался теперь, когда все почти было кончено. – На завтра назначена встреча у нас в школе, чтобы представить результат теперь уже твоей переаттестации. Я не сомневаюсь, что ты справилась, а это письмо только подтвердило мои догадки. Так что, нам остается только ждать, но не думаю, что вопрос твоего возвращения в Америку займет много времени. – Она развела руками. – Ты ведь планируешь уехать туда снова? – Вы еще спрашиваете! – Воскликнул я и аж подпрыгнул на стуле от нетерпения. – А можно мне тоже стакан воды? – Конечно, – директриса подала мне графин и чистый стакан. – Спасибо. – Я залпом выпил стакан и налил себе еще. – Я люблю Вашу школу, и мне нравится здесь учиться, но я собираюсь, собиралась по крайне мере учиться в Америке и дальше. – Быстро затараторил я, планируя будущее Марины. Хотя чего там планировать, безусловно, все именно так и было бы, не вмешайся в ход событий Джордан. – Меня ждут в Штатах дела, друзья и… в общем, очень ждут. – Ты вольна поступать так, как считаешь нужным, Марина. – Она понимающе кивнула головой. – Знай, мы тобой очень гордимся, ведь ты дважды подтвердила свое право учиться в Америке. Такое в нашей школе происходит впервые за последние двадцать лет, ведь мы уже не первый год отправляем своих учеников на стажировку заграницу. – Сказала Ольга Владимировна и лукаво взглянула на меня. – Видимо ты не совсем обычная девушка у нас, раз на твою долю выпали такие испытания, с которыми ты отлично справилась. – Спасибо Вам большое за эти слова. – Я поставил пустой стакан на стол. – Мне важно было это услышать. Может, Вы и правы насчет необычности, но для меня самое главное – это знать, что Ма… я никого не подвела. – Полина Ивановна еще зачитает тебе благодарственную речь, не сомневайся. – Директриса улыбнулась. – Ладно, не буду тебя больше задерживать, беги на урок. Нет, можешь оставить себе, это копия. – Она замахала руками, когда я попытался вернуть ей листок. – Покажешь родителям. Я им еще позвоню вечером. – Спасибо. – Еще раз поблагодарил я и, поднявшись со стула, направился к двери. – Марина! – Окликнула меня директриса. – А ты чего это до сих пор не переобулась? Неужели собираешься полдня в школе в унтах просидеть? Или не успела еще, так спешила ко мне в кабинет? – Эм… – Я смутился, кинув взгляд на унты. – Не успела, конечно, сейчас переобуюсь. – И с этими словами я поспешил слинять из кабинета директора. Сказать по правде, выбираться из теплых унт совсем не хотелось, но чтобы не привлекать к Марине и без того повышенное внимание, нужно было все-таки сменить их на кроссовки. Забавно было вспоминать, как я сегодня собирался в школу. Проснувшись, я сразу же подскочил к окну и пригорюнился, взглянув на градусник, который показывал минусовую температуру. Да уж, погодка не радовала определенно, и перспектива топать по заснеженным улицам меня, мягко говоря, напрягала, но за завтраком мамуля сразу же пресекла все мои робкие попытки остаться дома. – С каких это пор занятия в школе отменяют при -5°С, Маришек? – Задорно спросила она, подливая горячего чаю мне в кружку. – Заканчивай завтракать и беги собираться. – Жаль, что отца нет дома, а то бы подвез меня. – Мечтательно проговорил я, хватаясь за очередной бутерброд. – У папы свои дела могли быть запланированы на утро, если бы он в Питер не улетел. Я тебе удивляюсь, ребенок. – Она внимательно посмотрела на меня. – Ты вроде бы холодов никогда не боялась. С чего это вдруг? – После Лос-анджелесского солнца как-то непривычно возвращаться в суровый Московский климат. – Ответил я в первую очередь за себя. – Тебя словно подменили в последнее время, но вот в чем именно разница, я никак не соображу. – Задумалась мамуля, а мне вмиг стало жарко от ее слов. Я и забыл, какая она проницательная. – Да брось, мам, тебе кажется все. – Как можно небрежнее ответил я, поднимаясь из-за стола. – Я на занятия опаздываю. Спасибо за завтрак. – И метнулся в свою комнату. Жаль, что нельзя телепортироваться в Москву вместе со своей тачкой, тогда бы не пришлось просить подвезти меня в школу. Добрых полчаса я старательно одевался в самые теплые вещи, что нашел в шкафу у Марины, но все равно замерз, пока быстрым шагом направлялся к заветному зданию. Возле школы я заприметил Карину, которая курила в компании еще нескольких девочек. Похоже, собрала вокруг себя группу поддержки, все одно и то же, что в России, что в Америке, никакой разницы. Я поспешил пройти мимо, пока она не перехватила меня, хотя вряд ли девушка набрала нужную сумму для покупки автографа. Что там задумала Марина, я так и не понял из письма, единственное, что она просила, не брать сегодня автограф в школу, а предоставить ей возможность самой проучить экс подругу. Я не возражал. Пусть поступает так, как считает нужным. Признаться честно, я в некоторой степени боялся ее реакции на мое письмо, но и поделать ничего не мог со своими чувствами, которые и выплеснул на строчки послания. Как она могла лгать мне? Проявить такое безразличие при расставании, что у меня до сих пор в голове не укладывалось все, что она наговорила тогда. Я не сдержался и отплатил той же монетой, хотя угрызения совести начали мучить сразу, как только я проснулся в собственном теле и наткнулся на ее записку. Как разительно отличалось первое письмо Марины от моего, точно так же, как и сегодняшнее, что я обнаружил поутру в блокноте вместе с двумя листами, что оставил ей: письмом и автографом. Марина же снова набросала текст раза в два больше, а я зачитался и забыл о времени, пока мамуля не заглянула в комнату. Я быстренько запрятал все под одеяло и притворился, что проспал, но как только она скрылась за дверью, снова и снова перечитал заветное письмо от любимой девушки. Никаких упреков или обвинений не нашел я в записке, казалось, Марина с таким воодушевлением описала свой предыдущий день, в подробностях пересказав разговор с Кариной, но вот о Димке ни разу не упомянула. Он не приставал больше? Хорошо, если так, иначе Марина просто обязана была оповестить меня. В конце письма она как всегда пожелала удачи и просила беречь себя, а еще высказала надежду, что со дня на день получит сертификат, подтверждающий успешно пройденную переаттестацию, тем самым намекая на свое скорое возвращение в Америку, а также робко предположила, что вся эта подстава с ее тестом, наконец, благополучно завершится. “Конечно, тебе ведь невдомек, милая моя, что все уже разрешилось, ладно потерпи еще немного и сама все узнаешь, я звонить или сообщать не буду, и не надейся таким образом вызвать меня на контакт, honey. – Заправляя постель, размышлял я. – Я обижен на тебя! А если кроме шуток, мне нужны объяснения с вашей стороны, мисс Ларина, всего того, что произошло, и пока я их не получу, не думаю, что у нас получится продуктивный диалог. – Посмотрев на результат своей работы, я остался более-менее доволен. – Только не тяни долго, Марина моя, пожалуйста… Я так скучаю… возвращайся ко мне скорее…” Пока направлялся в класс, еще раз перечитал факс и возликовал от того, что препятствия, возникшие между мной и Мариной, рушились, как карточный домик из предательства, лжи и обмана. Теперь все будет хорошо. Наши отношения подверглись испытанию, но мы сумеем восстановить все, ведь оба искренне этого хотим. – Простите за опоздание. Можно? – Я постучался и вошел в класс, когда урок уже начался. – Входи, Марина. – Приветливо улыбнулся мне Дмитрий Анатольевич. – Я осведомлен о том, что тебя так задержало и очень рад за тебя. – Спасибо. – Я продолжил раздавать слова благодарности, понимая, что сегодня это не последний человек, который искренне порадуется за мою Марину. В отличие от Карины, буравившей меня взглядом, пока я шел к своей парте, и Димки, исподлобья смотрящего мне вслед. – Итак, вернемся к «Евгению Онегину». – Вновь обратил внимание на себя учитель. – К сегодняшнему дню вы должны были выучить наизусть письмо Татьяны к Онегину. Парни могут расслабиться, я их пока не спрашиваю, они свое письмо к Татьяне мне будут сдавать на следующей неделе, а вот девушек милости прошу к доске. – И он открыл журнал. – Кто-нибудь желает высказаться первой или мне по списку спрашивать? Все ученицы разом притихли, включая и меня. Какое там письмо? У меня сейчас на уме было только одно письмо, то самое, что жгло мне руку. Так не терпелось показать его родителям Марины. Да к тому же я все равно ничего не готовил, кроме сценария нового фильма, но вряд ли Дмитрий Анатольевич зачтет мне его прочтение в качестве отрывка из «Евгения Онегина». – А пусть Ларина и прочтет. – Подала голос Карина и зло посмотрела на меня. – Кому, как не ей, вещать перед нами о неразделенной любви. – Она рассмеялась, видимо очень довольная своей шуткой, только никто из одноклассников ее не поддержал. Дмитрий Анатольевич тоже молчал, похоже, он слегка опешил, а я вот, наоборот, просто закипал от эмоций, чувствуя, что вот-вот взорвусь. – Карина, а может быть, ты начнешь? – Спросил ее учитель, пытаясь сгладить неловкую ситуацию. – Простите, Дмитрий Анатольевич. – Лениво ответила она, стрельнув глазами на учителя. – Но я не готовилась к сегодняшнему уроку, у меня были дела поважнее. – Какие, если не секрет? По клубам шаталась в поисках продюсера, который сделает из тебя звезду? – Подколола ее Оля, сидевшая рядом со мной. – Заткнись. – Зашипела на нее Маринина экс подруга. – Я заучивала монолог из «Ромео и Джульетты» для первого тура во ВГИК. В отличие от тебя, простой смертной, я собираюсь стать актрисой. – Кем? – Тут я не выдержал и рассмеялся, откинувшись на стуле. – Ты хочешь, чтобы кинематограф загнулся и канул в лета из-за того, что ты решила явить миру себя? – Ты так рассуждаешь, будто бы знаешь о кино все? – Язвительно проговорила Карина и нервным жестом расплела волосы, стянутые в хвост. – Да уж побольше твоего, милочка. – Ответил я. – Не лезь туда, где тебя не ждут, лучше не позорься. – Так хотелось отомстить ей за то, что оскорбила Марину. – И кстати, если ты не в курсе еще, немое черно-белое кино осталось в прошлом веке, так что тебе ловить нечего. – Услышав эти слова, класс разразился от смеха. Дмитрий Анатольевич по-прежнему молчал, а я продолжил добивать Карину, мысленно уверяя себя, что делаю это ради Марины. Кто, как не я, защитит ее сейчас? – С твоими внешними данными и невероятным актерским мастерством ты распугаешь всех, начиная от режиссера и кончая твоим незадачливым партнером, которому выпадет участь сниматься с тобой. Да он из кадра сбежит или тебя выпихнет. – Я заметил, как преподаватель с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться. – Марина, перестань, ты разве не видишь, что Карина вот-вот разревется? – Пробасил Димка. – Не надо меня защищать! – Всхлипнула она. – Я не плАчу, понял? Я… я… – И тут она вскочила со своего места и выбежала вон из класса, громко хлопнув дверью. – Эффектно удалилась. – Закончил я и удовлетворенно сложил руки на груди. – А ты чего ждешь, Ромео? – Обратился я к Димке. – Беги, утешай свою Джульетту! Она наверняка уже на балконе стоит, затмевает луну соседством. – Класс просто полег на парты от моих слов, даже учитель весело рассмеялся. – Можно выйти, Дмитрий Анатольевич? – Отпросился Димка и выскочил из класса. – Иди, Дима. – Вслед ему ответил преподаватель. – Ладно, спектакль окончен. Занавес. – Он снова стал серьезным. – Посмеялись, и будет, вернемся к нашей Марине Лариной, ой, то есть к Татьяне, конечно. – Он поднялся из-за стола и направился ко мне, прихватив папку со стола. – Марина, ты великолепно выступила сегодня, поэтому я тебя спрашивать не буду, но у меня есть для тебя другое задание, вернее просьба. – Он положил папку на мою парту и приоткрыл ее. – Подготовишь доклад к следующему уроку? – Дмитрий Анатольевич, но ведь это же…? – Я листал программку и фотографии. – Мы пойдем на это шоу? – Я посмотрел на учителя глазами, в которых, наверное, отражалось северное сияние. – Именно. Билеты уже куплены, и раз уж выяснилось, что оратор из тебя превосходный, то именно ты и подогреешь интерес учеников, поведав нам, что представляет собой данное шоу. – Без проблем, более того, скажу Вам, что Вы обратились по адресу. – Согласно закивал я головой. – У меня была возможность увидеть это шоу в Америке, так что получите информацию из первых уст. – Прекрасно! – Дмитрий Анатольевич вернулся к своему столу и приступил к проверке домашнего задания. *** – Маринка, ты просто кадр! Такое выдала! – Оля задорно рассмеялась и натянула куртку. – Будет знать, как цеплять меня. – Натянув унты, я тоже снял с вешалки пуховик, затем натянул шерстяные варежки. Что-то там Макс говорил вчера про варежку, пока мы ожидали окончания разговора перед кабинетом директора? Я вконец запутался в особенностях великого и могучего русского языка. – Она это так просто не оставит, так и знай. – Томик вышла из раздевалки вслед за нами. – Я ее не боюсь, ничего плохого она мне не сделает. – Я открыл дверь на улицу и вдохнул Московский морозный воздух. – И ее парень тоже. – Ты так легко говоришь о Димке, а ведь когда-то он тебе нравился. – Заметила Оля. – Это было давно и неправда. – Заключил я, спускаясь вместе с девчонками по лестнице. – В моей жизни многое изменилось с тех пор, как мы расстались с Димкой. – У тебя парень появился, Марин? – Томара обошла меня и теперь смотрела прямо в глаза. – Кто он? Американец? – Да. – Красивый? Фото есть? – Красивый. – Промурлыкал я. А что? Могу я позволить себе считать себя красивым? Могу. Марине я нравлюсь, ну и еще нескольким сотням, а может, тысячам поклонниц. Да, мистер Лотнер, скромность не ваш конек. Ну и ладно, у меня сегодня нет повода грустить. – Фото нет. – На кого хоть похож? – Не отступались девчонки. – Опиши! – Ну, он высокий, темноволосый, с карими глазами… – Начал я. – Марин, таких парней миллионы! – Фыркнула Оля. – Тоже мне, нарисовала портрет. – Он такой один! – Вспылил я, поняв, что реально бред сморозил. – Он похож на одного из актеров. – Вот это уже ближе к телу. – Подначила меня Томара. – На кого именно? – Эм… на Тейлора… – Лотнера? – Закончила за меня Оля. – Ты шутишь? – Нет, внешнее сходство просто невероятное. – Я убедительно кивнул. – Марина! Я завидую тебе белой завистью! – Подружка поправила сумку. – Такой сладкий мальчик. – Она мечтательно закатила глаза. – Жаль, что не сам Тейлор, конечно. Мне кажется, ты бы ему понравилась. – Мне тоже так кажется. – Я не смог сдержать улыбки. – Да, Димка и рядом не валялся… – Подвела итог услышанному Томара. – У тебя роман в самом разгаре, да? – Не совсем, я ведь бросила его по собственной дурости и смоталась в Москву. – Как бросила? – В один голос воскликнули девчонки. – Красивого, влюбленного в тебя американца? Ты с луны свалилась что ли? – Может, и свалилась, только мы не вместе сейчас. – Бедная ты наша. – Оля утешительно погладила меня по плечу. – Столько всего на тебя навалилось в последнее время. И что? Он обижен теперь? – Думаю, да. – Я загрустил, представив себя на месте Марины не только в прямом, но и в переносном смысле. – Мы больше не общались, и я не знаю, захочет ли он снова видеть меня, разговаривать со мной, простит ли… – Я врал, конечно. Безусловно, я приму Марину обратно с распростертыми объятиями, но говорить это ее подружкам, значит, подставлять себя, а это в мои планы не входило. Раз я в данный момент – она, то и рассуждать должен, как она. – Не расстраивайся, Марин. – Тома уверенно качнула головой. – Если любит, обязательно простит. Ты ведь не со зла так с ним поступила. Все будет хорошо. – В противном случае, вернешься в Лос-Анджелес, разыщи самого Тейлора Лотнера. И ничего не бойся. Не этого ли ты всегда хотела? – Подхватила настрой подруги Ольга. – Его имя у тебя через слово вылетало, этот парень всегда в твоих мыслях был. А вдруг, это судьба? – Спасибо за совет, девушки. – Заулыбался я, в который раз услышав, как давно Марина жаждала встречи со мной. – Обязательно им воспользуюсь. Мы с девчонками поочередно ударили по рукам, и вполне довольные друг другом, вышли со школьного двора. Тома огляделась в поисках машины, на которой должны были заехать за ней, и вдруг проголосила: – Марин, это не за тобой там приехали? – По-моему, за мной. – Я повернул голову и увидел уже знакомую машину с символикой телеканала «Россия-24». – До завтра, девчонки. – И поспешил к автомобилю. Ура! Мое желание пусть и наполовину, но сбылось! Теперь не надо возвращаться домой пешком. Какой классный отец у моей девушки! – Привет, ребенок. – Улыбнулся он мне, когда я залез на переднее сиденье. – Я не опоздал? – Привет, ты как раз вовремя, – я полез в сумку Марины. – Можешь поздравить меня. – И протянул ему письмо. – Там написано, что… – Я умею читать по-английски. – Отец внимательно изучал копию факса. – Да они вконец очумели там в своей Америке!! Так подставлять человека, а потом все списать на сбой в программе!! – Пап, не сердись, все ведь выяснилось. – Попытался я успокоить его, прекрасно понимая, что он сейчас будет рвать и метать. – Они все исправят, и я снова улечу. На этот раз никто не посмеет вернуть меня обратно в Россию без борьбы. – У меня просто в голове не укладывается все произошедшее. – Он стиснул листок. – У меня тоже, поверь, но обратно уже ничего не вернуть. – Я откинулся на сидении, расстегнул куртку и стащил головной убор вместе с варежками, которые забросил на заднее сидение. В машине было тепло. – Главное, теперь мы знаем правду. – Я горжусь тобой! Марина, ты не только самая лучшая ученица, но и достойно держишься в данной ситуации, а ведь имеешь полное право обижаться. – Он раскрыл объятия. – Обнимемся, ребенок? – Чего уж там, давай обнимемся. – Я позволил ему стиснуть меня в медвежьих ручищах. – Поедем домой, надо еще маме рассказать. – Мне нужно заскочить в телецентр. Составишь компанию? – Поехали. – Я кивнул.