Любовные письма

– Стихи Браунинга просто чудо, – согласилась Кэролайн. – По-моему, он самый романтичный поэт на свете.

– Правда? – подняла брови миссис Джефферсон. – В этом все и дело, наверное. «Весною молодое сердце всегда мечтает о любви». Наступило подходящее время года, и все кинулись читать Браунинга.

– Кто-то еще читает Браунинга? – вздрогнула Кэролайн.

– Не то слово! – засмеялась библиотекарша. – Какая-то девушка берет даже больше его книг, чем вы! Последние две недели она приходит сюда почти каждый день. И кажется, ей нужны были именно эти, – добавила она и поставила книги, принесенные Кэролайн, на полку. – Как же зовут эту юную леди? – задумчиво произнесла она. – Лайза? Люси? Нет, не помню. Извините, милочка.

– Пустяки, это не важно, миссис Джефферсон. – Кэролайн увидела, как в библиотеку входит Энни Уитмен, и заторопилась.

– Просто я подумала, что вы могли бы объединиться, – неуверенно предложила миссис Джефферсон. – Клуб любителей Браунинга или что-нибудь в этом роде.

– Книгу, о которой я спрашивала, уже сдали? – торопливо повторила вопрос Кэролайн. Она тревожно оглянулась – Энни пересекала читальный зал.

– Ах да, вот она. – Библиотекарша достала откуда-то снизу темно-синий томик. – Надеюсь, вам понравится.

Кэролайн схватила его, поблагодарила и выбежала из библиотеки. На улице она опустила книгу в корзину велосипеда, сняла его с подставки и перекинула ногу через раму.

Девушка ехала по аллее. По ее лицу пробегали попеременно то тени, то полосы света. Она думала: интересно, что чувствовала Элизабет Баррет Браунинг? Наверное, так чудесно получать настоящие письма великого поэта!

Кэролайн въехала во двор и завела велосипед в гараж. До прихода Аниты оставалось около сорока пяти минут, и Кэролайн нужно было много успеть.

Она поднялась наверх в свою комнату и плотно прикрыла дверь. Потом придвинула стоящую на столе пишущую машинку, достала из ящика стола стопку голубой почтовой бумаги и вставила лист в машинку.

«Моя дорогая Кэролайн», – напечатала она, взяла библиотечную книгу и открыла ее на титульном листе. Там значилось: «Роберт Браунинг. Письма. Том III».

Кэролайн так набила руку, что из десятков писем почти сразу могла выбрать подходящее. Обычно кое-какие слова она изменяла, чтобы было похоже на правду, и никогда не перепечатывала всего письма целиком – это было бы нечестно. Она всегда старалась представить себе, о чем бы мог ей написать настоящий Адам: об успехах своей бейсбольной команды, об уроках и еще – снова и снова – как он скучает по своей возлюбленной и считает часы до их следующей встречи.

Когда Кэролайн впервые напечатала сама себе письмо от воображаемого Адама, ей стало неловко, но потом она прочла его в школе подругам, и оно произвело такой фурор, что ей захотелось повторить столь удачный эксперимент.

Теперь эта история с письмами вызывала у Кэролайн смутную тревогу. Она устала все время быть начеку, к тому же составлять послания самой себе было ужасно грустно. Кэролайн увязала все глубже и глубже.

«Все думают, что без Адама я ничего не стою. И Анита, которая ничего не знает о нем, – тому подтверждение».

Кэролайн никак не представлялся подходящий случай рассказать сестре об Адаме. Несмотря на опасения, она была готова сделать это.

«Пусть Анита знает, что меня тоже кто-то любит! Если я покажу ей эти письма, то смогу возвыситься в ее глазах, – решилась Кэролайн. – Падать все равно некуда».

5

Кэролайн внимательно прислушивалась, не едет ли сестра. Настала пора действовать. Одно дело – показывать всем письма, якобы присланные Адамом, и совсем другое – инсценировать телефонный звонок. Мысли ее были прерваны лаем их карликового пуделя – значит, Анита уже дома.

Стоя в гостиной, Кэролайн дождалась, пока в коридоре не раздались шаги сестры, сняла телефонную трубку и поднесла ее к уху.

– Да, конечно, Адам, – помолчав, замурлыкала она. – Я тоже так думаю. Я была ужасно рада получить сегодня твое письмо, – громко добавила она, глядя, как Анита вешает куртку в шкаф. – Подожди минутку, кажется, сестра вернулась. – Она закрыла трубку рукой, поздоровалась, а потом продолжила свой односторонний диалог.

Будь все как обычно, Анита прошла бы через гостиную, даже не заметив сестру. Но когда она услышала, что Кэролайн разговаривает с мальчиком, то замедлила шаги и одарила ее улыбкой. Анита ушла на кухню, но Кэролайн была уверена, что она внимательно прислушивается.

Сработало! Именно на это рассчитывала Кэролайн и теперь была на седьмом небе. Не важно, что Адам – фикция, главное, что Анита наконец заметила ее! Даже улыбнулась! Ради этого стоило идти на обман.

Телефонный разговор давался Кэролайн с трудом, и через пару минут она придумала какой-то предлог и повесила трубку. Спохватившись, что ее слова могли показаться резкими, она добавила:

– Сегодня же напишу тебе ответ. – И затем, помолчав: – Я тоже люблю тебя. До свидания, Адам.

Кэролайн неторопливо зашла на кухню, взяла стакан и налила молока. Потом придвинула к себе журнал «Вог» и стала лениво пересчитывать страницы. По правде говоря, ей было наплевать на помещенные в нем фотографии. Ее интересовала Анитина реакция на телефонный разговор. И та не заставила себя долго ждать.

Сестра допила йогурт и накрыла рукой страницы журнала.

– Кто такой Адам?

Кэролайн слегка улыбнулась и ответила:

– Самый прекрасный человек на свете.

– И где ты откопала это совершенство? – скептически поинтересовалась Анита.

В школе Кэролайн говорила, что встретила Адама на вечеринке, устроенной ее родителями, но сейчас эта версия не годилась. Она тем не менее была готова к такому вопросу.

– Помнишь, я как-то ездила в Колд-Спрингс участвовать в диспуте? Там мы и встретились. Он играл за другую команду. Меня так поразило его красноречие, что после диспута я подошла к нему. Как ни странно, я ему тоже понравилась. Завязался разговор, и не успела я оглянуться, как мы пообещали писать друг другу. – Анита недоверчиво смотрела на сестру. – Он присылает мне такие чудесные письма!

– Если все так прекрасно, почему я впервые слышу об этом парне?

Кэролайн в смущении опустила голову.

– Я боялась тебе говорить. Сначала я думала: после одного письма все кончится, однако вышло совсем наоборот. У нас завязалась переписка, и мы влюбились друг в друга.

– А мама о нем знает?

Кэролайн замотала головой:

– Она тоже решит, что я сумасшедшая.

– Я так вовсе не думаю, Кэролайн. Может, покажешь мне его письма? Я хочу взглянуть на них.

Кэролайн улыбнулась и встала.

– С удовольствием. Они в моей комнате.

Она взбежала вверх по лестнице, вошла в комнату, села на кровать, осторожно отвернула край покрывала и достала из-под подушки аккуратную стопку писем.

– Начни с нижнего, это его первое письмо. Тут все, кроме сегодняшнего.

Анита начала читать:

– «Дорогая, невыразимо дорогая мне Кэролайн. Цветок, что ты подарила мне, – теперь единственный для меня цветок на свете. Когда он увянет, я буду молиться, и он расцветет снова. Кэролайн, ты дала мне счастье, на которое я не мог и надеяться». Господи, да этот парень – настоящий поэт. Кстати, как он выглядит?

– Он высокий – почти метр девяносто, и у него прекрасные карие глаза, цвета растаявшего шоколада. Они такие глубокие, что в них можно увидеть его душу. Еще он играет в бейсбол – я, правда, этого не видела, но, думаю, у него хорошо получается. Он сложен, как настоящий спортсмен.

Анита вновь углубилась в чтение:

– «Я благословляю случай, который провел тебя сквозь полуоткрытые двери зала на сцену, где я увидел тебя». Да он без ума от тебя, сестренка!

– Я и сама так думаю. Согласись, дорогая, он – то, что надо!

Сестра внимательно прочитала остальные письма. Отложив последнее, она сказала:

– Я так рада за тебя! Он, должно быть, прекрасный парень, который увидел в тебе нечто особенное, иначе не писал бы таких писем.